Зари. Мне удалось убежать - Зархуна Каргар

— Хайджани, пусть Аллах даст тебе силу и благословит тебя за то, что ты помогаешь нам и другим людям. Я больше не буду беспокоить тебя, отдыхай.

Бактавара, которая действительно очень хотела спать, улыбнулась ей.

— Вы — моя семья, Аллах разгневался бы на меня, если бы я не заботилась о вас. Когда мой отец умирал, он переложил эту обязанность на меня. Он попросил, чтобы я поддерживала своего брата и помогала его семье всем, чем смогу. Я не могу ослушаться его.

Она поставила чашку на стол и пошла спать. Оставшись одна в своей комнате, она сняла шапочку, и длинные каштановые волосы рассыпались по ее плечам. Затем она сняла жилет, тунику и шаровары. Бактавара подошла к окну, прохладный ветер обдувал ее тело, и соски у нее напряглись. Бактавара была нетронутой женщиной, переодетой мужчиной.

Ее родители еще в младенчестве стали одевать ее, как мальчика. В Афганистане некоторые люди таким образом превращают своих дочерей в сыновей. Мальчик важен для будущего семьи, он защищает всех ее членов и заботится о престарелых родителях. Девочки считаются лишь гостьями в доме своих родителей, ведь рано или поздно они выйдут замуж и станут жить в другом доме.

Бактавара посмотрела на свое отражение в маленьком зеркале, висящем на двери. Ее глаза были глазами женщины, но они смотрели на мир по-мужски жестко. Бактавара коснулась щек и губ — они были такими же, как и у остальных женщин, но ее руки огрубели от постоянной работы на солнце.

Как и любая другая женщина, Бактавара мечтала о любви. Она снова посмотрела в зеркало, окинула взглядом свои широкие плечи и все крепко сбитое тело и вздохнула. Она устала заботиться о других и хотела, чтобы кто-нибудь позаботился о ней. Бактавара представляла, как красивый юноша будет держать ее за руку. Она хотела стать невестой и часто представляла свою свадьбу. Мужчина ее мечты придет, чтобы просить ее руки, а ее родители потребуют огромную сумму за нее, высоко ее ценя. Она мечтала, что он выплатит любую сумму, какую у него попросят, чтобы быть с любимой. Она забеременеет и родит мальчика. Потом у них будет дочка, к которой будут относиться как к девочке, а не как к мальчику. Бактавара улыбнулась своим мыслям. Она могла позволить себе помечтать, лишь оставаясь одна в комнате, когда другие не видели ее.

Ей было тридцать пять лет, но ее кожа была темной и морщинистой, как у пожилых мужчин ее деревни. Она бесчисленное количество раз мечтала накрасить ресницы тушью, разрисовать руки хной, украсить себя разноцветными заколками и браслетами, как это делали другие девушки ее семьи. Иногда по ночам Бактавара позволяла себе стать женщиной. Она не спеша касалась лица и шеи, ее пальцы скользили по груди. Ей становилось жарко, дыхание учащалось, но как только она опускала взгляд на ноги, эти ощущения улетучивались. Грязные ногти и шелушащаяся кожа напоминали Бактаваре, что она живет как мужчина, а не как женщина. Ей становилось стыдно, и она, прочитав молитву, смотрела на ноги, чтобы подавить в себе все женское.

Бактавара сокрушенно покачала головой, откашлялась и напомнила себе, что завтра ее ждет уйма работы. Ее постель была застелена простыней, которую украсила вышивкой одна из ее племянниц. Орнамент был выполнен в традиционном пуштунском стиле: крупные цветы красного, пурпурного и розового цвета и длинные листья, соединяющие фрагменты вышивки. Бактавара укрылась узким покрывалом и попыталась забыть о своих желаниях. Через несколько минут она уснула.

На рассвете Бактавару разбудило мяуканье кошки. По утрам ее женская натура не так остро давала о себе знать, как ночью. У нее были свои обязанности, и она, как хаджи Бактавара, должна была прочитать молитвы, встретиться со старейшинами и идти работать в поле. Она сколола волосы и убрала их под шапочку. Члены ее семьи еще спали, и она пошла в ванную комнату умываться. Послышался азан муллы — пришло время утренней молитвы.

Умывшись, Бактавара минуту постояла на улице, вдыхая полной грудью свежий утренний воздух, ощущая, как тело наполняется энергией. После этого она зашла в дом, где жена ее брата только что встала и послала дочку за водой для Бактавары. Бактавара сказала, что она проснулась от мяуканья кошки и уже умылась. Обычно воду для нее приносили дети, а после того как она умывалась, они все вместе молились и завтракали.

Перед завтраком Бактавара пошла в свою комнату, взяла ружье и начала чистить его. Она знала ружье как свои пять пальцев и могла быстро разобрать его, почистить, смазать и зарядить. Закончив, Бактавара положила его на кровать рядом с патронташем и села завтракать с остальными членами семьи.

Старшей племяннице Бактавары Дуркхани было пятнадцать лет. Она посещала школу до одиннадцати лет, но, достигнув возраста полового созревания, она, как и большинство девочек деревни, должна была оставаться дома — ее родители больше не позволили ей ходить на занятия. В Гурбузе многие девочки вообще не посещали школу. Дуркхани смогла получить хотя бы начальное образование благодаря Бактаваре — та убедила ее родителей, что это необходимо. Бактавара любила своих племянников и племянниц, но скорее не как тетя, а как дядя, который балует их и дарит им подарки.

Дуркхани щедро налила чаю в чашку Бактавары и поставила перед ней только что изжаренные парасы. Это было фирменное блюдо Дуркхани, его аромат разносился по всему дому и ощущался даже у соседей. Бактавара ела с аппетитом, запивая парасы чаем с молоком.

Еще стоя у печи, Дуркхани, чьи глаза слезились от дыма, обратилась к Бактаваре:

— Тетя, я хотела спросить: не могла бы ты принести мне сегодня тетрадку?

Бактавара знала, как сильно ее племянница скучает по школе. Она погладила ее по голове.

— Конечно, дорогая. Пока я жива, тебе не о чем переживать. Мне не удалось убедить твоих родителей позволить тебе окончить школу, но я куплю тебе все необходимые книжки и тетрадки, чтобы ты могла продолжить заниматься дома.

Дуркхани улыбнулась.

— Если бы не ты, я бы уже давно забыла все, что выучила в школе. Отец почти не бывает дома, и я не могу упросить его позволить мне ходить в школу, но, хвала Аллаху, у нас есть ты.

Бактавара знала, как живут женщины их деревни. Им разрешалось собирать хворост на горных склонах, но если женщина плохо себя чувствовала, она не могла пойти в больницу без сопровождения мужчины. Девочек часто выдавали замуж в одиннадцать-двенадцать лет, и в новой семье с ними зачастую обращались очень жестоко. Некоторых избивали мужья и свекор со свекровью, если они не угождали им, других превращали в рабынь, выполнявших всю работу по дому. У них нет права сомневаться в правильности того, что делает мужчина, но сами они не могут сделать ничего, не получив на то разрешения. Кто мог знать об этом лучше Бактавары, женщины, живущей мужской жизнью?

Она видела, как тяжело живется ее племяннице и жене брата без мужчины, который смог бы позаботиться о них, а брат Бактавары почти все время жил за границей.

Поев, Бактавара встала. Женщины поднялись вместе с ней. Дуркхани принесла черный тюрбан Бактавары. Шаху Махмуду уже пора было идти в школу — он стоял в дверях, держа в руках ружье Бактавары. Она пристегнула патронташ, повесила ружье на плечо и обулась. После этого она попрощалась и вышла из дома вместе с Шахом Махмудом.

Шах Махмуд, единственный мужчина в семье, ходил в школу в сопровождении Бактавары. Они всегда шли, держась за руки.

— Наркхазак! Наркхазак! — кричали мальчики, учившиеся вместе с Шахом Махмудом.

Бактавара привыкла к этому и не обращала на них внимания, но Шах Махмуд задумался.

— Они называют тебя наркхазак. Это правда? Ты не женщина и не мужчина?

— Малыш, не обращай на них внимания. Пусть говорят, что им вздумается. А ты сам как думаешь, кто я?

Шах Махмуд, которому было всего семь лет, внимательно посмотрел на Бактавару.

— Я знаю, что ты мужчина, но иногда я замечаю, что у тебя большая грудь, как у женщины, и меня это удивляет.

В семье Бактавары детям не объясняли, какого она пола, так что им сложно было в этом разобраться.

Бактавара улыбнулась племяннику.

— Дело в том, что я сильный мужчина. Ты видел фотографии спортсменов? У них мощная грудная клетка, потому что они сильные. Поэтому у меня большая грудь — это показатель моей силы. Не нужно обращать внимания на то, что болтают другие мальчики.

Шах Махмуд задумался на минуту.

— Да, это значит что ты сильный человек, к тому же у тебя есть ружье!

Он засмеялся, попрощался с Бактаварой и побежал в школу.

Бактавара с детства привыкла, что дети и взрослые обзывают ее. Раньше она считала себя мужчиной. Она надевала мужскую одежду, играла с мальчиками и дразнила девочек. У нее была большая собака, которую Бактавара готовила для участия в собачьих боях. Она могла победить всех мальчиков в любой игре. Одна из них состояла в том, чтобы как можно дольше продержаться на одной ноге, толкая противника. Тот, кто падал первым, считался проигравшим. Если мальчик или девочка обзывали ее, Бактавара била их.