Магия крови. Розмарин и рута - Шеннон Макгвайр

- Нет, - созналась я, широко открывая глаза. - Зубы Маб, Дэвин, я просто села в такси, не прикрывшись иллюзией! Что, если бы водитель оказался человеком?

- Он бы подумал, что ты чокнутая девица-ролевик, которая возвращается с игры, - оживленно заявил Дэвин. - Люди игнорируют больше вещей, чем ты думаешь. Можешь попробовать сплести иллюзию? Хотя бы простенькую? Хочу убедиться, что ты в состоянии.

- Ладно, - сказала я и провела пальцами левой руки в воздухе, намереваясь собрать пригоршню теней для работы.

Пальцы собрали пустоту. Моя магия, всегда неохотно реагировавшая на мои приказы, даже не шелохнулась.

Я похолодела:

- Дэвин…

- Отравление железом. Тебе повезло, что нуля прошла насквозь. Ты была бы уже мертва, если бы не это, - сказал он, покопавшись в аптечке и достав пузырек с чем-то зеленым. - Выпей. Должно помочь от головокружения.

- Где ты это добыл? - поинтересовалась я, принимая пузырек. Жидкость внутри пахла васаби и ананасами.

- Тебе лучше не знать, - сказал он, начиная втирать густую пурпурную мазь вокруг раны на бедре. Я заскрежетала зубами от жжения. Мазь впитывалась в кожу, оставляя после себя прохладное онемение. - Попытайся не словить очередную пулю. В этом месяце ты можешь принять только одну дозу.

Я взглянула на пузырек с уважением:

- Или что?

- Или ты растаешь.

- Ясно. - Жидкость на вкус была такой же, как на запах, и обжигала до самого желудка. Я вернула пузырек Дэвину, не сильно удивившись, когда поняла, что головокружение прошло. - Значит, отравление железом. Как долго мне придется жить исключительно с помощью мозгов?

- Несколько дней. Тебе надо беречься от инфекции, но она не убьет тебя. - Он критически осмотрел мое бедро. - Надо зашить. Я могу сделать это или ты сама. Как тебе удобнее.

- Давай ты, - сказала я, снова закрывая глаза. - У тебя больше опыта.

- Тебе надо было оставаться рядом, вместо того чтобы бегать и заигрывать с чистокровками, - заметил он, поддразнивая меня, чтобы отвлечь от иглы, прокалывающей плоть.

- Я хотела узнать, как это - смягчиться, - отозвалась я, впиваясь пальцами в подушки и запрещая себе шевелиться. Это было нелегко.

- И каков вердикт?

- Хорошо. Тебе тоже стоит попробовать.

- Буду иметь в виду. - Он свел края раны, заставляя их сомкнуться, пока работал. После пяти стежков убрал руку. - Перевернись на живот, чтобы я занялся задней частью.

- Я получу леденец, когда ты закончишь? - спросила я, перекатываясь на диване с закрытыми глазами. - Мне нравятся виноградные.

- Ш-ш, - повторил он, возвращаясь к делу. Сначала мазь, затем острый укол иглы и ощущение, как нитка стягивает плоть. - Стать тем, кто найдет убийцу Розы, действительно этого стоит, Тоби?

- Она была и твоим другом.

- Она была аристократкой. Разве не для этого у нас есть Королева? - В его голос прокрался оттенок горечи, когда он делал последние стежки. - Пусть нобилитет сам о себе заботится, а ты убери задницу с линии огня.

- Не вариант.

Он вздохнул:

- Ты всегда была упрямой дурочкой. Приподняв голову, я оглянулась и улыбнулась ему:

- Я училась у лучшего.

- Полагаю, что да, - ответил он. - Но я оказался не самым хорошим учителем.

- Ты был достаточно хорош, - заметила я. Он подвинулся, позволяя мне сесть. - Я до сих пор жива, не так ли?

- Да, но такой ценой - надолго ли? - Дэвин стоял на коленях, аптечка лежала открытой рядом с ним. - Я хочу, чтобы ты вышла из дела.

- Не вариант, - ответила я мягко.

Нечасто мне доводилось видеть Дэвина за пределами тщательно сооруженных границ его кабинета. Его волосы были в беспорядке, наполовину закрывая глаза. Я потянулась отбросить эту прядь, и он поймал мою руку с мрачным выражением лица.

- Не заставляй меня умолять, Тоби. Пожалуйста. Оставь это. Пусть королевский двор разбирается. - Он сжал мою руку. - Просто вернись ко мне. Я не готов снова тебя отпустить.

- Я никогда не говорила…

- Тебе не было нужды. Ты пришла в Дом. - Дэвин подался вперед и поцеловал меня.

Я работала на Дэвина годами; его руки изучили каждый дюйм моего тела в плане сексуальном и практическом, от срывания одежды до перевязывания ран. За все эти годы он никогда не целовал меня с такой настойчивостью и жаждой. Я поймала себя на том, что отвечаю, несмотря на раны, - сначала целую в ответ, затем соскальзываю с дивана, опускаясь на колени рядом с ним. Его швы оказались хороши. Они даже не тянули, когда я встала на колени.

Дэвин отстранился первым, отпуская мою руку со словами:

- Я хочу посмотреть на твое плечо.

- Ой! - сказала я, чувствуя головокружение по причинам, не имевшим никакого отношения к потере крови. - Вот так портят настроение.

Он хмыкнул:

- Нет, дорогая. Количество крови, которой ты решила себя украсить, великолепно справляется с этим и без моей помощи.

Я окинула себя взглядом, возвращаясь на кушетку. Платье, которое я одолжила у Лили, больше не было розовым. Засохшая кровь покрыла его коричневыми пятнами с более яркой полоской красного в том месте на плече, где пулевая рана повторно открылась.

- Мне надо принять душ, - заключила я.

- Через минуту, - сказал Дэвин, стягивая с меня платье.

Аккуратный компресс Лили съехал с места во время драки, повиснув в районе ключицы. Дэвин избавился от последних повязок, свалив весь сверток на пол.

- Она хорошо поработала, - признал он почти нехотя. - Похоже, ей даже удалось вымыть большую часть железа до того, как оно смогло глубже проникнуть в тело. Это объясняет, почему ты до сих пор в сознании.

- Ты сегодня прямо радостный луч света, да? - Я смотрела на место выхода пули, выглядевшее в два раза лучше, чем рана на бедре, хотя его сделала пуля того же калибра. - Надо зашивать?

- На всякий случай? Да. - Дэвин поднял тряпку, которой смывал кровь с моей ноги. - Не думаю, что мне стоит возиться с обеззараживанием раны. - Он добавил тише: - Останется шрам, ты знаешь.

- От железа всегда остается.

Я наблюдала, как он стирает кровь, изучая серьезность повреждений. Лили действительно отлично потрудилась. Некоторое время рука не будет слушаться как надо - вероятно, несколько недель, если не больше, - но она не утратит подвижности.

Как будто у меня есть выбор.

Дэвин покончил с передней частью тремя стежками, а на заднюю часть хватило двух.

- Готово. - Он убрал иголку и хирургическую нить в аптечку, затем встал, протягивая мне руку. Я приподняла брови, и он кивнул в сторону ванной. - Ты хотела принять душ?

- Да, - признала я. - Но я тут немного голая.

Улыбка приподняла краешки его губ.

- Разве это не лучшее состояние, в котором следует принимать душ? Нагота, полагаю, предварительное условие.

- Если ты настаиваешь.