Ледяная колдунья - Александра Николаевна Пушкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последнее, что увидела Аня, прежде чем закрыть за собой дверь, – огромная фигура Мечки на фоне чёрного неба в просветах снастей.
* * *
А дальше начался настоящий ад. Корабль стонал и скрипел, словно грозя развалиться на части, мир вокруг качался как бешеный аттракцион, всё, что не было закреплено, ездило и летало от стены к стене. В том числе и пассажиры. Аня схватилась за бортик кровати, судя по всему, привинченной к полу. Её страшно мутило, но она старалась сдерживать позывы. Сколько длилась эта схватка со смертью, сложно было даже предположить – руки одеревенели, всё тело болело из-за неудобной позы и ударов о пол и стены. В какой-то момент Аня просто зажмурилась и тихо разрыдалась.
Подруг она не видела: в каюте был почти полный мрак – ведь от любого огня, зажжённого в такую качку, мог начаться целый пожар.
Когда было уже так плохо, что казалось, хуже некуда, бешеная качка вдруг прекратилась. В каюте посветлело. В углу за письменным столом – скорее даже конторкой, тоже надёжно привинченной к полу, – скорчилась Нарсу. Она слабо шевелила губами, словно шепча молитвы. Её желудок оказался не таким крепким, как у Ани, и девочка поскорее отвернулась, чтобы её тоже не стошнило. Тофа успела привязать себя ремнём к кровати и теперь, бледная и сильно осунувшаяся, лежала, глядя в потолок.
– Вы живы? – тихо спросила Аня. На большее сил не хватило.
– Нет, – хрипло отозвалась Нарсу из-за стола.
– Лично. Прослежу. Чтобы Фаркаса. Высекли. За покушение, – слабым голосом, но твёрдо сказала Тофа. – Вот подлец!
Они ещё какое-то время не двигались, пытаясь прийти в себя. Аню била крупная дрожь, и, похоже, её спутницам было не легче. Потом в коридорчике послышался топот сапог, дверь приоткрылась, и в каюту просунулась растрёпанная косматая голова Мечки.
– Живы, мамзели? – хрипло спросил он.
Аня слабо кивнула. Тофа с трудом приподнялась:
– Где мой брат?
– На палубе, в себя приходит. Ему досталось, но он крепкий малый. Вот, выпейте – полегчает, – капитан кинул Тофе небольшую кожаную флягу.
Форситка с трудом поймала её:
– С-спасибо. А где мы сейчас?
– Да стужа его знает, – притворно-светским тоном ответил Мечка, разведя руками. – Может, в Пирке, а может, у Халлстейна в гостях. Левый якорь оторвало, паруса потрёпаны. Троих унесло в море, да примут их души в Йохели. Хорошо хоть, мачты целы. И гости дорогие не пострадали.
– Мы к тебе в гости не напрашивались, – подала голос белькара.
– О, землячка! – хохотнул капитан. – Да-а, это тебе не по деревьям в лесу лазать. Ладно, не дуйся. Я сам в убытке. Надеюсь, к моему возвращению вы того якорного полипа не убьёте, потому что я собираюсь три шкуры с него содрать. А вас я высажу, как только пристанем к берегу. Вряд ли нас унесло дальше чем на день пути. Доберётесь. Корабль всё равно чинить надо: главное – землю найти. Да и вы сами вернуться хотели.
– Вы же могли нас в порту высадить! – гневно набросилась на Мечку Тофа.
– Знал бы – высадил, – согласился тот.
И капитан, не сказав больше ни слова, ушёл и закрыл дверь – его тяжёлые шаги были слышны в направлении палубы.
Тофа сделала несколько долгих глотков из фляги и передала её Ане.
К счастью, там оказалась всего лишь пресная вода. Девочка жадно приникла к горлышку. Вовремя вспомнив о Нарсу, Аня с некоторым сожалением закрутила крышечку и бросила флягу белькаре.
Тофа, отстегнув ремень, попыталась встать, но её качнуло обратно. Причём дело, похоже, было не в корабле.
– Тебе всё ещё плохо? – сочувственно спросила Аня.
– Мне уже опять плохо, – со слабой улыбкой пошутила форситка. – Но, по-моему, это что-то другое. Меня снова тянет к Сердцу. Причём так сильно, будто я гвоздь, а рядом огромный магнит. Значит, оно где-то рядом.
– Ты же не собираешься прыгать за борт? – уточнила белькара.
– Нет, конечно. Это можно терпеть. Просто ощущения очень сильны.
– Хорошо. Я хочу наверх. Здесь ужасно воняет, – Нарсу выбралась из-за стола, аккуратно перешагнув на матрас.
– Да-да! Я тоже иду! – засобиралась Тофа.
Аня встала на ватные ноги.
– Ой… прости, Тофа…
– Ничего. Я вижу, что ты сама еле на ногах держишься. Доберёмся как-нибудь, – подмигнула ей форситка, снова став похожей на прежнюю беззаботную девчонку.
Держась за стену, они кое-как доковыляли до выхода на палубу – бледные, жалкие, скрюченные как старушки – и вдруг, посмотрев друг на друга, рассмеялись. До слёз. Шедшая впереди Нарсу их веселья не поняла и, фыркнув, толкнула хлипкую дверь, неведомым чудом сохранившуюся во время страшного шторма.
В лицо пахнуло свежим ветром. Совсем не страшным – весёлым крепким бризом. Небо раскинулось до горизонта безмятежной синью. Ничто, кроме самого корабля, не напоминало о пережитом кошмаре.
Ущерб, нанесённый кораблю бурей, был виден уже на палубе. Зияли прорехами поручни, рваным саваном хлопали на ветру паруса. Несколько человек лежали у средней мачты, но все они были живы, только ранены или истощены борьбой со стихией. Остальные матросы крепили ещё целые снасти, выносили из трюма запасные паруса и чинили то, что подлежало починке.
Бледный, промокший до нитки Фир стоял рядом с Мечкой, слушая что-то втолковывающего им помощника.
– …не работает, говорю. Скачет как полоумный! – подойдя ближе, услышала Аня.
– Ты просто ничего не понимаешь! – раздражённо бросил капитан. – Дай-ка сам гляну! – И он пошёл следом за своим помощником.
– Как ты? – тихо спросил Фир подошедшую Тофу.
– Бывало и лучше, – улыбнулась она в ответ, – но я жива. А ты?
– Серхио плохо. Но он придёт в себя. А я сильный, ты же знаешь. Что мне сделается?
– Куда это капитан убежал? – прищурилась Нарсу.
– Помощник говорит – компаˊс из строя вышел.
– Ты как будто совсем не злишься на капитана, – подозрительно глянула на брата форситка.
– Он извинился, – пожал плечами Фир. – И когда вместе борешься со смертью – не до обид.
– Извинился?! – округлила глаза Нарсу. – Похоже, парень, ты какой-то особенный…
Юный форсит не успел ничего ответить – вернулись Мечка и его помощник.
– Так, салажата, компаˊс, конечно, вышел из строя, но мы и раньше ходили по картам да по солнцу. Готовьтесь к отплытию, идём на зюйд-ост.
Фир пожал плечами.
– Подождите! – немного нервно попросила Тофа. – Мне кажется, я могу вывести корабль к суше неподалёку. Там, по крайней мере, можно сделать ремонт…
– Ремонт можно и на ходу сделать, но суша – это хорошо, – задумчиво произнёс Мечка. – Только как ты это провернёшь?
– Я прямой потомок Твилингара. Поэтому
