«Если», 2004 № 9 - Журнал «Если»

Лиса! В считанные секунды Пол был во дворе. Аманда и Сара выскочили следом, но лисица протиснулась сквозь прутья в проволочной сетке и была такова.

Августа лежала на земле, по клетке кружили окровавленные перья.

Аманда закричала.

Кролика Банни они купили в зоомагазине. Он принадлежал к породе серая шиншилла и был весьма дружелюбен, хотя иногда больно щипался.

Не разумней ли было приобрести котенка или щенка? Нет, сказала Аманда. То, что она нарисовала, непременно должно сбыться. Только тогда все прекратится.

Пол взял в библиотеке книгу о змеях.

— Мне кажется, ты нарисовала королевскую кобру, — сказал он. — Они считаются раздражительными и злобными созданиями. Капюшон на твоем рисунке слишком широк, и я не вижу задней части головы, но нельзя исключить, что это может быть очковая кобра — одна из самых ядовитых змей в мире.

— Но папа, — возразила Аманда, — ведь я же сказала: скорее всего, это будет безвредный ужик, ведь кобры у нас не водятся. И миссис Мидоуз говорила то же самое! Уж будет последней зверюшкой из шкатулки. — Она вздохнула. — Ты был прав, когда говорил, что мне не нужны домашние животные, но пока Банни живет у нас, мы должны быть добры к нему, хотя он и щиплется.

Девочка явно страдала. И единственным способом ее успокоить было купить кролика. По крайней мере, на сей раз они сделали осознанный выбор.

— Следующим непременно будет уж! — твердила Аманда. — Он приползет от ручья — так сказала миссис Мидоуз. Только мы ни в коем случае не должны ездить отдыхать в Индию…

С тех пор как Аманда в последний раз навещала соседку, прошло уже несколько месяцев. Девочку больше не тянуло в старый коттедж у ручья, да и родители вряд ли отпустили бы дочь. Ни Пол, ни Сара не знали, как, не выходя за пределы разумного, рационального, можно опровергнуть странные заявления миссис Мидоуз. В самом деле, что они могли ей сказать?…

— Сейчас осень, — заявил Пол. — С наступлением холодов все змеи впадают в спячку, так что до весны ничего не случится.

Через месяц лисица вернулась. Пол надежно укрепил ослабевшую проволоку, к тому же на ночь клетка запиралась на крючок. Но лисица прорыла под загородкой глубокий лаз, а крючок подняла носом.

Аманда была на удивление спокойна, но Сара чувствовала себя гораздо менее уверенно.

— Принеси эту дурацкую коробку сюда, — велела она мужу. — Я не хочу, чтобы она стояла в комнате, где спит моя дочь. И будь осторожнее, не урони ее. Нужно разбить шкатулку на кусочки!

— Но мама, — возразила девочка, — ведь это моя шкатулка! Я сама ее раскрасила. И потом, зачем папе быть осторожнее, если ты все равно хочешь ее разломать?

— Но не в твоей же спальне, дорогая!..

— Мы должны дождаться, пока появится змея! Тогда все будет в порядке.

— Может, все-таки снести шкатулку вниз и прибить крышку гвоздями?

— Стенки слишком тонкие, пап. Гвозди могут расколоть дерево.

— Тогда я обвяжу ее садовым шпагатом.

— Если ты завяжешь шкатулку, почему нельзя оставить ее в моей комнате? Как ты не понимаешь: она должна быть там! Если шкатулка окажется в одном месте, а я — в другом, что-то может пойти неправильно. Кроме того, маму наверняка обеспокоит присутствие коробки в гостиной или на кухне.

— Ее можно отнести в сарай в саду.

Но в сарае было слишком сыро, и рисунки могли испортиться. Нет, шкатулка непременно должна стоять в комнате, пока Аманда спит. Девочка была на грани истерики — или астматического приступа, поэтому Пол принес в спальню дочери моток зеленого садового шпагата, несколько раз перевязал шкатулку и поставил на прежнее место — на пол рядом с кроватью.

Крик Аманды поднял Сару и Пола с постели. Как были — в одинаковых пестрых пижамах — родители бросились в комнату дочери.

Включив свет, они увидели, что девочка сидит на кровати, подобрав под себя ноги. Шкатулка на полу сотрясалась и подпрыгивала. Узлы, которые затянул Пол, слабели на глазах; казалось, шкатулка обвита тончайшими зелеными змейками и теперь понемногу освобождается от их хватки. Она вздрагивала и ездила из стороны в сторону будто живая, и Аманда быстро поползла по кровати, чтобы поскорее присоединиться к своим родителям.

Пол выхватил из-под лежавших на столе учебников тонкую пластмассовую линейку и выставил ее вперед словно оружие.

— Настоящая очковая змея ни за что не поместится в такой маленькой шкатулке, — пробормотал он. — Разве только ее детеныш…

Но могла ли маленькая кобра так сильно трясти шкатулку?

— Боже мой!.. — простонала Сара. Шпагат уже едва держался, и крышка шкатулки начала приоткрываться.

— Ужик; хороший!.. — нежно позвала Аманда. — Вылезай скорее! Будь умной змейкой!

Над кроватью взметнулся расправленный капюшон.

Растопыренные ребра натягивали кожу на горле твари. Черные глаза сверкали антрацитом. Тонкий раздвоенный язык то высовывался, то снова исчезал. А из раскрашенной шкатулки — петля за петлей, кольцо за кольцом — продолжало появляться черное, как велосипедная покрышка, тело. Чтобы вместить его целиком, шкатулка должна была быть раз в пять больше.

Капюшон чуть опустился, и на мгновение все увидели напоминающий очки рисунок.

Урчащий рыжеватый комок метнулся вперед мимо ног Аманды, и Пол громко вскрикнул. Шерсть дыбом, зубы оскалены, когти выпущены — живой Снаряд врезался в змею. Черное гладкое тело метнулось вперед, мелькнула страшная пасть с острыми зубами. Кошачьи зубы сомкнулись на шее змеи как раз в тот момент, когда она ужалила нападавшего в бок.

Кобра пошатнулась и осела на пол.

— Даффи! — воскликнула Аманда.

Последний кот миссис Мидоуз, покачиваясь, проковылял к выходу из спальни и исчез из виду. В следующую секунду раздался грохот — должно быть, Даффи кубарем скатился с лестницы. Потом в гостиной что-то упало и разбилось.

Когда Уиттакеры спустились вниз, то нигде не обнаружили кота. Высокий трехногий стол у подножия лестницы был опрокинут; стоявшая на нем майоликовая ваза викторианской эпохи разбилась вдребезги, и сухие стебли декоративной ворсянки и кортадерии разлетелись по всему полу.

Наверное, Даффи выскользнул из дома через кошачий лаз в двери, и Уиттакеры — босые, по-прежнему одетые в одни пижамы — выскочили в ночной холод следом за ним. Из-за угла дома — со стороны парадного крыльца — донесся новый грохот. Судя по звуку, это был цветочный горшок, упавший со своей кирпичной подставки.

Уиттакеры бросились туда по бетонной дорожке, которая казалась их босым ногам ледяной.