Цена империи. Фактор нестабильности - Тарханов Влад

11 сентября 2023 года

– Марк Соломонович! Закончили расчеты. Данные обработаны. Это просто что-то невероятное!

Лицо Клавочкина, эмэнэса, горело энтузиазмом. Но вот научный руководитель проекта, академик Гольдштейн смотрел куда-то вдаль. И только после повторного возгласа сотрудника изволил поднять на него глаза. Больше всего Марка выводило из себя вынужденное безделие. Отправив Полковникова в прошлое, ничего сделать они уже не могли. Им резко обрубили финансирование. И все силы уходили только на поддержание аппаратуры слежения за той самой нестабильной реальностью. Вот только, как оказалось, в темпоральном поле нестабильность – болезнь заразная, и угрожала накрыть эту реальность подобно цунами. И от такой ударной волны никакое бомбоубежище не спасет. А без новых данных теория темпорального поля никак не складывалась. Вот и проваливался академик в депрессию. Правда, на крики сотрудника отреагировал более-менее адекватно.

– Ну, что там?!

– Нестабильная! Вот, смотрите! Она закапсулировалась! Вот!

– То есть?

– Ну, стабилизировалась и закрылась. Мы теперь туда пробиться не сможем. Видите, какая она получается… Как толстый канат! И отростков у нее мало, идет по одной дороге, практически не бросает вариантностные ветки. В общем, ведет себя…

– Как осевая реальность! Вот как она себя ведет, точно так, как наша, в которой хилые вариантности. Только узлы почти без отклонений! Илюша, а когда у нас должен быть по прогнозу выброс?

– Завтра – средний, двадцатого – малый и двадцать второго еще один средний.

– Вот и сидим на попе и не рыпаемся… Ждем.

– Сколько ждать, Марк Соломонович?

– Три месяца! До сильного, он ведь на 21 ноября планируется? Если не будет никакой флуктуации, тогда можно доложить начальству, что проблема решена. А раньше – ни-ни! Упаси боже!

– Долго-то как, а…

– Нет. Я сказал! А ты подумай, как начальник отдела, как нам все-таки в изолированную реальность заглянуть, хотя бы вполглазика! Очень надо понять, что там случилось! Очень…

– Дык я же только младший, куда мне отдел?

– Куда скажу, туда и отдел. А с этого дня ты старший научный сотрудник. И руководитель отдела. Твоя идея сработала? Значит, новую придумывай. А я спать пойду. Надоело все… – соврал Марк Гольдштейн, ничего его так сильно не отвлекало от сна, как новая интересная задача. А перед тем как ехать домой, все-таки набрал куратора.

– Валерий Николаевич, боюсь сглазить, но вроде как получилось. Проверка по протоколу. Первые данные – неделя. Окончательные через три месяца.

– Как и договаривались. Работаем по протоколу.

Слова сухие. А вот тон был совершенно другим. «Точно, припрется генеральская морда коньяк на радостях трескать. Так я и не против».