Теплая птица - Василий Гавриленко

-Мне приказано доставить вас к отцу Никодиму.

Это было неожиданно. Зачем я понадобился отцу Никодиму?

-Меня?

-Вас. Идемте.

Особист провел меня уже знакомой  улочкой до ворот, за которыми виднелась Золотая Долина. Караульные, ни слова не говоря, посторонились.

Мы пошли через плац (кровавое пятно скрылось под снегом) к белому дворцу с плакатом «Будущее зависит от тебя». Да уж, от меня… Никак не думал, что так скоро вернусь сюда… Вон там, кажется, лежала отрубленная голова Бориса.

Я едва смог подавить рвотный спазм. Горло драло кислятиной, голова дико болела. Я с ненавистью смотрел в энергичную спину особиста. Неужели так теперь будет всегда: «Вас требуют, идемте», «Срочно явиться», «дан приказ»? Ни охнуть, ни вздохнуть.

За белым дворцом показались золотые статуи: стоящие кружком женщины, что-то держащие в руках, куда-то завлекающие (наверно, из-за них это место и назвали Золотой Долиной). Повернув направо, мы подошли к еще одному белому дворцу, с надписью «армения» под козырьком с причудливыми каменными завитушками. Что такое армения?

            -Станьте лицом к колонне, - подал голос особист. – Ноги держите на ширине плеч.

            -Зачем это?

            -Таков порядок.

            Я прислонился к холодному камню. Особист быстрыми четкими движениями обыскал меня.

            -Прошу, - он взмахнул рукой, приглашая следовать за собой.

            Столько всевозможного барахла я никогда в жизни не видел! Просторный, тускло освещенный зал был завален чуть ли не до потолка: диваны, статуи, книги, компьютерные мониторы, тряпье, плюшевые игрушки, аквариумы, пластиковая посуда. Чего здесь только не было! Все бесполезное, ненужное.

            Проследовав за особистом по узкой тропинке, проложенной в джунглях барахла, я вышел на свободное пространство и увидел Отца Никодима (память проворно выдала картину – отточенное лезвие опускается на шею Бориса). Отец Никодим возлежал на диване, закинув длинные ноги в остроносых сапогах на спинку. Рядом, в кресле, сидел Глеб Пьяных – тот самый бородач, что опрашивал меня в первый день в Цитадели.

            -Ахмат, стрелок АМР, доставлен, - доложил приведший меня особист.

            -Хорошо, можете идти, - кивнул Глеб Пьяных.

            Отец Никодим лениво разглядывал меня, глубоко затягиваясь сигаретой.

            -Голова болит? – вдруг спросил он.

            Я от неожиданности ответил не сразу.

            -Болит, Отец Никодим.

            -Обращайтесь к Отцу Никодиму - «ваш крест», - вставил Глеб.

            -Болит, ваш крест.

            -Зеленка?

            -Зеленка, ваш крест.

            Отец Никодим засмеялся, Глеб Пьяных послушно оскалил зубы.

            -Знаешь выражение, Ахмат, – «клин клином вышибают»?

            -Не знаю, ваш крест.

            -Так вот, держи.

            Отец Никодим протянул мне зеленую бутылку. Даже смотреть на нее было противно… Я сделал глоток. Горло вспыхнуло огнем. Я боялся, что меня снова стошнит, но - отец Никодим оказался прав – мне полегчало.

            -Спасибо, ваш крест.

            Я возвратил бутылку.

            -Полагаю, теперь с тобой можно говорить на равных, - Отец Никодим улыбнулся, - Должен сказать, меня впечатлило, как ты, Ахмат, разобрался с тем претендентом.

            Я сразу понял, что он имеет в виду Бориса.

            -Без истерики, без всех этих «кийя!» - четко и ровно. Ничего лишнего – удар и … результат.

            -Спасибо за высокую оценку, ваш крест, - сказал я.

            Глеб Пьяных иронично взглянул на меня.

            -Оценка и вправду высокая, - согласился отец Никодим. – Настолько высокая, что я решил назначить тебя в свою личную охрану на место Григоренко. Его ранили во время рейда по Измайловскому гетто. Помнишь, Глеб?

-Да, ваш крест, - отозвался Пьяных. – Та еще была заварушка.

-Временно, конечно, - пока не оклемается Григоренко. Как ты на это смотришь?

            Я ответил, что буду рад сложить за него голову.

            -Похвально.

            Отец Никодим обратился к Глебу:

            -Распорядись выдать парню оружие. Вечером я выезжаю на Вторую. Сколько можно тратить время впустую?

                                                               5

                                                 БОЛЬШАЯ ШИШКА

Я сидел в машине сопровождения вместе со стрелком из охраны и шофером, держа заряженный АКМ на коленях. Следом за нами медленно двигался черный автомобиль Отца Никодима. Мы покинули Цитадель не больше двадцати минут назад, но почему-то казалось, что давным-давно. Быть может, потому, что стрелок, по имени Меир, оказался надоедливым и болтливым парнем. Жиденький, востроносый, со смоляными глазками и чернявой бородкой, он словно имел шило в заднице и вертелся на месте юлой.

            -Ты из стрелков? – накинулся он на меня. – Давно принят?

            Узнав, что только вчера, Меир посмотрел с уважением:

            -А я уже год, как в стрелках корячусь. Дальше охранки не дослужился.

            -И не дослужишься, - повернув широкое лицо, вставил шофер.

             -Это почему? – вскинулся Меир.

             -Потому что ты трепло.

             -Что есть, то есть, - согласился стрелок, выглядывая в окно. – О, уже Северянин.

            Машина проехала по эстакаде, нависшей над железнодорожной платформой.

            Из разговора Меира с шофером, я сделал вывод, что служба в личной охране отца Никодима не так уж почетна.

            -Скоро кладбище, - неспокойно сказал шофер. – Здесь часто банды нападают на конвои.

            -Прям уж и часто, - беспечно протянул Меир. – Когда последний раз?

            Шофер умолк, должно быть, припоминая.

            -В октябре на конвой конунга Шавката напали…

            -Ну, да ты не дергайся, - перебил Меир. – С нами тебе сам черт не страшен.

            Машина свернула в переулок, и почти сразу под передним колесом что-то громыхнуло. Осколки стекла, вместе с черным дымом устремились в кабину; сквозь пелену я увидел шофера, уронившего голову на руль.

            -Мародеры!

            Меир лихорадочно передернул затвор автомата, однако выстрелить не успел. Разбив стекло, пуля попала ему в голову. Меир навалился на меня, еще теплый, но уже не от мира сего. Я опустился на сиденье. Лязг пуль по металлу повторился.

            Дьявол подери! Вот так западня.

            Стрельба внезапно прекратилась. Я услышал голоса.

            -Есть кто в первой машине?

            Прячась за трупом Меира, я увидел появившуюся в окне физиономию – круглая, испитая рожа с жидкой бороденкой.

            -Три трупака, - сообщил кому-то мародер. – Шофер и два стрелка.

            -Оружие у них забери.

            Дверца машины заскрежетала. Мое сердце готовилось выскочить из груди,  и только оно жило во всем моем теле. Я превратился в труп.

            Рука мародера, снимая автомат, скользнула по моей руке (вызывающе-теплой). К счастью, он не придал этому значения, должно быть, потому, что трупы Меира и шофера, обысканные им раньше, тоже еще не остыли.

            -Два автомата и пистолет, Варяг, - сообщил мародер.

            Ему ответили:

            -Тащи сюда. Больше ничего нет в машине?

            -Нет, Варяг.

            И тут я услышал голос отца Никодима.

            -Эй, Варяг, или как тебя, отпусти меня или пожалеешь.

            Звук хлесткого удара.

            -Заткни пасть, мразь. Уж за тебя-то, сука, мы получим настоящий куш. Много-много кокаина!

            Судя по разразившемуся смеху, мародеров было не меньше десяти. 

            -Ладно, ребята, трогаем, – я уже узнавал голос Варяга.

            Снег поскрипел под подошвами уходящих людей. Наступила тишина, какой я, кажется, никогда не слышал. Мертвая тишина. Я отодвинул Меира и вылез из машины. Ярко светила луна.

            У переднего колеса машины сопровождения (в которой ехал я) – черная воронка с ободком оплавленного снега. Машина отца Никодима вся изрешечена пулями…

            Ну вот, я, кажется, снова свободен. Устав мне теперь не указ, никто и ничто меня не держит. Что мне теперь делать? Вернуться к Марине – теплая, приятная мысль. Но как грустно посмотрит на меня Христо, как вздохнет он и скажет, что Снегирь погиб напрасно…

            Что же мне делать, черт подери?!

            Обратно в Цитадель?

            Я не читал Устав Наказаний, но догадываюсь, что паек за случившееся мне не удвоят. Ублюдки! Да кто ж так организует охрану важных персон?! Или, может, отец Никодим не важная персона? Или, важная, но - неудобная. Черт его знает! - да это и не должно волновать меня. Я получил задание доставить отца Никодима из пункта А в пункт Б, а вместо этого, отлежавшись под трупом, поспособствовал тому, что отца Никодима мародеры тащат в пункт В.