Последняя - Ирина Кассета

Глава 4.

Глава 4.

Из ночи я переместилась в день.

Долетела до земли и больно ударилась. Белый мох немного смягчил удар, но лучше от этого не стало. Я повернулась на бок. Голова болела, перед глазами все плыло. Удар пришелся на спину, правую руку и затылок. Я не могла двигать ногами, тело онемело, руки тоже меня не слушались.

Мох царапал мне лицо. В голове мелькнула мысль, что в южном Миритане этого растения быть не может. Лимали, лживая сука!

Сознание уплывало и возвращалось волнами, зрение все никак не могло восстановиться. Из глаз текли слезы, мне было до безумия себя жаль. Я валялась на холодной жесткой земле, непонятно в каком краю, совершенно одна.

Почему мои желания сбываются так буквально? Не хотела никого видеть? Пожалуйста!

Медленно двигая рукой, я дотронулась до лица, затем - до макушки. Там явно набухал синяк, и любое прикосновение причиняло боль. Убрала ладонь и поднесла ее поближе. Запахло кровью. Пальцы очень ныли, и тут я увидела, что они причудливо изогнуты. Перелом. Стоило мне их рассмотреть, как пришла боль. Она будто ждала именно этого момента, я втянула воздух и перевернулась на спину. Внутри зарождалось что-то пугающее, слезы начали застилать глаза.

Я громко закричала, а после надрывно зарыдала. Услужливая память припомнила все: Димитрия, мое заточение, предательство Лимали. Эмоции прорвались, и я не могла их заглушить.

Все дни моего молчания сейчас изливались непрерывным потоком слез. Ужаснее всего, что пришло осознание. Именно сейчас меня накрыло оглушительной болью. Димитрий умер. Его не будет. Его нет.

Он погиб в мучениях, он больше не улыбнется, больше не коснется тебя.

Его нет...

Боги, его и вправду нет!

Я смотрела на небо, горло саднило от крика, грудь поднималась от всхлипов. Сколько я уже пролежала здесь? Истерика схлынула. Дождавшись своего часа, она вырвалась наружу и ушла, оставив большую черную дыру вместо сердца.

Я выплакала все слезы, их больше нет. А боль есть, и пустота есть. Они не ушли.

Приподнялась, опершись на левую руку. Большие и невысокие корявые деревья росли очень плотно друг к другу. Повезло, что на одно из них я не напоролась. Густой лес пугал своими буераками, поваленными деревьями, пожухлой листвой и неприятным сырым запахом.

Оглядела себя: ноги пострадали меньше всего, хоть я и боялась, что они откажут. Мне не без труда удалось их согнуть. Платье выглядело хорошо. Эльфийские мастера сделали прочную ткань, которая даже не порвалась, только слегка примялась.

Лес был пуст. Изредка шумели птицы да другие мелкие зверушки.

Накатила волна страха и отчаяния, выбитая ударом истерика вновь подступила к горлу. Я чувствовала себя беспомощным ребенком, которому хотелось закричать: “Не хочу, не буду!”. Не хочу быть неизвестно где, одна, снова на пороге неизвестности. Я так устала.

На улице было прохладно. С трудом встав и оглядевшись, я подобрала свою сумку, достала оттуда одежду. Очень хотелось сейчас лечь и послать все это, но ни к чему, кроме моей смерти, это не приведет. За мной не придут, мне не помогут. Это не эльфийская баллада, где спасают принцессу.

Рубашку я запачкала кровью, пока натягивала. То же случилось с платьем и плащом, их я спрятала в сумку.

Пришлось ковылять. Ноги еще болели, но не так, как спина, за которую я волновалась больше всего.

Хоть сейчас и светило солнце, но в лесу было хмуро, дорог или троп не было видно. Со сломанными пальцами пришлось повозиться, это было очень больно, и я закусила губу. Отломала ветку покрепче, укоротила, чтобы было легче ходить с ней. Примотала ее к среднему пальцу, чтобы тот стоял ровно. Вместо бинтов использовала пояс рубашки. Указательный и большой плотно примотала к среднему. Жаль, трав тут знакомых нет. Можно было бы найти что-нибудь от опухоли да обезболивающее.

Шла я медленно, пришлось поискать достаточно толстую палку, чтобы опираться на нее. Пути не знала, отдалась на власть богов. Лучшим в таком деле было бы залезть на дерево и осмотреться, но я, даже если отсижусь, сделать этого не смогу. Оставив за собой заросшую рощу, я вышла к свету. Тут деревца были тоньше, и свет проникал лучше. Буду идти вперед, а там посмотрим.

Когда день стал клониться к вечеру, вдали послышались голоса. Я замерла и, постаравшись не издать звука, присела. Голоса отдалялись, но еще были слышны.

- Говорю тебе, лучше боя не найдешь.

- По мне, и те, и те дерутся обычно.

- Сыны Дахэ не могут драться “обычно”.

- Дахэ не Дахэ, а морду бьют - кровь течет, - мужик заржал.

Фигуры уже значительно отошли, темные плащи делали их почти незаметными для глаз. Выбралась из укрытия, сделала пару шагов, стараясь не терять мужиков из виду. До боли закусила щеку, чтобы не издать стона. Мужчины были так увлечены разговором, что не замечали меня.

Мы шли долго, порой я совсем теряла их из виду, тогда останавливалась и прислушивалась. Благо говорили они громко, и эхо разносилось по всему лесу.

Сквозь деревья стала видна дорога, я остановилась. Мужчины ушли. Выходить сразу было бы слишком глупо, и я затаилась. Через час-два по тракту стал толпами идти народ. Очевидно, они шли на бой, о котором так рьяно говорили мужики. В одну из таких толп я тихонько затесалась. Внимания на меня никто не обратил. Только тут я заметила одну пугающую деталь – темных эльфов. Сначала я бросила лишь взгляд, и мне показалось, что я заметила эту древнюю расу. Но потом стали появляться все новые и новые ее представители. Единственный вариант, который может оправдывать их присутствие, - это мое нахождение в Темных землях. Край, о котором старались у нас на Лоррене не говорить. Именно с этих земель и пришли к нам две кровопролитные войны, где темные (дроу и демоны) находились с одной стороны, а люди и эльфы - с другой.

Меня толкнул мужик.

- Че встал? - грубо спросил он, и я решила отойти от большого потока.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍