Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

– Мужики начинают подшучивать надо мной. Шаина проводит Луны то со мной, то с другими. А я сын старосты и, наверняка, когда придет время, приму его дело. Мне нужно уважение моих сельчан, а не насмешки. И уж тем более мне будут мешать сравнения моих любовных успехов под светом Луны с успехами других мужей.

Такая проблема и впрямь у Крисвета была. С его характером ему будет непросто заслужить уважение простых сельчан и, откровенно говоря, хамоватого сборища бандитов. А женщины… В этом поселение они удивляли меня, хотя иногда мне казалось, что я их понимаю. Женщины тут ценили в мужчинах силу и умение держать все и всех под твердым кулаком. И чем невыносимее мужлан мне казался, тем больше чужих жен бегало к нему, пока не видели мужья. Впрочем, когда в выделенном мне доме просела крыша, пришлось потрудиться, чтобы уговорить мужиков починить ее. Сама я, как ни старалась, не справилась. Каждый мужлан в те дни стремился затащить меня в постель или к себе в дом, чтобы держала его в порядке, готовила и рожала… Наверное, я не прогадала, когда пришла сюда, как начинающая знахарка. Именно то, что я лечила многих наравне с Раильей, открывало мне больше привилегий. Но и тогда пришлось воздействовать на мужиков через старосту, и многие из них обиделись, что я так ни с кем не закрутила романа. Думаю, женщины тут вынужденно выбирали прежде всего кормильца в дом и хозяина, а уже потом тешили изменами сердце.

Крисвет был слишком мягок для такой жизни.

– У вас… – Я закусила губу, коря себя за оговорку. Сколько живу в Фадрагосе, а временами все равно в словах просачиваются сравнения с родным домом. – В отдаленных поселениях приняты свободные нравы. Поверь мне, целительнице, я знаю, о чем говорю.

– Кто ж не знает, целительница? – Он усмехнулся задорно, подмигивая мне. – Да и свободные нравы приняты не только в отдаленных от регионов поселениях. Это ты у нас… необычная. Мужики, да и не только они, и над тобой подшучивают, что ты никого к себе не подпускаешь и со всеми держишься холодно. Такая любовь, как у тебя, присуща чаще шан’ниэрдам или уважаемым.

Хотелось сказать, что он многого обо мне не знает, но удалось вовремя прикусить язык. Выстраивать вокруг себя недомолвками образ честной девушки, желающей тихой жизни знахарки, удавалось непросто. Но ко мне привыкли и в душу лезли редко. В основном только наглецы или семья старосты.

– Мне пора перейти к серьезной жизни, – уверенно произнес Крисвет. Ветерок подул чуть сильнее, и эльф прищурился. – Наверное, ты права, что я не люблю тебя. Но тогда и я прав, что не люблю Шаину. Просто она доступнее, поэтому мы с ней ближе, чем с тобой. И я точно не вызываю у тебя отвращение. По тебе видно, когда тебе кто‑то не по нраву. Может, сердце свое ты и отдала другому, но твоя душа, тело и разум тут. Рель, подумай о нас. Я бы стал тебе хорошим мужем. А если тебе важно, чтобы отношения с тобой походили на отношения шан’ниэрдов, то поклянусь тебе в верности. Поклянусь, что буду близок телом только с тобой.

– Крисвет, в поселении полно свободных девушек, – собрав все спокойствие в себе, произнесла я. – Тебе лучше поискать другую.

– Лучше не будет, – упорствовал он. – Пусть над твоей недоступностью и подшучивают, но мужики за это и уважают тебя, как готовы уважать не каждого воина. Просто пообещай мне, что подумаешь над моим предложением. К следующей полной Луне я принесу тебе ис’сиару. В этот раз это не просто слова, а твердое решение. Ты обещаешь?

Я невольно оглянулась на тропу, ведущую к уютной полянке. Потерла шею и кивнула.

– Хорошо, Крисвет. Я обещаю, что всерьез подумаю над твоим предложением и, когда ты принесешь мне ис’сиару, приму взвешенное решение.

Кейел  

После вонючих переулков першило в горле и появлялось желание смочить его. Усевшись за угловой стол, я подал знак подавальщице. Оценивающие взгляды будущих собеседников не смущали и не пугали. Я точно знал, чего стоит Фаррд и его прихлебатели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пока добирался до Васгора опасался, что тут все могло измениться, как изменилось в некоторых торговых кварталах Обители гильдий. Но стоило войти в это заведение и присмотреться к Фаррду, как все опасения отступили. Правда, узнать Фаррда удалось не с первого взгляда, да и не со второго…

– Мне описывали тебя другим, – соврал я на васовергском языке, склоняясь над столом и обводя указательным пальцем свое лицо. – Кто это сделал?

Сплюснутый нос смотрел в сторону, передний зуб был сломан, вмятины усеяли лоб. Мне нравилось.

– Тебе какое дело? – влез другой васоверг.

Здоровая детина склонилась ко мне и осклабилась. Я приблизил свое лицо к его пасти и поморщился.

Фаррд, оценив мою реакцию, похлопал ублюдка по плечу и молча приказал не встревать.

– Я не угодил работой Дароку, – ответил он, облокачиваясь на стол. – Слыхал о таком, человек?

Удивление охватило на несколько секунд. Настолько сильное, что я не сдержал ухмылку. Духи Фадрагоса, надо же, какие совпадения бывают!

– Чего смешного? – спросил с сильным акцентом на васовергском викхарт.

– Я пришел к Фаррду за помощью, – ответил ему на чистом викхартском, изумляя его. Улыбнулся и, снизив тон, пояснил: – Из‑за Дарока. Мне нужно разобраться с ним.

Викхарт почесал длинным пальцем шрам, тянущийся от ямки на лысой голове, как трещина на разбитом яйце. Кивнул, посмотрел на Фаррда, но промолчал. Молодая викхартка принесла выпивку. Отвратное пойло болотного цвета подавали только в харчевне Фаррда, но оно было лучшим из того, что тут могли предложить. Это же касалось и самого информатора. Он был мразью, но свою работу выполнял лучше любого в этом городе.

Как только подавальщица отошла от стола, викхарт зашептал что‑то на ухо Фаррду. Я глотнул пойла, переждал острую боль в носу и лбу и откинулся на спинку скамьи. На всякий случай осмотрелся. Ближайшие столы от нас пустовали и стояли чуть поодаль, за другими – васоверги напивались до беспамятства.

– Ты знаешь, кто я, – обратился ко мне Фаррд, наваливаясь предплечьями на столешницу. Кожаная куртка натянулась на его плечах до скрипа. – Значит, порядок работы со мной тебе тоже известен?

Уголок губы дернулся, и я потер нос, пряча эмоции за рукой. Информация взамен на услугу и наоборот. Имеется только одно отличие между просителями и Фаррдом. Просители попадают в крепкую паутину, а последний торгует их секретами, завлекая в опасную сеть все больше и больше существ. И чем сильнее дергаешься в дальнейшем, пытаясь вырваться, тем крепче влипаешь.

Единственный целый глаз Фаррда блестел, как черное брюшко муравья, в тени густой брови. Васоверг ждал от меня ответа и оплату вперед. Я кивнул. Раскинул руки на спинке широкой скамьи и застучал по ней пальцами. Заранее подготовленная речь полилась из меня без запинки:

– Меня зовут Кейел. Я не разбойник, не вор. Никогда не состоял в гильдиях, долгое время жил в отдалении от регионов. Примерно десять периодов назад жизнь свела меня с Дароком.

Фаррд прищурился, его прихлебатели навострили уши сильнее. Я продолжил выкладывать информацию о себе, постоянно украдкой следя, не приближается ли кто‑то.

– Мы были в походе. И не сошлись с ним кое в каком вопросе. Вопрос касается девушки.

Фаррд не скрыл заинтересованности во взгляде, и я не стал юлить.

– Мы не знаем, где она сейчас, но мне известно, что он продолжает искать ее.

– Да, – кивнул Фаррд, небрежным движением отодвинув кружку. – Я знаю, какую девку он ищет. Говорил с ней лично. Но мне неведомы причины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пытливость тона вызвали вспышку злости, но я справился с ней. Улыбаясь широко, выдал правду:

– Она сильный воин. И Дарок считает, что она Вестница. Он хочет повторить успех правления Гархорта.

Ублюдки за столом приобрели каменные лица и стали переглядываться. Фаррд подался было вперед, хотел уточнений, но отпрянул. Быстро опустил плечи, отхлебнул побольше пойла, сплюнул в сторону и поморщился.