Северо-Запад - Зэди Смит

в их умы и тела. Натали Блейк определенно следила за карьерой Мишель Холланд с бо́льшим вниманием, чем за собственной, хотя ни разу с ней не говорила. Если не считать Родни, Мишель была единственным человеком в университете из Брейтона. Математический гений. Она не знала привилегий посредственности. Выросшая в жестоких высотках Южного Килбурна, который ничего не мог ей предложить – ни благородной церковной культуры, ни очаровательных зеленых зон Колдвелла, ни (как предполагала Натали) душевных соседей. Кем она могла быть, если не исключением? Отец в тюрьме, мать в дурдоме. Жила с бабушкой. Была чувствительной и искренней, неловкой, обидчивой, одинокой. Натали считала, что ей, Натали Блейк, не нужно знакомиться с Мишель Холланд, чтобы знать все это, что ей достаточно посмотреть на походку Мишель. Я – единственный автор. И потому Натали ничуть не удивилась, когда узнала о закате и падении Мишель в середине выпускного года. Ни алкоголя, ни наркотиков, ни плохого поведения. Просто она остановилась. (Так это интерпретировала Натали.) Перестала ходить на лекции, учиться, есть. Перед ней поставили задачу пролезть в отверстие, в которое могла пролезть только ее часть. (Вывод Натали.)

79. Конец истории

Теперь, когда Натали задумывалась о взрослой жизни (она почти никогда об этом не задумывалась), ей представлялся длинный коридор, в который выходило множество комнат – в каждой отдельный друг – комунальная кухня, одна гигантская кровать, в которой все спят и трахаются, мир, управляемый принципами дружбы. Сказанное выше – метафорическая фигура, но в то же время и по сути – точное отражение представлений Натали в то время. Потому что разве можно обидеть друга? Как можно обмануть друга? Как можно просить друга страдать, если ты сама процветаешь? И из такой простоты (без маршей и лозунгов, без политики, без всякой фигни с выдиранием булыжников из мостовой) родилась революция. Опоздав на вечеринку, Натали Блейк теперь с энтузиазмом воспользовалась советом своей доброй подруги Ли Ханвелл и принялась обниматься с незнакомцами на танцплощадке. Она посмотрела на маленькую белую таблетку на ее ладони. Что может пойти наперекосяк, когда мы все друзья? Не забудь держать при себе бутылочку с водой. Не жуй. Глотай. Стробоскоп мигает. Музыка продолжается. (Я буду юристом, ты будешь доктором, он будет учителем, она будет банкиром, мы будем художниками, они будут солдатами, и я буду первой черной женщиной, а ты будешь арабской, а она первой китайской, и все будут друзьями, все будут понимать друг друга.) Друзья относятся друг к другу по-дружески, друзья помогают друг другу. Никому не нужно быть исключительным. Друзья знают разницу между адвокатами и барристерами, знают, куда нужно обращаться, чтобы тебя приняли, знают названия соответствующих грантов и стипендий. «Выбирают друзей, семью не выбирают». Сколько раз слышала Натали эти слова?

80. Идеология популярных развлечений

Если кому-то грозила опасность забыть, то самое популярное телевизионное шоу в мире вбило это людям в голову, пять раз в неделю.

81. Безутешная (шестой визит Ли)

– Господи боже, я только что видела Родни в Сейнсбери! – сказала расстроенная Ли, уронив на стол два пакета с продуктами. – Я посмотрела в его корзинку. Он купил мясной пирог, две банки имбирного пива и бутылку такого острого соуса, который добавляют ко всему на свете. Я встала за ним в очереди, а он сделал вид, будто что-то забыл, и кинулся прочь. Через несколько минут я его увидела: он стоял в очереди в самую дальнюю кассу, а в корзинке у него ничего не прибавилось.

82. Охота за головами

Праздничная толкотня привлекает столько же народа, сколько ярмарка первокурсников[54], хотя в этот раз знамена были не самодельные, а вместо названий клубов Толкиена и хоровых кружков на них напечатали мелодичные названия юридических фирм и знакомые названия банков. Девушки в одежде группы поддержки с логотипами консалтинговой фирмы по менеджменту обходили зал с маленькими вазочками с мороженым и банками энергетиков. Натали Блейк повернула банку в руке, чтобы прочесть надпись на ней «Заяви о своем будущем». Она подцепила кусочек мороженого маленькой деревянной палочкой, глядя, как зеленые воздушные шарики немецкого банка срываются с привязи и медленно устремляются к потолку. Откуда-то до нее донесся голос Родни. Через три стола от нее он сидел с выражением невероятной заинтересованности на самом краю пластикового стула. Довольный человек в костюме и галстуке сидел напротив и делал записи в блокноте.

83. Смешанные метафоры

Полтора года спустя, когда все вернулись или переехали в Лондон, а Натали готовилась к адвокатуре, Родни Бэнкс прислал ей письмо через Марсию Блейк, начинавшееся так: «Кейша, ты говоришь, что всегда идешь туда, куда тебя ведет сердце, но забавно, как твое сердце, кажется, всегда знает, с какой стороны хлеб намазан маслом». Фрэнк Де Анджелис взял это письмо у Натали Блейк и поцеловал ее в висок. «Бедный старина Родни. Он все еще пытается стать юристом, да?»

84. Стадное чувство

Телевизионная реклама армии. Группа солдат спрыгивает на землю с борта низко висящего вертолета. Камера прыгает туда-сюда: мы должны догадаться, что солдат атакуют. Они бегут по суровому ландшафту, ветер поднимает тучи пыли, через пустошь выходят к обрыву. Деревянный мост, по которому они собирались перебраться на другую сторону, наполовину разрушен. Сломанные бревна лежат на дне. Солдаты смотрят в ущелье, друг на друга, на тяжелые рюкзаки на их спинах.

85. Линкольнс-Инн[55]

Толпа новоприбывших в вечерней одежде сидела, смотрела эту рекламу, они расслабились в креслах и на диванах, оживленно беседовали. Натали Блейк тоже новоприбывшая, только застенчивее других. Она стояла в конце комнаты отдыха у стола с закусками и развлекала себя едой. Но вот появился текст, расплавленной сталью вытек на экран. Текст сопровождался голосом строевого сержанта.

ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ:

КАК МНЕ ПЕРЕБРАТЬСЯ НА ДРУГУЮ СТОРОНУ,

ТО АРМИЯ НЕ ДЛЯ ТЕБЯ.

ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ:

КАК НАМ ПЕРЕБРАТЬСЯ НА ДРУГУЮ СТОРОНУ,

ТО ПОЗВОНИ НАМ.

– Я вот думаю: как вы перебираетесь на другую сторону?

Он показывал на телевизор, и люди вокруг него смеялись. Она сразу же узнала голос, этот пресловутый миланский след.

86. Стиль

Дредлоки исчезли. Его обеденный пиджак был прост и изящен. Накрахмаленный розовый платок выглядывал из нагрудного кармана, а на ногах красовались носки с яркой стрелкой в виде бриллиантов. Его «найки» были немного эпатажными и новехонькими – только что из магазина. Он больше не казался странным. (Теперь чуть ли не все рэперы так одеваются. Его модой были деньги.)

87. Первый спонсорский ужин осеннего семестра

Натали Блейк была «капитаном» своей секции. Она толком не знала, что это означает. Она стояла за своим стулом