Первый лорд мафии - Джек Макфол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Капоне посмотрел на него, и в его голос закралась жалобная нотка.
— Господи, Джей Ти, ты не можешь так поступить со своим парнем.
Торрио сказал почти с нежностью:
— Аль. это не мы тебя покинули — ты покинул нас. Есть много способов порвать отношения со старыми друзьями. Один из них применять жестокость и насилие, не советуясь с ними.
Капоне упал в кресло. Его грузное тело раскачивалось из стороны в сторону Он выглядел, как старик на похоронах. Он изрыгал проклятия.
Аль, с его флегматичной натурой и толстой шкурой, испытывал странные чувства. Он был, конечно, встревожен, но страх был привычным для него чувством. Он знал, что на него охотятся главари самых крупных банд на востоке. Стальные двери в офисе и целый отряд телохранителей были необходимостью, а не желанием пустить пыль в глаза. Сейчас его беспокоило удручающее, невероятное ощущение того, что они с Торрио стали врагами. При этой мысли он. к своему удивлению, почувствовал боль. Он всегда считал Джей Ти (Мистера Торрио, как он всегда обращался к нему) своим другом. Он привык к его резкому голосу, жесткому блеску голубых глаз и его упрекам, но все это ассоциировалось у него со школьным учителем. Обучение было трудным, но оно шло на пользу ученику. Аль никогда в этом не сомневался, и доказательством этому служили те невероятные высоты, на которые он взобрался.
Он снова встал и посмотрел на Торрио в упор.
— Давай договоримся так, Джей Ти. Я передаю банду Фрэнку Нитти. а сам скрываюсь во Флориде… год или два… Как ты решишь. Я выполню все, что скажешь. Это будет, по-твоему, справедливым?
Его глаза шарили по знакомому лицу в тщетном поиске сочувствия.
Толстяк безмолвно покачал головой.
Впоследствии «Чикаго Трибьюн» сообщила, что Капоне подошел к телефону и позвонил неизвестному лицу. Он сказал: «Предупреди Пугало Малоне, что я буду в Филадельфии с оружием. Я готов к аресту».
6 мая 1929 года в стране не осталось ни одной газеты, которая не поместила бы на первую страницу сообщение об аресте Человека со Шрамом, Капоне. Его схватили вместе с Фрэнком Рио, когда они выходили из кинотеатра, который находился на перекресте 19 Улицы и Маркет Стриг в Филадельфии. У обоих были при себе револьверы 38 калибра. Арест произвели полицейские Джеймс (Пугало) Малоне и Джон Крайдон.
Капоне предстал перед судом в офисе майора Лемюэля Б. Шоуфилда, начальника Службы федеральной безопасности в Филадельфии. Он изображал из себя государственного деятеля гангстерского мира. По его словам, он провел в Атлантик-Сити конференцию с целью положить конец вооруженным разборкам. Арестованный был настолько важной персоной, что к нему приехал мэр Филадельфии. Однако бандит не произвел на Гарри А. Маккэя впечатление бесстрастного неподкупного арбитра.
— Он выглядел так. как будто кто-то за ним гнался. сообщил мэр Маккэй журналистам.
На следующий день Капоне и Рио. представ перед городским судьей Джоном Е. Уолшем, признали себя виновными в незаконном храпении оружия. Их приговорили к одному году тюремного заключения. Капоне поместили в тюрьму округа Холмесберг под номером 90725. У него было единственное утешение — верный Фрэнки, пожертвовавший одним годом жизни, чтобы выслушивать разглагольствования босса в тюремной камере.
«Трибьюн» сухо отметила, что руководящим должностным лицом в преступном мире Филадельфии был Джон Торрио, который «ранее занимал подобный пост в Чикаго». Также газета сообщала, что полицейские Малоне и Крайдон признали, что они однажды были в гостях у Каноне во Флориде. Тем не менее, они отрицали, что арест был подстроен. Они утверждали, что случайно вычислили бандитов, которые выходили из кинотеатра.
«Трибьюн», единственная из национальных газет, поместила сведения о руководящей роли Торрио и об организованном заранее аресте Человека со Шрамом. Существует предположение, что Капоне, который был подвержен нервным приступам болтливости, рассказал Альфреду (Джейку) Линглу о встрече с Торрио в Атлантик-Сити. «Трибьюн» ценила Лингла за его эксклюзивные истории о Капоне. О степени их близости не было известно до тех пор, пока журналиста не нашли мертвым на железнодорожных путях в метро. На нем был пояс с бриллиантовой застежкой, подарком Капоне[42].
Выяснилось, что журналист занимался вымогательством. Он собирал деньги с игроков, угрожая им полицейскими наездами. Его козырем были не только близкие отношения с Капоне: закадычным другом журналиста был и капитан полиции города.
Торрио вернулся в Нью-Йорк и занялся своим привычным делом. Для всех он был агентом по недвижимости. Под этой маской скрывался управляющий директор картеля контрабандных спиртных напитков.
Аль Капоне и Мейер Лански. 1929 год
Торрио повезло, что никто из чикагских чиновников не послал своим коллегам на Востоке тот самый номер «Трибьюн». Иначе у тех обязательно возник бы вопрос, почему человек, который монополизировал рынок спиртных напитков, вдруг занял руководящий пост в Совете Директоров Торгово-Промышленной Палаты (ТПП) преступности.
Впрочем, когда имя Торрио вновь появилось в газетах, к нему проявил нежелательный интерес один бдительный чиновник.
Глава 16. Честная жизнь приносит дивиденды
Если бизнесмен высокого ранга несколько раз в году уезжает в отпуск, то это служит доказательством его эффективной работы и уверенности в себе. Он обучил подчиненных вести дела и не боится, что в его отсутствие заместители разворуют его собственность или превратят его бизнес в руины.
В январе 1930 года Торрио устроил себе небольшой отпуск от тайного руководства картелем и поехал в Сент-Питерсберг. Однако он посвятил пассивному отдыху не все время. Он произвел ревизию принадлежащей ему недвижимости и. возможно, добавил к ней еще пару земельных участков.
Его заметил какой-то журналист из «Трибьюн». Скорее всего, это снова был Джейк Лингл, которому оставалось жить только пять месяцев. Лингл был единственным журналистом, который мог позволить себе зимний отпуск во Флориде. Отдел местных новостей без малейших сомнений поверил в его басню о наследстве, которое он, якобы, получил от отца. В «Трибьюн» появился краткий очерк о поездке Джей Ти во Флориду. О Торрио сообщили, что он бывший житель Чикаго, который дал Шраму путевку в жизнь.
По указанию Президента Герберта Гувера, которое относилось ко всем государственным службам федерального и штатного уровня, чтение газет стало каждодневной обязанностью таких учреждений, как иммиграционный департамент.
Такое феноменальное явление, как сухой закон, вызвало среди других странных явлений изменение основных принципов уголовного судопроизводства. Обычно человека, который ограбил дом, судили за грабеж. Карманника судили
