Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв

только потенциал гравитационного поля, – ответил компьютер смущённо. – Эта веточка весит как наша Луна. Остальные характеристики моим анализаторам недоступны. Здешние элементарные частицы и атомы лишь в какой-то степени аналогичны частицам нашей Вселенной.

– Почему пространство здесь залито белым светом?

– Потому что здесь царит какое-то излучение, аналогичное световым фотонам. Но это не фотоны, не электроны и не нейтрино.

– Странно, что нам удалось сюда прорваться.

– Это сделали и Копун с нашими парнями, – напомнил Дамир.

– А чего мы ждём? – задал Шмелёв вопрос ко всем слушателям. – Раз уж нам повезло остаться на ходу, надо действовать.

– Предлагайте, – сказал Дроздов.

– Сначала надо выбраться из этого куба.

– Это выход портала из нашего мира в Тьмир, – сказала Диана. – Кстати, именно потому, что мы сидим внутри него как орех в скорлупе, наш преследователь и не может прорваться сюда.

– Логично, – сказала Таисия Котик. – Однако нам всё равно придётся покинуть портал, чтобы пойти дальше.

– Дальше – это в глубины Тьмира. Твердыня, сможешь ориентироваться в этой белизне?

– Наверно, смогу, – осторожно сказал компьютер. – Однако необходима проверка.

– Тогда вперёд и с песней! – сказал Шмелёв. – Диана, начинаем поиск?

Ответить она не успела.

Из сверкающего снежного полога вдруг высунулась вертлявая зеленоватая змейка, метнулась к удивительному кубу, превращаясь в гиганта размером чуть ли не с фрегат, и с разгону боднула головой грань куба!

Звук в этом пространстве не распространялся, удар получился бесшумным, но Диане показалось, что она слышит грохот разбившегося стекла.

Грань выдержала, несмотря на ощущаемую мощь удара хищной свирепой твари. Змей отскочил, сделал оборот вокруг куба и снова спикировал на него, торпедируя жуткой чешуйчатой головой центр грани.

Грань куба задымилась, он содрогнулся, но выстоял и на этот раз.

Послышались реплики экспертов, удивив Диану: судя по тону высказываний, учёных больше интересовала физика феноменального существа, а не собственная безопасность.

Мнение Шмелёва было совсем другим.

– А если эта змеюка пробьёт грань? – задал он вопрос. – Наша защита выдержит?

– Масса удара десять в седьмой, – ответил Твердыня. – Мой ресурс – десять в двенадцатой.

– Триллион тонн, – перевёл Дамир ответ компьютера на человеческий язык.

– Кстати, что это за змей? Какого хрена он атакует куб?

– Это, наверно, сторож портала, – предложила идею Таисия Котик.

– Логично. Всё равно ждать не будем! Предлагаю отойти по «струне» на сотню мегаметров и посмотреть, что будет делать «Змей Горыныч». А заодно проверим возможности ориентирования.

– Если вспомнить русские легенды, то Змей Горыныч был трёхглавым, – заметила Дарья Черкесова.

– Помню, – рассмеялся полковник. – До трёх лет я прочитал все русские сказки. Просто его имя подвернулось в подходящий момент.

– Попробуем? – спросила Диана, терпеливо дождавшись окончания «пустопорожних воспоминаний».

Разговоры по интеркому стихли.

Твердыня гудком предупредил обитателей корабля приготовиться к ВСП-режиму, и «Великолепный» растворился в «светлом тёмном вакууме», чтобы через мгновение оказаться в сотне тысяч километров от кубовидного портала и змея. Грани куба пропустили земной космолёт, словно были виртуальными.

Люди пришли в себя.

Панорама белого космоса, пронизанного паутинками скоплений тёмной материи, не изменилась.

Твердыня вывел на фронт виома район пространства, где должен был находиться куб. Но космолётчики ничего не увидели.

– Дай увеличение! – потребовал Шмелёв, не уловив нюанса.

– Портал исчез! – сухо доложил компьютер.

– Как исчез?!

– Физически, – буркнул Дроздов.

– Может быть, мы просто прыгнули дальше?

– Исключено!

– Ничо себе жесть! – почесал затылок Дамир.

– Твердыня, ищи! – со злостью проговорил Шмелёв. Помолчал, добавил с усилием: – Извини, дружище, нервы.

Диана усмехнулась, представляя, как заместитель директора Коскона сжимает зубы, чтобы не выматериться.

– Змея не видно?

– Никак нет, Диана Ильинична, – ответил компьютер виновато.

Современным кванкам давно были доступны симуляции человеческих эмоций, превращавшие их в «живых» собеседников, и нормалы, то есть люди, рождённые от людей, привыкли к этому, перестав относиться к искинам как к «бездушным машинам». Так же относилась к ним и сама Диана.

– Начинаем искать.

– Уже.

«Великолепный» прицелился, посылая лучи локаторов к границам наблюдаемой зоны. Потом прыгнул обратно. Однако портала не нашёл. Куб и в самом деле растаял в белизне, как лопнувший мыльный пузырь, а вместе с ним растворился в пространстве и змей, пытавшийся изгнать или не допустить земной корабль в охраняемые им владения.

Космолётчики вздохнули с облегчением, хотя их собственная судьба становилась всё более непредсказуемой. От горестных размышлений их отвлекала только работа с аппаратурой да невероятные во всех смыслах панорамы местного космоса. Они действовали на нервы, возбуждали воображение, звали в глубины Тьмира, полные невероятных тайн, и это ощущение таинственности тёмной Вселенной нивелировало все остальные чувства.

Несколько часов фрегат блуждал в белой пустоте, включив все свои системы наблюдения и одновременно пытаясь починить пришедшее в негодность оборудование.

Диана тоже приняла участие в поисках пропавших без вести, но в ином ключе. Бо́льшую часть времени она звала Дарислава, напрягая психику и гаджеты, и с час потратила на вызов Копуна. Ни в том, ни в другом случае успеха не добилась. Оба абонента находились здесь, в Тьмире, она это чувствовала, как говорится, всеми фибрами души. Однако оба не отозвались.

Зато объявился преследователь, оставшийся в Ланиакее. Возможно даже, он услышал ментальные посылы Дианы либо поймал лучи локаторов «Великолепного», ощупывающие «заросли мха и можжевельника». Он выскочил из «светлой темноты» всего в десяти километрах от фрегата. Твердыня уловил сначала всплеск ментального поля, потом гравитационного, затем показал картинку. Эллипсоид, сплетённый из «человеческих ладоней», на сей раз не стал прятаться, словно решил подействовать на беглецов психологически, предупреждая, что их ждёт участь пленённого боевого робота.

Несколько секунд космолётчики с затаённым ожиданием выстрела разглядывали гостя.

– Кто ты, сучий потрох?! – процедил сквозь зубы Шмелёв.

Засмеялись эксперты, второй раз услышав, как ругается начальство контрразведки. Но смех быстро прекратился, когда «ручной эллипсоид» исчез.

Твердыня не стал дожидаться команды людей.

– Манёвр! – предупредил он.

«Великолепный» тоже прыгнул, и вовремя: гравитационный удар пришёлся по опустевшему району пространства.

Однако на этом атаки чужака не прекратились.

Фрегат вышел в миллионе километров от места нахождения, и спустя секунду рядом снова оказался гигантский капкан, удерживающий боевого робота с лёгкостью кота, державшего в зубах мышь.

«Великолепный» прыгнул, выходя из «струны» недалеко от «ветви можжевельника», скрученной в колючий ажурный бутон.

Но преследователь не отстал.

Так продолжалось до тех пор, пока фрегат на одиннадцатом прыжке не спрятался прямо в центре местного уплотнения материи, масса которого оказалась близкой к земной.

– Планета! – выдал идею навигатор, вынужденный лишь следить за манёврами корабля, а не прокладывать для него путь.

– Просто сгусток пыли, – неуверенно сказала Любина.

– Но масса…

– Здесь вся Вселенная забита пылью.

– Я имею в виду, что, по теории, сгустки тёмной материи соответствуют объектам с такой же