Власть книжного червя. Том 4 (ЛП) - Kazuki Miya

Брунгильда была родственницей Лейзегангов, и до этого она несколько раз бывала в этой провинции, но она никогда не отваживалась покидать территории летней резиденции. Сейчас же она тихо бормотала себе под нос о том, что это действительно шокирует, как сильно города могут отличаться друг от друга. Вероятно, она была так удивлена в первую очередь от того, что раньше даже не пыталась присматриваться и сравнивать.

— Теперь я вижу, что другие провинции действительно отличаются от Грошеля… — наконец признала Брунгильда. Этот вывод она смогла сделать лишь потому, что лично посетила Флассе. Я предложила ей продолжать посещать новые места и учиться там, чтобы использовать полученные знания для улучшения своей родной провинции. И она уверенно ответила, что последует моему совету.

— Кстати, а где печатная мастерская? — спросила я.

— Рядом с зимним домом, — ответил Вилфрид, который уже бывал здесь во время своей проверки. — Я слышал, что Лейзеганг собирается распространять печать как зимнюю работу.

В Лейзеганге было много акров возделываемой под сельское хозяйство земли, и поскольку эта провинция находилась на юге, то снег здесь таял куда быстрее, чем в Хальдензеле. Эти земли были настолько плодородны, что их называли житницей Эренфеста, так что печатное дело здесь могло стать только побочным направлением, но никак не основным.

— Гиб сказал, что сельское хозяйство останется их основным приоритетом, — добавил Вилфрид.

— Это естественный выбор для житницы Эренфеста.

Урожай Лейзеганга обычно являлся тем запасом, который распределялся между всеми дворянами герцогства, обеспечивая их едой на целый год. Поэтому эта провинция всегда проявляла особую осторожность к вопросам качества и количества своих поставок, чтобы не было жалоб на то, что они произвели меньше, чем обычно.

— Я вижу, что ты действительно много работал, Вилфрид, — похвалила я его.

— Хм?

— Я просто впечатлена тем, как много ты узнал о Лейзеганге.

— Просто перед отъездом я провел много времени беседуя с Игнацем, — с едва заметной, но гордой улыбкой сказал Вилфрид. На это замечание Эльвира пробормотала что-то вроде «О, Боги…», а Корнелиус усмехнулся и не смог не прокомментировать реакцию матушки.

— Думаю следующей целью ее романтических изысканий будет Розмайн.

— Пока Гутенберги здесь, они могут остановиться в этих домах, — сообщил наш проводник. Мы наконец добрались до зимнего особняка. До этого момента наш маршрут был построен на посещении различных мастерских, где мы потихоньку избавлялись от нашего багажа. Фермеры, которые жили здесь зимой, уже должны были вернуться на свои участки, поэтому это место идеально подходило нашим целям.

— Я вижу, что с нашей стороны было мудрым решением захватить наши собственные инструменты для уборки, — сказал Гил. — Лютц, приступим прямо сейчас?

— Конечно. Идем, Гил.

Они уже привыкли к этим поездкам, и поэтому, выйдя из пандобуса, сразу же погрузились в работу. Именно по их указаниям остальные Гутенберги начали выгружать оставшийся багаж. И наблюдая за тем, насколько надежными стали эти двое, я не могла не улыбаться.

— Хьюго будет готовить для нас все время нашего пребывания здесь. — сказала я, пока Лютц и Гил продолжали контролировать уборку. — Есть мы будем в боковом здании.

Я вернулась в летний особняк, захватив с собой только Бенно и Дамиана из компании Плантен. Они будут нужны для следующего этапа переговоров. Уже на месте мы сидели и пили чай, пока гиб Лейзеганг и Эльвира обсуждали все необходимые мелочи. А когда они закончили, компания Плантен подписала договор об основании филиала гильдии книгопечатников и создании растительной бумаги.

Благодаря обширным лесам в Лейзеганге процветала и лесозаготовительная промышленность, так что факт большого числа производимой древесины мог сыграть ключевую роль в производстве бумаги. Дети из приюта так же будут помогать на первых этапах, чтобы продемонстрировать, что с этой работой могут справиться все, включая женщин и пожилых людей.

— Гиб Лейзеганг. Прошу прощения за грубость, но если к печатному делу будут относиться как к дополнительной зимней работе, нет ли риска, что затраты не окупятся и вы будете работать в убыток? — спросил Бенно, который был немного обеспокоен тем, как здесь собирались относиться к новой отрасли. На данный момент, планировалось, что это будет сезонной работой, и в отличие от Хальдензеля, количество работников тоже будет невелико. Меня тоже беспокоило, что такой подход помешает Лейзегангам получить прибыль, ведь их вложения в это предприятие были довольно значительны.

— Тебе не нужно беспокоиться об этом, торговец, — ответил гиб. — Доход — это не единственное, что может окупить наши инвестиции. У меня нет намерения расторгать наш договор, все зависит от того, какой будет конечная финансовая прибыль.

— Ясно, — кивнул Бенно. После он обратился к Дамиану, который предоставил необходимый контракт, и вскоре все подписи заняли свое место на бумаге.

— Это окончательная редакция договора, которая подписывает компания Плантен с принимающей стороной. Здесь прописываются условия относительно гильдии печатников и мастерских по производству бумаги, — пояснила я.

— Я понимаю. В таком случае, думаю мы закончили, и они могут вернуться к остальным Гутенбергам, — сказал Гиб Лейзеганг. Бенно и Дамиан встали и попрощавшись ушли, не став задерживаться в обществе дворян. По крайне мере теперь они смогут пойти в боковое здание и отдохнуть там.

После их ухода в зале остались исключительно дворяне. Гиб Лейзеганг приказал, чтобы всем налили свежего чая, а затем посмотрел на Вилфрида и Шарлотту. Он продолжал мирно улыбаться, но его взгляд словно что-то выискивал в них. Я сразу напряглась, стремясь выполнить свои обязательства по их защите.

— Это редкая возможность, — начал гиб Лейзеганг. — Я хочу услышать ваши размышления напрямую от вас, а не из третьих рук. Не могли бы вы, побаловать меня?

Подождите, он сейчас со мной разговаривает?!

Я инстинктивно выпрямила спину и удивленно моргнула. Естественно, что в таких обстоятельствах, я не могу ответить на его просьбу отказом. Воздух искрил от напряжения, и этой атмосфере были подвержены не только слуги, но и все присутствующие в комнате.

— Дядя…

Леонора попыталась вмешаться, но гиб только покачал головой. Я бросила взгляд на Эльвиру и Карстедта, и заметила как они едва-едва кивают.

Меня уже инструктировали на счет того, как я должна вести себя в таких ситуациях. Итак. Мне нужно поддержать кандидатуру Вилфрида и подчеркнуть, что я не собираюсь становиться следующим эрцгерцогом.

Я посмотрела прямо на гиба и, вспомнив совет, который мне дал Фердинанд, сказала:

— Вы можете спрашивать у меня то, что хотите.

— Спасибо. Так вот. Я придерживаюсь мнения, что Эвигелибе всегда будет стремиться к Гедульд, стоит ей только оказаться в пределах его досягаемости. А что об этом думаете вы, леди Розмайн?

Простите…?Постойте секундочку. Дайте мне время, чтобы понять сказанное.

— Конечно, Эвигелибе всегда будет стремиться к Гедульд… — сказала я, почти слово в слово повторяя сказанное мужчиной. Таким образом я пыталась выиграть немного времени, которое смогу потратить на размышление.

Хм… Гедульд часто используют для обозначения родины, в данном случае это должно значит «Эренфест».

После некоторого размышления, мне все же удалось понять, что он хотел сказать. «Почему ты не стремишься стать следующим аубом, несмотря на то, что ты кандидат обладающий достаточными навыками, маной и сторонниками?» Конечно полной уверенности у меня не было, но общая суть думаю должна быть именно такой.

— Но я не Эвигелибе, — продолжила я, надеясь что пауза была не слишком большой. — Поэтому мне и не нужна Гедульд, — я хотела дать понять, что есть те, кто не желает получить место эрцгерцога.

— Моя племянница Леонора, моя дальняя родственница Брунгильда, мой двоюродный племянник Хартмут, все они говорят тоже самое, но я не удовлетворен этими ответами. Почему ты не ищешь Гедульд? Если бы вы встали на этот путь, леди Розмайн, то он был бы для вас очень гладким.