Джон Р. Р. Толкин. Биография - Хамфри Карпентер

Эти друзья и все остальные, кто знал Рональда и Эдит Толкин в течение многих лет, никогда не сомневались, что супруги очень привязаны друг к другу. Это проявлялось как в мелочах, к примеру, в их взаимной заботе о здоровье друг друга, порой доходящей до абсурда, или в том, как тщательно они отбирали и упаковывали подарки друг другу на день рождения, так и в серьезных вещах, к примеру, в том, что, выйдя на пенсию, Рональд пожертвовал значительной частью своей привычной жизни, чтобы предоставить Эдит возможность провести последние годы в Борнмуте — он чувствовал, что она это заслужила, — или в том, как Эдит гордилась его писательской славой.

Главным источником радости, общим для обоих, была для них любовь к семье. Это связывало их до самой смерти и, возможно, оказалось самой мощной силой в их браке. Они любили обсуждать и разбирать по косточкам все подробности жизни своих детей, а потом и внуков. Они очень гордились тем, что во время Второй мировой Майкл был награжден медалью за службу в зенитных войсках, защищавших аэродромы во время битвы за Англию [Воздушные бои над территорией Великобритании в 1940–1941 гг.]; точно так же гордились они, когда вскоре после войны Джон стал католическим священником. Толкин был очень добрым и понимающим отцом, никогда не стеснялся целовать сыновей прилюдно, даже когда они стали взрослыми, и не скупился на любовь и душевную теплоту.

Читая об этом много лет спустя, мы можем подумать, что жизнь на Нортмур–Роуд была скучна и лишена каких–либо значительных событий. Но не следует забывать, что семейству Толкин так не казалось. Для них событий было довольно. Взять хотя бы незабываемый случай в 1932 году, когда Толкин купил свою первую машину, «Моррис Каули», которую прозвали «Джо» по первым буквам номера. Научившись водить, Толкин загрузил все семейство в машину и повез в гости к своему брату Хилари в его плодоводческое хозяйство под Ившемом. За время поездки «Джо» два раза проколол шину и снес кусок каменной стены сухой кладки близ Чиппинг–Нортона. В результате Эдит в течение нескольких месяцев отказывалась вновь садиться в машину; и недаром, поскольку водителем Толкин был скорее отважным, нежели искусным. Если ему предстояло пересечь оживленную улицу в Оксфорде, чтобы попасть в переулок, он устремлялся вперед очертя голову, не обращая внимания на все прочие машины. Позднее «Джо» сменился другим «Моррисом», который исправно служил Толкинам до начала Второй мировой, когда из–за дефицита бензина держать машину сделалось невыгодно. К тому времени Толкин осознал, какой ущерб наносят природе двигатели внутреннего сгорания и новые шоссе, и после войны не стал покупать новую машину и никогда больше за руль не садился.

Что еще осталось в памяти детей? Долгие летние часы, в течение которых они под чутким руководством отца ломали асфальт бывшего теннисного корта при доме 20 по Нортмур–Роуд, чтобы расширить огород: их родители очень любили садоводство, хотя отец большую часть практической работы по выращиванию овощей и подрезке деревьев оставлял на долю Джона, сам же занимался в основном розами и газоном, с которого добросовестно выпалывал все сорняки до единого. Первые годы в доме 22 по Нортмур–Роуд, когда одна за другой сменились несколько служанок–исландок, которые рассказывали детям сказки про троллей. Походы в театр, которые, по–видимому, доставляли немалое удовольствие их отцу, хотя сам он утверждал, что драму не одобряет. Поездки на велосипеде к ранней мессе в церковь Святого Алоизия, или Святого Григория на Вудсток–Роуд, или в монастырь кармелитов неподалеку оттуда. Бочонок с пивом в угольном подвале рядом с кухней, который всегда подтекал, и мать жаловалась, что в доме воняет, как в пивоварне. Послеобеденные катания на лодке по реке Черуэлл в июле и августе (до реки было буквально рукой подать), когда все семейство спускалось на большой плоскодонке, нанятой на лето, мимо парков до самого моста Магдалены или, наоборот, поднималось по реке до Уотер–Итона и Айслипа и устраивало пикник на берегу. Прогулки через поля до Вуд–Итона в поисках бабочек и возвращение вдоль берега, где Майкл прятался в дупле старой ивы, — прогулки, во время которых отец мог бесконечно рассказывать о деревьях и прочих растениях. Летние каникулы у моря, в Лайм–Риджис, куда приезжал из Бирмингема постаревший отец Френсис Морган: он смущал детей своим громким голосом и бурным темпераментом точно так же, как двадцать пять лет тому назад смущал Рональда и Хилари. Поездка всей семьей в Ламорна–Коув в Корнуолле в 1932 году вместе с Чарльзом Ренном и его женой и дочерью, когда Ренн с Толкином плавали наперегонки, не снимая панам и сжимая в зубах дымящиеся трубки. Толкин позднее писал об этой поездке: «Был там примечательный местный персонаж, старик, который бродил там и сям, разнося сплетни, рассуждая о приметах и так далее. Чтобы позабавить мальчиков, я прозвал его Папаша Гэмджи, и это прозвище стало частью семейного фольклора: с тех пор мы называли так подобных чудаковатых старичков. «Гэмджи» изначально появилось из–за удачной аллитерации [По–английски «Папаша Гэмджи» — «Gaffer Gamgee»], но слова этого я не выдумал. На самом деле в те дни, когда я был маленьким, в Бирмингеме так называли хлопчатобумажную ткань». Потом были каникулы в Сидмуте, прогулки в холмах и изумительные скалистые бухты у моря; их отец тогда уже начинал писать «Властелина Колец»; осенью — поездки в деревни к востоку от Оксфорда, в Уормингхолл, Брилл или Чарльтонон–Отмур, или на запад, в Беркшир и на Уайт–Хорс–Хилл, посмотреть на древний курган, известный под названием Вейлендз–Смити, «Кузница Велунда» [Легендарный кузнец германской мифологии]; воспоминания об Оксфорде и окрестных землях и о сказках, которые рассказывал им отец.

Глава 6

СКАЗОЧНИК

Первые сказки появились еще в Лидсе. Джон, старший, часто засыпал с трудом. И вот когда он лежал без сна в своей кроватке, отец приходил, садился рядом и рассказывал ему сказку о Морковке, рыжеволосом мальчишке, который залез в ходики с кукушкой и пережил множество самых удивительных приключений.

Так Толкин обнаружил, что силу воображения, которую он употреблял на создание сложных сюжетов «Сильмариллиона», можно использовать и для чего–нибудь попроще. Толкин отличался добродушно–ребячливым юмором, и, по мере того как сыновья подрастали, это давало себя знать в шумных играх, которые он затевал с детьми, и в историях, которые он рассказывал Майклу, когда того мучили кошмары. В этих историях, сочинявшихся в первые годы на Нортмур–Роуд, речь шла о неукротимом злодее по имени Билл Стикерс — этот плечистый здоровяк всегда умудрялся выйти сухим из воды. Имя бандита было взято из таблички на каких–то воротах: «BILL STICKERS WILL BE PROSECUTED». Из подобного же источника было взято и имя добродетельного человека, который неумолимо преследовал Стикерса, «майор Роуд Эхед» («Major Road Ahead»).