Над картой Родины - Николай Михайлов

К выгоде монополистов создалась уродливая география угля: на всю страну — единственный крупный углепромышленный район.

Советская власть все изменила.

Добыча угля в стране удесятерилась: 1953 год дал 320 миллионов тонн.

Теперь цифра угледобычи ежегодно вырастает на величину, превышающую всю добычу дореволюционного Донбасса. Старый Донбасс, крупнейший углепромышленный район царской России, стал у нас меркой не добычи угля, а лишь ее прироста! «Хронический топливный дефицит», который углепромышленники, чтобы нажиться, создавали нарочно, давно уничтожен.

Но потребность в топливе у нас растет так быстро, что шахтеры обязаны непрерывно увеличивать добычу угля.

Шахта теперь похожа на завод: целый городок наземных построек с механизмами, стальной копер, широкий ствол, высокие штреки. Нет ни стародавнего обушка, ни слепой лошади, ни «саночника», на четвереньках волокущего за лямки окованный железом ящик с углем.

Как того требует расположение угольных пластов, так у нас шахта и строится. Иначе обстоит дело в капиталистических странах, где территория угольных бассейнов изрезана единоличными владениями. Там частная собственность на землю ограничивает возможности разумного, широкого строительства.

После войны техника в наших шахтах обновилась, шагнула вперед. Зарубка угля, отбойка, доставка, погрузка в вагоны механизированы, а это были тяжелые, трудоемкие работы. Во многих шахтах угольные, струги двадцатисантиметровой стружкой отрезают уголь от пласта, породопогрузочные машины помогают удалять породу при проходке новых штреков.

Особая машина сама прокладывает ходы-тоннели диаметром в три метра, электрические поезда подвозят шахтеров поближе к забою, вводятся металлические крепления, лампы дневного света разгоняют, мрак и вконец отнимают у шахты облик подземелья.

Появились первые гидрошахты, где уголь отбивают струи водометов — тонну в минуту.

Механизация угледобычи все более усиливается. Главный тон в шахтах начинает задавать советское изобретение — угольный комбайн. Еще недавно он работал только на мощных пологих пластах, а теперь созданы комбайны для пластов крутых и тонких.

Там, где еще не применяется комбайн, уголь отбивают от пласта механизмами — отбойным молотком или врубовой машиной, убирают же лопатой. А комбайн не только механизирует отбойку, но и устраняет труд навалоотбойщика, вручную грузящего отбитый уголь на лоток конвейера.

С гулом, в ярком свете прожектора, движется машина по лаве и сразу подрубает уголь, отбивает и сама же валит на конвейер. За три минуты комбайн добывает столько угля, сколько шахтер с обушком в дореволюционном Донбассе вырубал за целый день.

Угольный поток льется в вагонетки, те бегут за электровозом к подъемнику, подъемник выносит уголь наверх к бункерам, а бункеры ссыпают его в железнодорожные вагоны. И поезда увозят уголь с шахты, где на всем пути человек к нему не прикасался.

Когда в уборке отбитого угля и в креплении шахт будут обходиться без ручного труда, механизация станет комплексной, полной. А комплексная механизация позволит в дальнейшем перейти к автоматизации.

Наш советский Донбасс по облику трудно сопоставить с прежним, дореволюционным. Здесь ярко сказался весь взлет нашей техники, отразились все перемены в рабочем быту. Недаром Донбасс был родиной стахановского движения. Недаром именно в Донбассе придумали угольный комбайн.

Уже до Великой Отечественной войны это был один из самых мощных промышленных узлов всего мира. Индустриальная ткань здесь чрезвычайно плотна. Шахты — одна за другой. Конусы отвалов — как черные сопки. Тут же башни-домны с баллонами кауперов. Рядом — частоколы дымных труб над мартенами. Вереницами — цехи машиностроительных и химических заводов, механических мастерских. Соляные шахты, ртутные рудники, известняковые выработки, песчаные карьеры. Частые вкрапления жилых построек — то большие города, то мелкие рабочие поселки с белыми домиками и впервые появившейся зеленью. Людей, связанных только с угледобычей, в этих городах и поселках до войны жило больше миллиона.

Донбасс был переплетен сетями электропередач, пронизан нитями рельсов, по которым то и дело проносились составы с углем, металлом, машинами, нефтью. Лязг металла, скрип лебедок, свист пара, грохот поездов.

Гитлеровцы, отступая, залили шахты водой, взорвали и опрокинули домны, спалили дома. Они рассчитывали вывести Донбасс из строя на десятки лет.

Но советские люди быстро возродили Донбасс и притом вооружили его еще более совершенной техникой.

Восстановление разрушенного Донбасса было великой битвой, подвигом, мирным Сталинградом. Особой медалью награждала страна героев этой битвы. От победы в Донбассе зависело многое. Без него трудно было восстановить и двинуть дальше все наше народное хозяйство.

А возродить угольный Донбасс — это значило откачать из шахт 650 миллионов кубометров воды: все равно, что вычерпать озеро с зеркалом в 65 квадратных километров и в 10 метров глубиной.

Возродить Донбасс — означало восстановить более 2 500 километров заваленных горных выработок: все равно, что пройти и закрепить подземный ход от Белого моря до Черного.

Разгорелось мирное сражение за уголь. В руках не винтовка, а отбойный молоток. Человек управляет не танком, а сильным насосом. Он не гранату бросает, а кладет кирпич. Но это — сражение, самоотверженность, полное подчинение себя великой общей цели.

Быстрота возрождения Донбасса не имеет сравнений в истории техники. В Сталинской области, одной из двух украинских областей Донбасса, сохранилось лишь несколько шахт. В первые дни после освобождения — в сентябре 1943 года — они давали едва 0,6 процента довоенной добычи. Через три месяца угледобыча в Сталинской области достигла 10 процентов от довоенного уровня. Через полгода — 17 процентов. Через год — 25 процентов…

В год окончания войны угледобыча в Донбассе составляла уже половину довоенной. К концу 1949 года, раньше, чем намечалось планом послевоенной пятилетки, добыча угля достигла довоенного уровня. А в 1952 году, в дни XIX съезда Коммунистической партии, Донбасс давал уже на 24 процента больше угля, чем накануне войны. Он снова стал самым крупным угольным бассейном страны.

Однако в Донбассе, как и в ряде других угольных бассейнов, при всех достижениях еще есть недостатки: велика доля ручного труда на вспомогательных работах, медленно растет производительность труда.

За годы пятилеток не только облик Донбасса изменился — изменилась и роль его в стране. Значение Донбасса увеличилось: он стал питать углем не только Юг и Центр, но и Ленинград и вновь созданную промышленность Северного Кавказа, Крыма, Поволжья. Расположенный в густонаселенной части страны, где много заводов, железных дорог и городов, Донбасс продолжал оставаться нашей главной «кочегаркой». Но в то же время его удельный вес уменьшился: перед первой мировой войной Донбасс давал 87 процентов угля, добываемого в стране, а перед Великой Отечественной войной — лишь 57. В сопоставлении двух цифр — «87» и «57» — краткий итог всей новой географии угля в Советском Союзе, ее резюме, сжатый вывод. Эти цифры говорят: старый район рос быстро, а новые, молодые районы росли еще быстрей. Эти цифры говорят: на востоке страны появилась новая индустрия и вызвала появление новых угольных баз.

На XVII съезде партии Сталин сказал: «…превратить Кузбасс во второй Донбасс». Так и было сделано.

Вся угледобыча дореволюционного Кузбасса умещалась в тендерах сибирских паровозов. К его богатствам только притронулись. У промышленников царской России не хватило сил вызвать к жизни бассейн, единственный в мире по качеству, по калорийности угля.

В Кузбассе в несколько раз больше угля, чем в Англии, которая слыла «кочегаркой мира». Кузнецкие угли лежат близко к поверхности, и их добыча дешева. Они годны и для топок, и на доменную плавку, и на химию. Эти угли дают мало золы, в них мало серы. Мощность пластов иной раз достигает высоты пятиэтажного дома. Приходится решать, как вести работу в этом сплошном теле угля.

Когда-то, в первые годы революции, рабочие Кузбасса просили у Ленина электрическую станцию. Тогда им смогли выделить лишь динамо-машину из московского Малого театра. А сейчас Кузбасс один дает больше угли, чем давала вся царская Россия. И техника здесь перед войной в целом стояла даже выше, чем в Донбассе, — ведь почти все шахты были построены и оборудованы недавно, при советской власти.

На угле Кузбасса в глубине Сибири выросла промышленность: кокс, сталь, азот, ферросплавы, алюминий, машины… Но дело не только в числе новых машин и добытых тонн. Дело не только в том, что крупнейшая шахта Кузбасса может давать тонну угля каждые десять секунд. Для нас важно и то, что эти шахты вырастили новых людей. Уголь Кузбасса помог поднять Сибирь на новый уровень культуры.