Славянское царство (историография) - Мавро Орбини

Со временем остров оказался во власти у хумских государей, и в 1151 году воевода Рашки Деса подарил его монахам упомянутого аббатства, препоручив его заботам и особому покровительству Синьории Рагузы. Таким образом, нет ныне ни одного уроженца острова, кто не был бы подданным упомянутых монахов. Но, поскольку «тот, кто неволен, тот вечно недоволен», островитяне не раз без весомой причины восставали против своих хозяев и наносили им ощутимый урон. Из того, что я видел на Млете, две вещи стоят упоминания. Во–первых, все местные жители переговариваются при помощи свиста и, находясь на значительном расстоянии, понимают друг друга не хуже тех, кто выражается при помощи слов. Вторая вещь меня просто поразила. В 1410 году на хуторе Бабинополье упомянутого острова у одной женщины был единственный сын по имени Шурмал, которого она нежно любила. Сын, возмужав, женился и ушел от матери. Однажды поздним вечером она пришла к его дому, но тот запер двери, чтобы она не могла войти. Тогда бедная старушка–мать стала умолять пустить ее в дом и делала это все настойчивее, видя приближение грозы. Однако ее слова не вызвали в безжалостном сердце сына никакого сострадания к собственной матери. Поняв это, она стала призывать на их голову гнев Божий и, среди прочего, сказала: «Как вы теперь не принимаете меня в вашем доме, так с Божьего позволения ни земля, ни море не примет ваших костей». И что вы думаете? Когда безжалостный сын скончался и был похоронен перед церковью Святого Панкратия, то на следующее утро был найден выброшенным из могилы, поскольку земля не хотела его принять, и так повторилось два последующих дня. Тогда его бросили в море, которое в ту пору было совершенно спокойным, но, как только приняло проклятое тело, начало волноваться и почти в то же мгновенье выбросило его на скалы, где его кости так вросли в камень, что даже с помощью большого топора их с трудом можно отодрать, что я неоднократно пытался сделать.

Остров Шипан протянулся с запада на восток примерно на четыре мили, окружность его составляет примерно десять миль. Некоторые считают, что именно его Плиний называет Сипарис (Siparis). Это один из самых благородных островов, которыми владеет сенат Рагузы, как по своей живописности, так и по изобилию вин, которые на ней производятся.

[Лопуд], срединный остров, называется так потому, что расположен между двумя другими — Колочепом и Шипаном. В окружности он составляет примерно десять миль. На острове чудесный воздух и [редкое] среди соленых вод изобилие запасов пресной воды. Самая красивая часть острова, которая является наиболее заселенной и украшена садами, дворцами и гаванью, обращена на запад. Однако удобные строения, прелестные сады и усеянные виноградниками холмы встречаются на острове повсюду. В 1538 году остров оказал дружественный прием двенадцати галерам папы Павла III под командованием патриарха Аквилеи, дворянина из рода Гримани (Casa Grimana), однако был безбожно и жестоко разграблен людьми с упомянутых галер.

Остров Колочеп по своей величине уступает Лопуду, он не так плодороден и менее населен, однако на нем делают хорошие вина.

Жители упомянутых трех островов зарабатывают себе на жизнь в основном нанимаясь в судовые команды. По этой причине часто случается, что там мало мужчин, но много весьма красивых добропорядочных женщин. Нередко мужья, уходя в море, оставляют их без всякой помощи на десять и более лет, однако женщины, работая денно и нощно, своим ручным трудом сами себя обеспечивают и славятся редкой добропорядочностью.

Упомянутые три острова служат отправным пунктом для тех больших кораблей, которые бороздят ныне моря Италии и Испании. Рагуза насчитывает их не менее сотни, не считая множества галеонов и других маломерных судов. По причине большого числа моряков, занятых на упомянутых судах, рагузинцы не могут выставить ныне более пяти или шести тысяч наземного войска. Тем не менее все их корабли, собранные вместе, составляют один из самых многочисленных и мощных флотов, имеющихся ныне в чьем‑либо распоряжении в Средиземном море. Упомянутая мощь обеспечивается как размером судов и многочисленностью установленной на них артиллерии, так и в значительно большей степени отвагой моряков, которую они не раз проявляли в борьбе с турками и другими корсарами. При нападении последних они сражаются так отчаянно, что враг не может овладеть кораблем, пока хоть один из них остается в живых. Во время боя они бросаются на врага подобно разъяренным львам, призывая друг друга помнить о том, что они рагузинцы, которые никогда не отдадут свою жизнь, не воздав достойной мести врагу.

Примеров этого я не стану тут приводить, поскольку почти всем они известны, и окончу на этом свой рассказ об истории Рагузы, все свершения и достижения которой любопытный читатель сможет найти в летописях рагу- зинского дворянина Якова Петровича Лукаревича, которые (я полагаю) он в скором времени выпустит в свет.

ПРЕДИСЛОВИЕ ДОНА МАВРО ОРБИНИ

Многие утверждают, что автор нижеследующей «Истории королей Далмации» был уроженцем Диоклеи, которая была митрополией Красной Хорватии и чьи развалины можно увидеть ныне у Лабеатского болота, то есть Скадарского озера, и называют его поэтому Диоклейцем (Docleate). Другие придерживаются мнения, что он родился в городе, называемом славянами Дукля (Dugla), который возник на развалинах Диоклеи и впоследствии получил то же самое имя. Я же полагаю, что автор не был уроженцем ни первой, ни второй Диоклеи. То, что он не был родом из первой, следует из того, что он сам пишет в нижеследующем «Предисловии», а именно, что к нему обратились с просьбой священнослужители Диоклейской церкви. В то время [упомянутая церковь] лежала в руинах, поскольку Самуил Болгарин или (по мнению других) его сын Радомир, которого греческие историки называют Гавриилом–Романом, сжег ее около 1000 года, а упомянутый автор (как следует из описываемых им событий) в 1179 году был еще среди живых. Ясно поэтому, что он имеет в виду вторую Диоклею. Однако и она не была местом его рождения, поскольку далее в своем «Предисловии» он пишет, что с упомянутой просьбой к нему обратилась также и молодежь из его города. Этими словами он ясно дает понять, что вовсе не Диоклея была его родиной. По моему мнению, автор был родом из Бара (Antiuari), который также в значительной степени вырос на развалинах первой Диоклеи, да и расположен не так далеко от нее. Упомянутая «История» первоначально была написана им по–славянски и славянскими письменами, а затем по настоянию некоторых особ переведена им на латынь. В своем труде он дает краткое описание происхождения и истории славянских королей, правивших в Далмации и других соседних землях Иллирика с 495 года от Рождества Христова по 1161–й, когда Радо- слав, последний из рода упомянутых королей, был лишен власти сыном Уроша Десой.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К ЕГО «ИСТОРИИ КОРОЛЕЙ ДАЛМАЦИИ»

Когда вы, любезные братья мои во Христе и достопочтенные священнослужители святого престола церкви Диоклейского архиепископства, а наряду с ними множество зрелых мужей и главным образом молодежи нашего города, которая любит не только слушать и читать, но и (как ей свойственно) предаваться военным утехам, обратились ко мне с просьбой о переводе со славянского письма на латинское книжечки о готах, называемой латинянами «Regnum Slavorum», в которой описаны все их войны и деяния, то я, преодолевая старческую немощь, решил удовлетворить вашу просьбу сам, побуждаемый к этому и любовью к своим собратьям. Я не хотел бы, однако, чтобы кто‑нибудь из читателей подумал, что я написал что‑то сверх того, что узнал из книг и рассказов (не баснословных, а основанных на истинных событиях) наших отцов и дедов.

ИСТОРИЯ КОРОЛЕЙ ДАЛМАЦИИ И ДРУГИХ СОСЕДНИХ ЗЕМЕЛЬ ИЛЛИРИКА С 495 ГОДА ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА ПО 1161 ГОД

В то время, когда скипетр Константинопольской империи был в руках у Анастасия, запятнавшего себя и многих других евтихи- анской ересью, в Риме управлял делами Церкви папа Геласий, а в Италии вершили подвиг великого благочестия преблаженные Герман, епископ Капуи, Сабин, епископ Канузы (Carusa), и на горе Кассино святой Бенедикт, из северных пределов вышли готы, свирепый и неукротимый народ, которым управляли три вождя, бывшие братьями и сыновьями короля Свевлада Брус (Brus), Тотий (Totio) и Остроил (Ostroillo). Брус, старший из братьев, унаследовал власть после смерти отца, и поэтому Тотий и Остроил, стремясь стяжать славу, с позволения своего брата собрали могучую рать и оставили родные пределы. Придя в Венгрию, они покорили ее и затем вторглись в Темплану (Templana). Тогда король Далмации, пребывавший в Салоне, послал гонцов с посланиями к королю Истрии, дабы тот собрал все свое воинство и выступил вместе с ним против упомянутых готов. Исполнив это, они стали лагерем невдалеке от неприятеля. Пока рати стояли друг против друга, с одной и другой стороны выходили воины и устраивали между собой поединки, но на восьмой день произошла битва, которая длилась с третьего часа дня до самого вечеpa. В конце концов, готы одержали победу, и произошло это не без всевышнего попустительства: хотя далматы и их союзники сражались и упорно и доблестно, но, несмотря на это, уступили противнику. Король Истрии пал в бою, а король Далмации, дважды раненный, едва сумев спастись бегством, вернулся с горсткой своих людей в Салону. Посему Тотий и Остро- ил разделили между собой свое немалое войско. Тотий с одной его частью отправился в Истрию, а потом оттуда — в Италию, где в течение некоторого времени вел опустошительные войны и полностью разрушил несколько захваченных им городов. Затем он напал на Сицилийское королевство и вскоре после этого скончался, как некогда ему было предречено рабом Божьим святым Бенедиктом. Его брат Остроил вторгся в провинцию Иллирик и, не встретив никакого сопротивления, захватил всю Далмацию со всеми ее приморскими городами. Осев, в конце концов, в Превалитане, он отправил оттуда своего сына Свевлада с большой ратью на север покорять остальные земли Иллирика. Константинопольский император, узнав, что Остроил остался с небольшим отрядом в Превалитане, послал сильное войско, чтобы напасть на него врасплох. Остроил, муж великой отваги, вышел [против упомянутого войска] с горсткой своих воинов и, приняв бой, погиб, воины же его спаслись бегством. Посему войско императора с большими трофеями вернулось домой. Свевлад, узнав о смерти отца, ускоренным маршем вернулся в Боснию, надеясь застать войско императора и отомстить за смерть родителя. Не встретив там никого, он занял отцовский престол, и у него родился сын по имени Селимир (Selimir). Владения Свевлада простирались от Винодола (Valdevino) до Аполлонии (Pelonia, о Pelouiata), от моря — до самого Севера. Он причинил немалый вред христианам, жившим в приморских городах, и на двенадцатом году своего правления оставил этот мир. Ему наследовал его сын Селимир, который, хотя и был язычником, поступал по справедливости. Он не только хорошо обращался с христианами, но и заключил с ними договоры и соглашения, заставив платить подати. Посему страна наполнилась славянами, и в его дни в ней царил покой. После двадцати лет правления он скончался, оставив сына Владана. Последний, следуя по стопам отца, мирно правил королевством и имел сына по имени Радмир, который с юных лет отличался своенравием и спесивостью. При нем с великой реки Волги (Volcha) вышло великое множество людей, взявших себе имя от упомянутой реки, и до сего дня от Волги их зовут волгара- ми (Vulgari), или болгарами (Bulgari). Со своими женами, детьми и всем скарбом они пришли в область Силодузию (Silodusia). Правителем у них был некто по прозванию Крис (Chris), которого они на своем языке называли «каганом», что означает у них «царь» (Imperadore). Ему подчинялось девять государей, или правителей, вершивших суд над упомянутым народом, который был неисчислимо велик. Итак, заняв Силодузию, они вторглись в Македонию. Покорив и ее, они проникли в область латинян, которых [прежде] называли римлянами, а ныне зовут мавровлахами (Morouulasi), то есть «черными латинянами». Константинопольский император, сидя на своем престоле, длительное время вел войну с упомянутым народом, но, не сумев победить, в конце концов, заключил с ним мир и оставил в покое. Таким же образом поступил и король Владан, видя, что народ этот велик числом и говорит на одном с ним языке. Так было положено начало великой любви между двумя народами, а именно между готами, [или] славянами, и болгарами. Главной причиной упомянутой любви было то, все они были язычниками и говорили на одном и том же языке. После этого болгары, обезопасив себя со всех сторон, построили крепости и города и стали жить в захваченной ими стране, которой и по сей день владеют. Тем временем король Владан скончался, и власть перешла к его сыну Радмиру. С самой юности он проявлял неприязнь к христианам, и теперь, став королем, принялся их преследовать, разоряя принадлежавшие им города и селения. Христиане, видя его нечестие, стали убегать в горы и другие неприступные от природы места, употребляя все силы на постройку крепостей, чтобы укрыться в них от обагренных в крови рук свирепого Рад- мира, пока Господь не снизойдет и не освободит от столь жестокого преследования. После смерти Радмира правили один за другим четыре короля- злодея. При них христиане постоянно подвергались жестоким преследованиям. Однако, поскольку перо наше спешит перейти к вещам более отрадным, мы опустим описание их злодеяний и преследований, которые претерпели от них христиане. Немалое число последних, как жителей Приморья, так и Севера, чтобы не запятнать себя их гнусными и мерзкими обычаями, ушла в упомянутые дикие горы, полагая, что лучше вытерпеть любые лишения и невзгоды, нищету и голод, но спасти свою душу, чем владеть насущным добром с ущербом для души. После кончины вышеупомянутых четырех королей от их потомства родился Святмир (Svetmir), который, став королем, не пожелал более мучить и преследовать христиан. При нем процвел в Фессалониках Константин Философ, сын патриция Льва. Будучи глубоким знатоком Священного Писания и ведя при этом достойную подражания жизнь, он покинул свою родину и, ведомый святым духом, прибыл в страну Хазарию. Вступив в диспуты с первыми тамошними мудрецами, он превзошел их всех и ежедневной проповедью обратил всю упомянутую страну в Христову веру, а вскоре после этого обратил и болгар. Тем временем Святмир скончался, и ему наследовал Святополк (Svetopelek). Во время его правления папа Стефан, осведомленный от многих о жизни и учении Константина, написал к нему, призывая прибыть к себе. Константин, прочтя послание и решив принять приглашение папы, захотел перед отъездом оставить тем, кого он обратил в Христову веру, духовную пищу, которой они могли бы подкрепляться в его отсутствие. Он рукоположил в сан священников для наставления этих народов в христианском вероучении и, помимо этого, перевел для них с греческого языка на славянский Христово Евангелие и псалмы Давида со всеми книгами Ветхого и Нового Заветов. После этого, простившись со всеми, он отбыл в Рим. По пути туда он заехал к королю Святополку. Принятый им за свое целомудрие и редкую ученость с великим почетом, он стал наставлять его в христианском обряде и вероисповедании, которое Святополку чрезмерно понравилось. Посему он принял христианство со всеми своими подданными. Когда весть об этом достигла христиан, живших в горах, их охватила великая радость. Спустившись с гор и оставив другие убежища, они стали благословлять и восхвалять Господа, даровавшего спасение тем, кто возложил на него все свои надежды. Упомянутый король дозволил христианам, говорившим на латыни, вновь отстроить и восстановить города и крепости, некогда разрушенные язычниками. Он повелел также, чтобы были определены и описаны пределы и межи всех его владений. Спросив об этом у своих мудрецов и не добившись от них никакого ответа, он отправил послов к папе Стефану и константинопольскому императору Михаилу, прося помочь ему в этом деле. Когда послы, отправленные в Рим, изложили свое поручение папе, тот несказанно обрадовался, так как надеялся через это еще больше укрепить короля и его народ в Христовой вере. Посему, отпуская послов, он отправил вместе с ними кардинала Гонория, мужа изрядной учености и достойной подражания жизни, наделив его теми полномочиями, которые принято давать лицам такого звания при исполнении подобных поручений в христианской стране. Вместе с упомянутым Гонорием были посланы еще два кардинала, которые должны были помочь этому новообращенному в Христову веру народу избрать епископов, освятить церкви и совершить прочие необходимые действия. Кардиналы, прибыв в Иллирик, нашли короля на Ду- ванской равнине (pianure di Dalma), где он [тогда] находился. Король принял их с большим почетом и повелел всем своим подданным собраться на том же Дуванском поле. Пока народ собирался, прибыли и отправленные в Константинополь послы Иоанн и Лев, которые были с должным почетом встречены королем и кардиналами.