Девушка Лаки - Тэми Хоуг

При этом Уиллис таращился на ее грудь, и Серена едва ли не кожей ощущала на себя его сальный взгляд. Она попыталась не думать об этом, но липкий взгляд Уиллиса был таким же навязчивым, как и москиты, безжалостно кусавшие ей лицо и шею. На ее счастье, на ней была блузка с длинными рукавами и брюки. Зная, что в сумерках на нее непременно набросятся полчища москитов, она постаралась обезопасить себя от их укусов. А вот совет Лаки не пользоваться духами совершенно вылетел у нее из головы. Приняв душ, она нанесла на себя всего несколько капель – после долгого дня, который провела на месте пожарища, хотелось вновь почувствовать себя женщиной. Увы, перед тем, как выйти из дома, она не подумала их смыть.

Уиллис соскользнул с сиденья и опустился коленями на брезент. Серена испуганно посмотрела на его лицо. Левый глаз громилы почти полностью заплыл, отчего его и без того не слишком приятная физиономия стала еще омерзительней. От Уиллиса несло вонючим потом и пивом, которое он расплескал на рубашку. Похотливо глядя на нее, он задумчиво почесал подбородок и улыбнулся змеиной улыбкой.

– Этого каджунского ублюдка не напрасно зовут Лаки, – произнес он, обдав ее своим мерзким дыханием. – Повезло ему. Ты симпатичная бабенка.

Серена с трудом подавила желание отстраниться – такое животное, как Уиллис, лишь обрадуется ее страху – и заставила себя придать лицу бесстрастное выражение.

– И что же такая красотка, как ты, нашла в этом засранце? – спросил он и скользнул глазами по телу Серены, как будто на ней был написан ответ на его вопрос. Тонкие губы растянулись в ухмылке, а здоровый глаз на мгновение вспыхнул злорадством. – Готов спорить на что угодно, что член у него огромный, как у жеребца. Неужели приличным дамочкам вроде тебя только это и нужно? Нужен всего лишь мужик с «болтом», подходящим для этого самого дельца? Кто бы мог подумать!

Громила усмехнулся, посчитав отсутствие ответа за протест с ее стороны.

– Знаешь, – продолжил он, почесывая нижнюю челюсть, – когда я был в Анголе, то у меня в камере на стене висела фотка с изображением одной блондинки. Я каждую ночь представлял себя с ней. Она была ну очень похожа на тебя… Только совершенно голая.

Уиллис протянул руку к верхней пуговице блузки и движением большого и указательного пальцев легко ее расстегнул. Серена почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Между тем Уиллис расстегнул вторую пуговицу, а затем еще одну. Распахнув на ней блузку, он пожирал глазами ее грудь.

– Отлично, – прошептал он, наклоняясь к пленнице. Не спеша провел пальцем по краю кружевного бюстгальтера, затем сунул палец под ткань. – Хочу поскорее увидеть остальное.

Серену передернуло от омерзения, и это не ускользнуло от негодяя. Противно хохотнув, Уиллис положил руку ей на грудь и больно сжал.

– Привыкай, леди Серена, потому что мы со стариной Пу попользуем тебя по-всякому.

Серену едва не вырвало при мысли, что эти негодяи способны выполнить свою угрозу. У нее был опыт общения с жертвами изнасилований: слушая их признания, Серена неизменно удивлялась тому, как это бог допускает подобные зверства. Вот и сейчас в ее памяти всплыли жуткие подробности этих рассказов. Она посмотрела на черную воду за бортом лодки и подумала, что лучше утопиться, чем попасть в руки похотливых насильников.

Когда они наконец доплыли до места, Перре направил лодку к грубо сколоченному причалу и выключил мотор. Уиллис встал и, взяв переносной холодильник с пивом, зашагал к дому, оставив Серену на попечение своего прихлебателя. Взгляд Перре скользнул по распахнутой блузке. Он протянул было руку, желая облапить ей грудь, но тут же отдернул, услышав голос рыжего громилы.

– Подожди, сначала отведем ее в дом! – приказал тот. – Тут чертовы москиты жрут поедом!

Дом оказался заброшенным. По сути дела, это была жалкая лачуга на сваях со стенами, крытыми рубероидом. Совсем недавно именно таким представляла себе Серена жилище Лаки. Двор скорее походил на свалку и был завален пустыми бутылками, банками из-под пива и старыми автомобильными покрышками. Здесь же стоял и изъеденный ржавчиной допотопный холодильник с распахнутой дверцей. Неподалеку от дома в зарослях камыша торчал его собрат – покрытый пятнами ржавчины автомобиль неопределенного возраста.

Машина. Выходит, сюда по суше ведет какая-то дорога. Но что толку от дороги, если при побеге ей придется полагаться лишь на собственные ноги? Эти негодяи догонят ее в два счета. В таком случае единственная надежда на спасение – спрятаться от них где-нибудь в лесу.

Но как сбежать ночью, да еще со связанными руками и кляпом во рту? При мысли, что она окажется одна в глуши леса, Серене стало страшно. Она в свое время уже пережила этот ужас и все-таки осталась жива. А вот живой из лап этих негодяев ей, похоже, никак не уйти.

Уиллис вошел внутрь дома. Перре потащил ее туда же, держа за бандану, как за уздечку. Перре был невысок, ростом не выше ее, и, главное, весь какой-то анемичный и тощий. Внешность у него была несуразная – впалая грудь, ноги-спички, одежда грязная, давно не стиранная. По сравнению с Уиллисом этот хорек – слабак, зато необычайно проворен. Сумей она вырваться от него, она должна будет бежать со всех ног, если ей дорога жизнь.

Серена ускорила шаг. Ее мучитель больше не подталкивал ее, наоборот, сам зашагал быстрее.

– Торопишься, красотка? – с отвратительной ухмылкой спросил он, обнажив гнилые зубы. – Я тоже.

Воспользовавшись моментом, Серена правой ногой сделала Перре подножку. При этом сама она резко выпрямилась и отклонилась влево. В следующую секунду Перре, который только что довольно усмехался, чувствуя себя хозяином положения, уже лежал на земле, среди кучи старых покрышек и ржавых проволочных сеток.

Не теряя времени даром, Серена оглянулась, чтобы проверить, не поднялся ли ее мучитель, затем стрелой бросилась в лес. Она вслепую помчалась вперед, не разбирая пути, спотыкаясь, чудом не натыкаясь на стволы деревьев. Она бежала зигзагами, петляя то в одну сторону, то в другую, затем вновь устремлялась вперед. Ветки больно хлестали ее по лицу, рвали на ней одежду. Вокруг стояла темень. Вскоре она на бегу задела плечом дерево. Удар вынудил ее остановиться, и она согнулась пополам от резкой боли.

Серена обессиленно прижалась к стволу какого-то дерева. Болело все тело. Связанные за спиной руки онемели; ныло правое предплечье, по которому ее ударил Уиллис, чтобы выбить у нее газовый баллончик. Ощущение было такое, будто он огрел ее обухом топора. Левое плечо напоминало о себе пульсирующей болью – сначала к нему приложил руку Уиллис, а теперь она сама врезалась в дерево. Мышцы связанных рук сводило судорогой. Наверно, во всем теле не осталось такой клеточки, которой бы не было больно. Тем не менее надо радоваться, что ты жива и на свободе, подумала Серена. Во всяком случае, пока.

Дышать было тяжело, но завязанная узлом на затылке бандана после того, как Перре тянул за нее, слегка ослабла. Серена попыталась освободиться от мерзкой тряпки. Прижавшись лицом к стволу дерева, она попыталась сдвинуть бандану со рта. Жесткая кора наждаком обдирала кожу, но Серена не оставляла попыток. И те завершились успехом: бандана съехала вниз и повисла на шее, и Серена наконец смогла выплюнуть кляп. Затем она еще несколько раз сплюнула, чтобы побыстрее избавиться от противного вкуса во рту.

Что-то зашуршало в подлеске справа от нее. Серена моментально напрягла зрение, вглядываясь в темноту. Ей показалось, что она уловила какое-то движение, но не смогла понять, что это такое и откуда доносится звук. В ее голове вихрем закружились мысли одна страшнее другой. По ночам болото оживает, из своих нор вылезают разные охотники и их будущие жертвы…

– Это я, Господи! – прошептала она сквозь слезы. Сдерживаться больше не было сил.

Увы, в отличие от лесных обитателей, Серена лишена дара мимикрии, позволяющей животным сливаться с окружающим пространством. В своей белой блузке она будет видна издалека, как маяк в ночи.

Откуда-то сзади до ее слуха донесся треск веток. Напряженно прислушиваясь, Серена гадала, отправился Перре на ее поиски один или же к нему присоединился Уиллис. «Бежать», – решила она и в следующий миг сорвалась с места.

Боже, ну почему ее глаза не видят в темноте? И почему у нее не развязаны руки? Почему ей мешает страх? Если бы только Лаки был здесь!

Лаки… Увидит ли она его когда-нибудь? Глупо думать об этом сейчас, но знает ли он, как сильно она любит его? Впрочем, она сама осознала это в полной мере лишь сейчас.

Сейчас, когда на карту поставлена ее жизнь, она как будто взглянула на многие вещи другими глазами. Например, поймала себя на том, что обращается к Богу, давая ему обещания. Господи, если только я останусь жива, честное слово, я помирюсь с Шелби, прощу упрямого Гиффорда, буду больше заниматься благотворительностью и, главное, постараюсь достучаться до сердца Лаки. Обещаю!