Ледяная Цитадель - Павел Корнев

Неожиданно солнце пропало с неба, затянувшие горизонт перистые облака рассеялись, и над головой замигали ледяные огоньки звезд. В мгновение ока наступившая ночь дохнула холодом и проморозила до самых костей. Не иллюзорным холодом, нет — никакими фокусами тут и не пахло. Стужа легко забралась под одежду, меня затрясло от озноба, а пальцы вконец потеряли чувствительность и перестали сгибаться.

Замычав от боли, я кинулся вперед, и, к моему несказанному счастью, через несколько десятков шагов звезды начали тускнеть, а вновь вернувшееся на небосвод солнце прогнало едва не задушившую нас в своих объятиях стужу.

И более того, опушка стеной встававшего на другом краю поля леса как-то в один миг оказалась буквально в полусотне метров. Чудеса, да и только.

— Мать вашу! — Вырвавшийся из ночи Напалм запрыгал на месте, пытаясь хоть немного согреться. — Холодно!

— И не говори.

Я растер ладонью нос и принялся разминать занемевшие пальцы. Будем надеяться, ничего себе не отморозил.

— Давно я так не мерз, — поежился пиромант.

— Капец, блин! — присоединился к нам Шумов. — Вот это дубак! Все, думал, кранты пришли. Будто раздели догола на морозе и водой из шланга обдали!

— Пошли, эксгибиционист, — позвал я парня. — Сейчас пробежимся, сразу согреемся.

— Скажем дружно, на фиг нужно! — замотал головой пиромант. — Тогда точно до Соколовского не дойду.

— Да, лучше без экстрима обойтись. — Шумов мою затею тоже не поддержал. — Тише едешь, дальше будешь.

— От того места, куда едешь? — уточнил я, но настаивать на своем не стал. — Пошли…

— Вот, блин, попросили сходить за хлебушком, — пробормотал шагавший рядом Алекс- Мы, говорят, тут в холоде, так уж и быть, посидим. А ты сбегай развейся. Я им это еще припомню.

— Да ладно, зато в человеческих условиях переночуешь, — утешил парня Напалм.

— Тоже верно, — согласился Шумов и усмехнулся: — Помню, собралась как-то у меня компания, а на улице холод был градусов за тридцать и ветер просто дикий. Ну и пошли пацаны за разливным пивом. Трехлитровки я им дал, сумки дал, а крышки к банкам положить забыл. Как же они потом ругались!

— Морду не набили? — хмыкнул пиромант.

— Я ж не специально!

Дорога вновь пошла через лес, и вид высоченных сосен и темного подлеска начал навевать далеко не самые приятные мысли. Вот подкараулит нас какая-нибудь страхолюдина из тех, что вечерами на промысел выходит, — мало не покажется. Хотя, как говорится, страшнее человека зверя нет.

— Да вон уже поворот на Луково вроде, — указал обрадованный пиромант на показавшийся впереди перекресток.

— Нам куда теперь, налево? — задумался я, начал потихоньку выпускать на волю ясновидение — и не успел…

— А ну стоять, бояться! — пробасили сзади. — Руки в гору и без резких движений.

Мы незамедлительно выполнили распоряжение и осторожно обернулись к парню в белом полушубке и опущенной на лицо лыжной шапочке, который, выбравшись из подлеска на обочину дороги, наставил на нас автомат.

И на сколько пуль моего амулета хватит?

Стоп! Можно даже не дергаться — не один он.

Теперь- то я прекрасно присутствие залегших в лесу людей чувствовал. Трое здесь, четверо у перекрестка. И это явно еще не все.

Прошляпил!

— Кто такие? — грозно спросил парень.

— Ты пограничник, что ли? — спокойно опустил руки Алекс, разглядев зеленые петлицы на полушубке.

— Нет, блин, пришелец из космоса, — вроде даже как растерялся служивый. — Вы кто такие?

— Санитарно-эпидемиологическая служба, блин. При исполнении! — гордо заявил Шумов. — Еще вопросы?

— И документы есть?

— Полные карманы.

— Идите дальше, там встретят.

Пограничник попятился и скрылся в лесу. Мы задумчиво переглянулись и зашагали к перекрестку. Снять с плеча ружье мне и в голову не пришло — наблюдали за нашим передвижением по меньшей мере трое прятавшихся в подлеске

людей.

Да и чего дергаться? Это не бандиты и даже не городские рейнджеры, не должно проблем быть.

— Документы, — коротко бросил вышедший нам навстречу пограничник с тремя треугольниками на петлицах.

— Вот, — протянул ему удостоверение и какие-то сложенные в четверть листа бумаги Алекс- Товарищ старший сержант, разрешите обратиться!

— Ну? — Парень, подсвечивая себе чародейским «вечным» фонариком, принялся разглядывать документы.

— До Соколовского долго еще топать?

— Это смотря с какой скоростью передвигаться будете, — на полном серьезе заявил пограничник, потом закрыл удостоверение и начал изучать бумаги.

— К вечеру дойдем? — вздохнул Шумов.

— Недалеко здесь, — вернул ему документы старший сержант и посмотрел на нас с пиромантом: — У вас что?

— Вольнонаемные мы, — усмехнулся Напалм. — Не стали бумагу переводить.

— Вот как? — Пограничник внимательно изучил висевшее у меня на плече ружье, мазнул взглядом по пироманту и вновь уставился на Алекса. — А здесь по какой надобности?

— Написано же, товарищ старший сержант, исследования по заказу Гимназии проводим.

— Но мимо нас вы на территорию Туманного не проходили…

— Не проходили, — согласился с ним Алекс- И что?

— В Соколовский сейчас? — Да.

— А потом?

— Обратно.

— Без отметки тамошнего особиста не пропущу.

— Ладно, — пожал плечами Шумов. — Не проблема. Мы хоть правильно идем-то?

— Правильно. Сейчас налево, потом на первом повороте направо.

— Эй, служивый, — окликнул пограничника Напалм и указал на вывешенный у перекрестка странный дорожный знак: перечеркнутый крест-накрест автомат с вырывающимся из ствола пламенем, — а это что еще за наскальное творчество?

— Не понял, — нахмурился парень.

— Ну смысловая нагрузка есть у знака какая-то? Или для красоты повесили? — не унимался пиромант.

— Грамоте обучен? — ухмыльнулся старший сержант.

— Обучен.

— Продемонстрируй.

— «Демилитаризованная зона», — прочитал пиромант надпись под знаком. — И чего?

— Да все просто: если вздумаете на дороге стрельбу учинить или просто за оружие схватитесь — сразу в расход. Ясно?

— Теперь ясно.

— А как там дальше, спокойно вообще? — на всякий случай уточнил я.

— Волчья стая ходит, но нападений на людей не зафиксировано.

И потерявший к нам всякий интерес пограничник скрылся в густом подлеске.

— Не зафиксировано — это как, с костями харчат? — поежился Алекс.

— Волки людей боятся, — легкомысленно отмахнулся Напалм, потом подумал и добавил: — И огня.

— Твоими бы устами, — вздохнул я и аккуратно, стараясь не переборщить, раздвинул границы восприятия. Создаваемые ясновидением образы моментально заполонили голову, и пришлось отрешиться от них, сосредоточившись на маршруте.

Но точно — сначала налево, потом направо.

— Да чего вы очкуете? Эти вон сидят солдатики — и ничего, — мотнул головой в сторону оставшихся позади пограничников Шумов.

— Их там лбов десять, солдатиков этих, — фыркнул я. — Плюс блиндаж, несколько укрепленных огневых точек и бэтээр на ходу.

— «Пиратики, пиратики, морские акробатики, — гогот-нул Напалм. — Днем они дерутся, а вечером…»

— Да ладно ты, нормальные мужики, — не согласился я с пиромантом. — Вон и цепляться не стали. А могли бы.

— А я че? Я ниче, — расплылся в улыбке шутник. — Так, к слову пришлось. Чтоб в тишине не идти.

— Лучше уж в тишине, — не выдержал Алекс.

— А в глаз?

— А листья сухие покурить?

— Ладно, дай сигарету, и молчу как рыба.

— У меня последняя пачка, — предупредил Шумов и переложил сигарету с петардой из пустой пачки в только начатую.

— Деньги нам дали? Дали. Вот курева и возьмем. С куревом в дороге веселей. Предмет первой необходимости.

— Шевелитесь! — поторопил я парней. — Сколько уже можно?

— Идем…

До поворота на Соколовский мы добирались минут двадцать. К этому времени уже порядком стемнело, и, заслышав раздавшийся неподалеку волчий вой, я поспешил снять с плеча двустволку. А то выскочат — и дернуться не успеем. Мало ли кого там нормальные волки боятся. Наши с голодухи и на человека запросто кинуться могут. А уж если волколак в стае…

— Успокойся ты! — Напалм пристально всмотрелся в тянувшийся вдоль обочины подлесок, потом сжал правую ладонь в кулак, и над его плечом, разбрызгивая длинные искры, завис огненный шар размером с мяч для большого тенниса. — Отобьемся…

— Лучше давайте просто пойдем быстрее, — предложил Шумов.

— Идем.

Тут мне почудилось в кустах какое-то движение, я скинул на дорогу меховушку и положил палец на спусковой крючок. Мороз немедленно вцепился в защищенную лишь тоненькой кожаной перчаткой ладонь, но сейчас было не до холода.