Хозяйка Мерцающего замка - Марина Михайловна Ли

с воодушевлением продолжила я, – жрал всё и всех. Причём не только домашний скот и диких зверей, по неосторожности забредших на территорию омерзительного обжоры, но и людей. Особенно молодых девиц…

– Древние драконы, они такие, – пробормотал Кострик, без особого интереса посматривая на стены древнего замка. – Я вот, например, тоже люблю вкусно поесть. Шашлык из баранины, овощи, бутылку хорошего вина… Ну, и непременно девицу на десерт. Мням.

И облизнулся, прикрыв глаза от удовольствия, а я почувствовала, как краска прилила к щекам. Проклятье.

– В музее замка, – не дрогнув, продолжила я, – есть картина кисти художника тех времен, сюжетом к которой послужила история о том, как маркграф Ордский лишил жизни сие чудовище. Хочешь посмотреть?

– Спрашиваешь! Просто мечтаю… Кстати, о портретах, у меня для тебя тоже есть один, вот только я его в отеле оставил. Глянешь, когда вернёмся?

От том, что Кострик Мотьку не только пытал с пристрастием, но ещё и к художнику свозил, мне подруга, конечно, наябедничала. А когда я, проигнорировав её обиженные гримасы, заметила, что напрасно она так негодует, что это мне всё равно, а Кострик, как непосредственный участник событий, имеет право знать правду, тихонько всхлипнула.

– Всё равно? – закусила губу и широко-широко распахнула глаза, сдерживая слёзы. – Я для тебя ведь… Чтобы он не думал, чтобы понял… Отомстить чтобы.

– Я не просила тебя об этом, – сухо напомнила я. – Поэтому теперь, пожалуйста, не требуй благодарности и не проси сочувствия. Ты моя подруга, я тебя люблю, но знаешь что?

– Что?

– На месте Кострика я б тебе голову за такие шуточки оторвала.

И что сделала Мотька после этих слов? Может быть, устыдилась? Вот уж дудки! Обозвала меня неблагодарной дурочкой и с ловкостью слона, вломившегося в посудную лавку, поменяла тему разговора. А я лишь обрадовалась, потому что не хотела вспоминать. Надоело, устала! Хватит с меня и того, что источник всех моих бед теперь денно и нощно ошивается в непосредственной близости от меня…

Я вздохнула и вернулась из воспоминаний о вчерашнем дне в день сегодняшний. Кострик смотрел на меня, ожидая ответа, и мне внезапно подумалось, что, быть может, он и прав.

– Думаю, нам и в самом деле нужно с этим разобраться, – произнесла я.  Было до смешного обидно признавать за Костриком правоту, но я всё же смогла. – Не во имя возмездия и справедливости, но собственного спокойствия ради.

– Варя… – он дёрнулся ко мне, словно хотел обнять, словно распознал спрятанную за моей наигранной небрежностью горечь, но я ловко увернулась от его рук и закончила:

– Кому-то ведь понадобилось сотворить всё это с нами. Кто-то ведь прислал Барону ту злосчастную фотографию. В конце концов, её кто-то сделал!.. И это всё… Зачем?

В глазах неприятно защипало, и я отвернулась.

– Варь, – снова позвал меня Кострик и не обнял, а лишь дотронулся до плеча. – Прости меня, а?

– Ты же, вроде как, оказался невинной жертвой… – проворчала не оборачиваясь, до чёртиков боясь встречаться с ним взглядом.

– Прости.

Чтобы не всхлипнуть, до боли закусила губу.

– Помнишь, тогда, в нашу первую ночь, я клялся, что ты не пожалеешь? Прости, что не сдержал обещание.

И всё-таки обнимает, прижимает спиной к своей груди и осторожно касается губами моей макушки.

Душа – в клочья, и я зажмуриваюсь до искр перед глазами, приказывая себе отшатнуться немедленно, сбросить с себя его руки, зашипеть рассерженной кошкой…

«Ещё минуточку», – предательски просит сердце. Мало ему было в прошлый раз? Добавки хочет?

Нет.

– Пожалуйста, нет. Не нужно. Не хочу. Ничего не помню, всё забыла…

От моего вранья даже чумной столб покраснел, а Кострик ничего, проглотил. И мне даже немного обидно, когда он без возражений опустил руки и будничным тоном предложил продолжить экскурсию.

Ещё минуточку! – просит сердце.

Мы постоим с тобой на ветру.

Без этой горечи станет легче.

Когда-нибудь… Если я прощу.

Когда-нибудь… Если я забуду.

Из сердца вытолкну страх потерь.

Когда-нибудь я поверю в чудо.

Но память шепчет: Не верь! Не верь…

(Автор Tamara Kokhas)

– Экскурсию? Что ж… – я растерянно осмотрелась по сторонам. – Тогда начнём с музея… Покажу тебе ту самую картину. Потом пробежимся по замку… Парк красив, но чтобы его обойти, нужен целый день, я не преувеличиваю, а ты хотел ещё с поставщиками…

И пока Кострик не вспомнил, что это он тут начальник и имеет полное право менять коней на переправе, схватила его за руку и потащила в нужном направлении. А он и не сопротивлялся, наоборот, мою ладонь сжал крепко, обхватив горячими пальцами кисть.

Музей по случаю понедельника, само собою, был закрыт, но я ещё из отеля отправила СМС Адаму, и он ждал нас на крыльце с ключами.

– Варвара, свет очей моих! – завопил он, едва мы вывернули на аллейку, ведущую к тому крылу замка, где был расположен музей. – Миллион лет тебя не видел.

Я улыбнулась и попыталась высвободить занятую Костриком руку. Попытка не увенчалась успехом.

– Совсем забыла старика!

Старику в марте исполнилось сорок, и он теперь активно и с удовольствием бравировал возрастом, то и дело вставляя в разговор фразу о том, что он уже пятый десяток разменял.

– А выглядишь-то! Выглядишь! Просто конфетка! Если бы я не разменял уже пятый десяток, – щебетал Адам, –  то обязательно бы за тобой приударил… Кто тот счастливец, ради которого ты так феерично облачилась?

И взор перевёл на Кострика вопросительный, строго поинтересовавшись при этом:

– Мне начинать ревновать?

Я скривилась и без особой охоты призналась:

– Придумаешь тоже… Знакомься, мое новое начальство. Тимур Кострин, внук Макса. Тимур, это…

И осеклась, споткнувшись о тяжёлый взгляд Кострика. Едва не испепелил меня своими гляделками василисковскими, клянусь. А потом так зыркнул на Адама, будто прикидывал, съесть его живьём и на месте или всё же разделать на колбасы. Но Адам-то тёртый калач, он на экскурсиях с какими только неадекватами не сталкивался…

– Немец Адам, – представился мой приятель, поняв, что от меня внятных слов уже не добиться, и сделал приглашающий жест рукой. – Прошу вас… Вообще-то мы индивидуальные просмотры не устраиваем, но ради Варвары я готов поступиться принципами.

– Ай! – болезненно вскрикнула я, когда Кострик сдавил мою ладонь. – Больно же.

Он виновато опустил глаза и извинился, слегка ослабив тиски, но не выпуская меня полностью.

– Прости, я нечаянно… – протянул правую руку Адаму. –  Рад познакомиться. И сразу же попрошу нас извинить. Варежка хотела мне сама всё рассказать и показать… Вас же