Град обреченный - Аркадий и Борис Стругацкие

Он посмотрел на Гейгера. Фриц, откинувшись в кресле, рассеянно и в то же время старательно ковырял пальцем в зубах, и Андрея вдруг ошеломила простая и страшная в своей простоте мысль: ведь это всего-навсего унтер-офицер вермахта, солдафон, недоучка, десяти порядочных книжек за всю свою жизнь не прочитал, а ведь ему – решать!.. Мне, между прочим, тоже решать, подумал он.

– В нашей ситуации, – сказал он Изе, – у порядочного человека просто нет выбора. Люди голодали, люди были замордованы, испытывали страх и физические мучения – дети, старики, женщины… Это же был наш долг – создать приличные условия существования…

– Ну, правильно, правильно, – сказал Изя. – Я все понимаю. Вами двигали жалость, милосердие и тэ-дэ, и тэ-пэ. Я же не об этом. Жалеть женщин и детей, плачущих от голода, – это нетрудно, это всякий умеет. А вот сумеете вы пожалеть здоровенного сытого мужика с таким вот, – Изя показал, – половым органом? Изнывающего от скуки мужика? Денни Ли, по-видимому, умел, а вы сумеете? Или сразу его – в нагайки?..

Он замолчал, потому что в столовую вошел румяный Паркер в сопровождении двух хорошеньких девушек в белых передничках. Со стола убрали и подали кофе и сбитые сливки. Изя сейчас же ими вымазался и принялся облизываться, как кот, до ушей.

– И вообще, знаете, что мне кажется? – задумчиво проговорил он. – Как только общество решит какую-нибудь свою проблему, сейчас же перед ним встает новая проблема таких же масштабов… нет, еще б<о>льших масштабов. – Он оживился. – Отсюда, между прочим, следует одна интересная штука. В конце концов перед обществом встанут проблемы такой сложности, что разрешить их будет уже не в силах человеческих. И тогда так называемый прогресс остановится.

– Ерунда, – сказал Андрей. – Человечество не ставит перед собой проблем, которые оно не способно решить.

– А я и не говорю о проблемах, которые человечество перед собой ставит, – возразил Изя. – Я говорю о проблемах, которые перед человечеством встают. Сами встают. Проблему голода человечество перед собой не ставило. Оно просто голодало…

– Ну, поехали! – сказал Гейгер. – Хватит. Повело блудословить. Можно подумать, у нас никаких дел нет, только языком трепать.

– А какие у нас дела? – удивился Изя. – У меня, например, сейчас обеденный перерыв…

– Как хочешь, – сказал Гейгер. – Я хотел поговорить о твоей экспедиции. Но можно, конечно, и отложить.

Изя замер с кофейником в руке.

– Позволь, – сказал он строго. – Зачем же откладывать? Откладывать не надо, сколько раз уже откладывали…

– Ну, а чего вы треплетесь? – сказал Гейгер. – Уши вянут вас слушать.

– Это какая экспедиция? – спросил Андрей. – За архивами, что ли?

– Великая экспедиция на север! – провозгласил Изя, но Гейгер остановил его, подняв большую белую ладонь.

– Это предварительный разговор, – сказал он. – Но решение об экспедиции я уже принял, средства выделены. Транспорт будет готов месяца через три-четыре. А сейчас надо наметить самые общие цели и программу.

– То есть, экспедиция будет комплексная? – спросил Андрей.

– Да. Изя получит свои архивы, а ты получишь свои наблюдения солнца и что там еще тебе нужно…

– Слава богу! – сказал Андрей. – Наконец-то.

– Но у вас будет, по крайней мере, еще одна цель, – сказал Гейгер. – Дальняя разведка. Экспедиция должна проникнуть на север очень глубоко. Как можно глубже. Насколько хватит горючего и воды. Поэтому людей в группу надо подобрать специальным образом, с большим пристрастием. Только добровольцев и только самых лучших из добровольцев. Никто толком не знает, что там может быть – на севере. Вполне возможно, что вам придется не только искать бумажки и глядеть в ваши трубы, но и стрелять, садиться в осаду, прорываться и так далее. Поэтому в группе будут военные. Кто и сколько – это мы еще уточним…

– Ох, как можно меньше! – сказал Андрей, морщась. – Знаю я твоих военных, работать же будет невыносимо… – Он с досадой отодвинул чашку. – И вообще я не понимаю. Не понимаю, зачем военные. Не понимаю, какая там может быть перестрелка… Там же пустыня, развалины – откуда перестрелка?

– Там, братец, все может быть, – сказал Изя весело.

– Что значит – все? Может быть, там бесы кишмя кишат, так что же нам – попов прикажешь с собой брать?

– Может быть, мне все-таки дадут высказаться до конца? – спросил Гейгер.

– Высказывайся, – проговорил Андрей расстроенно.

Всегда вот так, думал он. Как с обезьяньей лапкой. Уж если и исполнится желание, так с таким привеском, что лучше бы уж и не исполнялось совсем. Ну нет, черта с два. Я эту экспедицию господам офицерам не отдам. Глава экспедиции – Кехада. Глава научной части и всей группы. А иначе идите к чертовой матери, не будет вам никакой космографии, и пусть ваши фельдфебели одним Изей командуют. Экспедиция – научная, значит, во главе – ученый… Тут он вспомнил, что Кехада неблагонадежен, и это воспоминание так его разозлило, что он пропустил часть того, что говорил Гейгер.

– Что-что? – спросил он, встрепенувшись.

– Я тебя спрашиваю: на каком расстоянии от города может быть конец мира?

– Точнее – начало, – вставил Изя.

Андрей сердито пожал плечами.

– Ты мои докладные, вообще, читаешь? – спросил он у Гейгера.

– Читаю, – сказал Гейгер. – Там у тебя говорится, что при удалении на север солнце будет склоняться к горизонту. Очевидно, что где-то далеко на севере оно сядет за горизонт и вообще скроется из виду. Так вот я тебя и спрашиваю: как далеко до этого места, – ты можешь сказать?

– Не читаешь ты моих докладных, – сказал Андрей. – Если бы ты их читал, ты бы понял, что я всю эту экспедицию затеваю именно для того, чтобы выяснить, где это самое начало мира.

– Это я понял, – терпеливо сказал Гейгер. – Я тебя спрашиваю: приближенно. Хотя бы приближенно можешь ты мне назвать это расстояние? Сколько это – тысяча километров? Сто тысяч? Миллион?.. Мы устанавливаем цель экспедиции, понимаешь? Если эта цель на расстоянии миллион километров, то это уже и не цель. А если…

– Ясно, ясно, – сказал Андрей. – Так бы и говорил. Значит, так… Тут вся трудность в том, что мы не знаем ни кривизны мира, ни расстояния до солнца. Если бы у нас было много наблюдений вдоль всей линии Города – понимаешь? – не нынешнего города, а от начала до конца, – тогда мы могли бы определить эти величины. Большая дуга нужна, понимаешь? По крайней мере – несколько сотен километров. А у нас весь материал на дуге в пятьдесят километров. Поэтому и точность ничтожная.

– Дай мне самый минимум и самый максимум, – сказал Гейгер.

– Максимум – бесконечность, – сказал Андрей. – Это если мир плоский. А минимум – порядка тысячи километров.

– Дармоеды вы, – сказал Гейгер с отвращением. – Сколько я в вас денег всадил, а толку от вас…

– Ты это брось, – сказал Андрей. – Я у тебя два года добиваюсь экспедиции. Хочешь знать, в каком мире ты живешь, – деньги давай, транспорт давай, людей… Иначе ничего не будет. Нам и всего-то нужна дуга километров в пятьсот. Промерим гравитацию, изменение яркости, изменение по высоте…

– Хорошо, – прервал его Гейгер. – Не будем сейчас об этом говорить. Это детали. Вы только уясните себе, что одна из целей экспедиции – добраться до начала мира. Уяснили?

– Уяснили, – сказал Андрей. – Но зачем это тебе надо – непонятно.

– Я хочу знать, что там есть, – сказал Гейгер. – А там есть что-то. Что-то такое, от чего многое может зависеть.

– Например? – спросил Андрей.

– Например, Антигород.

Андрей фыркнул.

– Антигород… Ты что, до сих пор в него веришь?

Гейгер поднялся и, заложив руки за спину, прошелся по столовой.

– Веришь, не веришь… – сказал он. – Я должен знать точно: существует он или не существует.

– Лично мне, – сказал Андрей, – давным-давно уже стало ясно, что Антигород – это просто выдумка старого руководства…

– Вроде Красного Здания, – тихонько сказал Изя, хихикнув.

Андрей нахмурился.

– Красное Здание здесь ни при чем. Гейгер и сам утверждал, что старое руководство готовило военную диктатуру, ему нужна была угроза извне – вот вам и Антигород.

Гейгер остановился перед ним.

– А почему ты, собственно, так протестуешь против похода до самого конца? Неужели тебе самому нисколько не любопытно, что там может быть? Вот дал мне господь советничков!

– Да ничего там нет! – сказал Андрей, несколько, впрочем, потерявшись. – Холодина там, вечная ночь, ледяная пустыня… Обратная сторона Луны, понимаешь?

– Я располагаю другими сведениями, – сказал Гейгер. – Антигород существует. Никакой там ледяной пустыни нет, а если она и есть, то ее можно пройти. Там город, такой же, как у нас, но что там происходит, мы не знаем, и чего они там хотят – мы тоже не знаем. А вот рассказывают, например, что у них там все наоборот. Когда у нас хорошо – у них там плохо… – Он оборвал себя и снова заходил по столовой.