Зари. Мне удалось убежать - Зархуна Каргар

Для женщины сделать предложение мужчине в его доме или на людях считается очень постыдным поступком. Позор ложится на всю семью женщины, и память об этом никогда не стирается: если у нее рождаются дети, люди рассказывают им о проступке их матери. В семье к таким женщинам относятся плохо в том случае, если муж не отвечает ей взаимностью. Такое часто случается с теми, кто, как Гутама, любит кого-то. Известны случаи, когда вдова делала предложение брату покойного супруга или же просто мужчине, который ей нравился. Мужчина в таком случае должен взять на себя ответственность за действия женщины. В афганском обществе до сих пор порицают женщин, которые завели роман с мужчиной. Гутаме, видимо, было все равно, что подумают о ней остальные. Она просто решила сделать предложение любимому человеку. Наверное, она была уверена и в своих, и в его чувствах.

Я не знаю, смогла бы на ее месте решиться на такой шаг. С другой стороны, я не могу осуждать Гутаму и подобных ей девушек. Иногда я думаю о том, что мне повезло, ведь я намного свободнее большинства афганских женщин. Я рада, что могу сама принимать решения, и верю, что это право каждого человека, но для того, чтобы получить его, нужно быть уверенным в своих силах. Иногда, как в случае Гутамы, люди изначально свободны, иногда им требуется время, они учатся на своих ошибках и выбирают свой путь.

Я была женой Джаведа более трех лет. За это время я поняла, что не только мне пришлось настрадаться из-за наших традиций. Джаведу тоже было нелегко. Мы были похожи на двух совершенно разных птиц, которых насильно поместили в одну клетку. В афганском обществе человек, который пытается выбраться из такой клетки, считается бунтовщиком. Но одному из нас нужно было собрать волю в кулак и пойти на это.

Несмотря на то что семейная жизнь приносила мне одни лишь разочарования, у меня и мысли не было о разводе. Но когда я начала работать над нашей передачей и узнавать истории других женщин, то поняла, что должна действовать. Истории Илахи, Гулалай и других придали мне сил, и я решилась на свою маленькую революцию. Я рассказала своей семье о том, что несчастлива в браке.

Когда уже началась процедура развода, подруга спросила меня, как я пришла к такому решению. Я ответила, что думала о том, с какими трудностями сталкиваются женщины в Афганистане, и поняла, что свою проблему я могу решить. Я осознала, что больше не могу так жить, и приняла решение, которое одновременно было самым тяжелым и самым правильным в моей жизни.

Поначалу свекор и свекровь все время хвалили меня. Родители Джаведа говорили, что я веду себя, как и подобает хорошей афганской девушке: я согласилась выйти замуж за Джаведа и была ему хорошей женой, несмотря на то что он был очень ленивым и не любил меня. Но когда я решила расстаться с ним и он уже не мог жить в моей квартире, они ополчились на меня. Меня проклинали и обзывали проституткой. Даже самые близкие люди отвернулись от меня. У меня больше не было права посещать родительский дом и называть родителей матерью и отцом.

Мне было тяжело и очень одиноко в своей двухкомнатной лондонской квартире. Мне говорили, что из-за передачи, в которую я вложила всю душу, я стала феминисткой. Меня называли бесстыдной женщиной, которой безразлична честь семьи. И никто не поинтересовался, что я тогда чувствовала. Меня убеждали, что я обязана принять Джаведа обратно и притворяться, что все в порядке. Мне говорили, что пуштунская женщина должна страдать молча. Ни родственники, ни мои земляки не поддерживали меня, пока мы разводились. Наша религия учит, что семья — основа любого общества, но если два человек не могут жить вместе, им следует развестись.

Если пуштунская женщина — человек второго сорта и не должна даже заикаться о своих правах, то я не хочу быть пуштункой. Я понятия не имею, кто я теперь, однако не хочу больше страдать во имя традиций и суеверий.

Сколько раз я плакала навзрыд, особенно в метро, когда ехала на работу или с работы! Меня обуревали противоречивые чувства. Я злилась, что мне придется заплатить много денег, заработанных тяжелым трудом, чтобы развестись с мужем, которого я никогда не любила. За эти деньги Джавед привез себе девятнадцатилетнюю невесту из Кабула. Но даже в самой отчаянной ситуации может блеснуть лучик надежды, и этим лучиком стали мои лондонские друзья, большинство из которых не афганцы. Эти люди выслушали меня и поддержали. Они не осуждали меня за то, что я развелась. Они научили меня любить и быть любимой. А еще мне становилось легче, когда я вспоминала истории стойких и храбрых афганских женщин.

Приняв решение развестись с Джаведом, я знала, что иду против воли семьи. Это было самое трудное решение в моей жизни. Не только мне, но и моим родителям и другим родственникам пришлось нелегко. Развод изменил мой взгляд на общепринятые в афганском обществе ценности. Я перестала слепо следовать традициям. Это сделало мою личную жизнь любимой темой сплетен афганцев как в Лондоне, так и в моей родной стране. Мне было одиноко и больно, но каждое слово, направленное против меня, лишь укрепляло мою решимость. Каждая обидная фраза, брошенная в мой адрес, делала меня сильнее. В результате я стала лучше понимать других людей, их горести и печали. Я уже не считала себя вправе судить их.

То, что я выросла в Афганистане, имеет много плюсов: я знаю несколько языков и культуру моей родины; я работаю с афганцами и в то же время могу свободно передвигаться по Лондону, как любая другая живущая здесь женщина. Мне очень помогло то, что я жила в двух абсолютно разных странах. Афганская культура много дала мне, и я радуюсь, когда моим лондонским друзьям нравится афганская музыка, которую я даю им послушать. А мне нравятся песни группы «АББА» и Мадонны, которые они записывают для меня.

В одном я абсолютно уверена: именно страдания, через которые я прошла в детстве и юности, сделали меня той, кем я сейчас являюсь. Как сказал один из моих друзей, я — Зархуна, готовая сражаться за свои права. Я теперь знаю, что всегда найдется то, что поможет мне принять нелегкое решение. Для меня таким фактором стал пример всех тех афганских женщин, с которыми я познакомилась благодаря «Афганскому женскому часу». Их истории и их сила помогли мне. Такие женщины, как Анеза, Шарифа, Шириинджан, Вазма, Лейла и Гутама, послужили для меня примером. Их истории научили меня, что не обязательно следовать общепринятым традициям и мириться с унижениями лишь потому, что ты женщина. С моей стороны было бы трусостью не изменить свою жизнь к лучшему, имея поддержку друзей и британского общества.

Эти женщины вдохновили меня на написание автобиографической повести, я готова рассказать о своей жизни. Я поняла, как важно говорить правду. Взрослый человек, живущий в цивилизованном обществе, не должен плыть по течению, лгать самому себе, он должен бороться за свое счастье. Афганские женщины помогли мне стать более уверенной в себе, позволив поделиться их рассказами с миллионами читателей по всему миру, и я хочу поблагодарить их за это.

В афганской культуре девушка не должна испытывать чувства к мужчине до свадьбы. Однако если парень полюбит какую-нибудь девушку, его близкие радуются этому. Обычно его семья старается поженить его с любимой. А вот если кто-нибудь узнает, что девушка неравнодушна к кому-то, ее репутация будет запятнана на всю жизнь. Гутама была достаточно храброй, чтобы отстоять свое счастье вопреки обычаям. Вспоминая ее рассказ, я спрашиваю себя, найду ли я когда-нибудь в себе смелость признаться родителям, что полюбила одного мужчину, но, перебирая события прошедших лет, я не уверена, что вскоре буду готова затеять еще одну революцию.

Эпилог

Осенью 2001 года афганские войска и их союзники свергли власть талибов и с помощью международного сообщества передали управление страной временному правительству. Афганский народ надеялся на лучшее и верил, что пришло время мира и процветания. Люди чувствовали себя так, словно с их плеч свалилась непосильная ноша. Мужчины сбрили бороды, которые обязаны были носить при режиме талибов, а многие городские женщины сменили паранджу на шаль. Женщинам снова можно было ходить в учебные заведения и на работу. Они стали более свободными, но вопрос, насколько улучшилась их жизнь после 2001 года, остается открытым. Хочется верить, что не зря были отданы многие жизни в борьбе с талибами и Аль-Каидой и потрачены миллионы долларов на гуманитарную помощь.

Самым значительным завоеванием является то, что среди членов афганского парламента насчитывается более шестидесяти женщин. Женщин стали назначать на важные посты в правительстве, суде и средствах массовой информации, но Афганистан по-прежнему остается во власти религиозных и иных предрассудков. В начале 2009 года афганский мулла, принадлежащий к шиитам, мусульманскому меньшинству (большинством являются сунниты), предложил принять закон, ограничивающий права шиитских женщин. Этот закон был подписан президентом Карзаем. Члены правительства заявили, что этот закон защищает шиитских женщин в их семьях, но многие считали, что он ограничивает их права. К примеру, согласно этому закону муж может морить жену голодом, если она отказывается переспать с ним. Она может отказать ему только в случае своей болезни. А еще жена не может покинуть дом без разрешения мужа, если только это не вызвано крайней необходимостью.