Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Спицын Евгений Юрьевич

Наконец, что касается проблемы возможности и неизбежности новых межимпериалистических войн, то здесь в центре внимания оказалась позиция академика Е.С. Варги, который на секции «Капиталистический способ производства» заявил, что ленинский тезис о неизбежности таких войн уже устарел и что такие войны возможны лишь «абстрактно-теоретически, а конкретно-практически они невероятны». Он объяснял это тем, что: а) противоречия между лагерем социализма и лагерем капитализма в настоящее время гораздо сильнее, нежели внутриимпериалистические противоречия; б) в империалистическом лагере США имеют подавляющее превосходство над всеми остальными буржуазными державами и не нуждаются в войне, чтобы подчинить их себе; в) США достаточно сильны, чтобы реально помешать любой войне в лагере «европейских империалистов»; и г) наконец, опыт двух мировых войн доказал лидерам буржуазных государств, что любая война внутри буржуазного лагеря «имеет очень плохие последствия для самих империалистов». К этой позиции старшего коллеги присоединился и профессор М.И. Рубинштейн, заявивший, что ленинский тезис «о неизбежности войн при империализме» устарел ещё и потому, что в настоящее время значительно выросли «мощные силы сторонников мира и подлинно народной демократии». Однако большинство участников дискуссии, совершенно верно указав, что этот ленинский тезис характеризует политико-экономическую суть самого империализма, который не может жить без войн и грабежей, заявили, что этот тезис не может устареть до тех пор, пока существует империализм. При этом возможность предотвращения любой войны в настоящее время определяется не тем, что изменилась природа империализма, а тем, что бурно растёт и крепнет лагерь мира, демократии и социализма. Таким образом, отрицание ленинского закона «неравномерного развития капитализма» на деле означает признание возможности создания единого буржуазного сверхгосударства под эгидой США.

Хорошо известно, что сам И.В. Сталин не участвовал в этой конференции, однако вопреки мнению ряда экономистов (М.Ч. Джибути[260]), он не просто внимательно следил за ходом всей дискуссии, а детально проанализировал выступления всех её участников. По уточнённым данным ряда современных авторов (В.В. Журавлёв, Л.Н. Лазарева[261]), все материалы состоявшейся дискуссии вождь изучил предельно тщательно, в прямом смысле с карандашом в руках, и сделал немало личных комментариев-помёт. При этом наибольшее количество таких помёт было оставлено вождём в двух обобщающих сборниках, созданных по горячим следам этой конференции: в «Предложениях по улучшению проекта учебника политической экономии» и в «Справке о спорных вопросах, выявившихся в ходе дискуссии». Итогом сталинской работы с этим огромным материалом стали его «Замечания по экономическим вопросам, связанным с ноябрьской дискуссией 1951 года», опубликованные малым тиражом в виде отдельной брошюры для служебного пользования в начале февраля 1952 г. Именно в этой работе, адресованной участникам дискуссии и впоследствии составившей значительную часть его главной работы «Экономические проблемы социализма в СССР», изданной в конце того же 1952 г., вождь и сформулировал всё своё видение основных экономических законов капитализма и социализма, выделил условия, необходимые для перехода к коммунизму и де-факто сформулировал основные положения политэкономии социализма. Кроме того, высказав ряд важных замечаний по новому макету нового учебника, вождь не согласился с его разносной критикой со стороны многих участников дискуссии и прямо заявил, что нынешний макет учебника «стоит на целую голову выше существующих учебников». Тогда же решением Политбюро ЦК ВКП(б) его авторам — К.В. Островитянову, П.Ф. Юдину, Д.Т. Шепилову, Л.А. Леонтьеву, И.Д. Лаптеву, И.И. Кузьминову, Л.М. Гатовскому, А.И. Пашкову и В.И. Переслегину — был предоставлен целый год для доработки их макета, а свою собственную роль в подготовке это учебника И.В. Сталин свёл к написанию новых замечаний и ответов на вопросы ряда видных экономистов.

Между тем уже в середине февраля 1952 г. состоялась встреча ряда членов высшего советского руководства с группой известных учёных, которые уже успели ознакомиться со сталинскими замечаниями. Как явствует из архивных документов, в этой встрече с вождём приняли участие ряд членов Политбюро — Л.П. Берия, Г.М. Маленков, Н.А. Булганин, Н.С. Хрущёв, В.М. Молотов, А.И. Микоян и Л.М. Каганович, — а также видные историки, философы и экономисты, в том числе Константин Васильевич Островитянов, Дмитрий Трофимович Шепилов, Павел Фёдорович Юдин, Лев Маркович Батовский, Иван Иванович Кузьминов, Захарий Вениаминович Атлас, Модест Иосифович Рубинштейн, Александр Владимирович Болгов, Арташес Аркадьевич Аракелян, Александр Дмитриевич Гусаков, Генрих Абрамович Козлов, Виктор Игнатьевич Переслегин, Иван Данилович Лаптев, Лев Абрамович Леонтьев, Анатолий Игнатьевич Пашков, Николай Николаевич Любимов, Милица Васильевна Нечкина и Вера Яковлевна Васильева. Именно на этой встрече, отвечая на конкретные вопросы ряда приглашённых учёных, И.В. Сталин вновь уточнил, что в отличие от капитализма в социалистическом хозяйстве средства производства не являются товаром, хозрасчёт служит не мерилом рентабельности предприятий, а является мерой учёта и контроля, в том числе за руководством самих этих предприятий, закон стоимости при социализме носит вполне объективный характер, его нельзя отменить или «преобразовать», но объективные условия существования этого закона при социализме можно и нужно ограничивать путём дальнейшего развития социалистической системы хозяйства и т. д.

Между тем, как утверждают ряд современных либеральных авторов (Я.А. Певзнер, П.П. Черкасов[262]), И.В. Сталин остался очень недоволен итогами прошедшей конференции и это недовольство вождя нашло своё зримое отражение не только в скором снятии К.В. Островитянова с поста директора головного Института экономики АН СССР, но и в принятии нового Постановления ЦК ВКП(б) «О положении в экономической науке». В этом документе, который был подготовлен в аппаратах Г.М. Маленкова, М.А. Суслова и Ю.А. Жданова, был совершенно верно зафиксирован застой в советской экономической науке, который авторы данного Постановления напрямую связали с «косностью мышления» многих советских экономистов, неспособных выйти за рамки вульгарного марксизма и творчески осмыслить новые задачи социалистического строительства на современном этапе, в том числе в странах «народной демократии». Как считают те же авторы, «полностью разуверившись в „коллективном разуме“ советской экономической науки, „вождь всех времён и народов“ решил высказать собственную позицию по всему кругу основных методологических проблем, обсуждавшихся на Всесоюзной конференции экономистов».

И уже в начале октября 1952 г., накануне открытия XIX съезда ВКП(б), была опубликована последняя работа И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», в которую, кроме выше упомянутых замечаний, вошли ещё три известные публикации вождя, созданные им в виде ответов на письма ряда советских экономистов, адресованные лично ему: «Ответ тов. Ноткину Александру Ильичу» (21 апреля 1952 г.), «Об ошибках тов. Ярошенко Л.Д.» (22 мая 1952 г.) и «Ответ товарищам Саниной А.В. и Венжеру В.Г.» (28 сентября 1952 г.).

Хорошо известно, что этот знаменитый сталинский труд, который сразу после публикации был назван «выдающимся вкладом в творческое развитие марксизма», всегда вызывал бурные эмоции и совершенно полярные оценки. Все представители либерального лагеря (П.П. Черкасов[263]) давно и неустанно говорят о том, что именно этой последней сталинской работе суждено было стать «неукоснительной директивой для всей советской экономической науки, что имело для неё самые пагубные последствия». Их же идейные оппоненты (Р.И. Косолапов[264]), напротив, очень высоко оценивали этот труд вождя и отвергали любые негативные оценки не только всей этой работы, но даже любых положений, откровенно шедших вразрез с классическим марксизмом. Наконец, ещё одна группа авторов (С.Г. Кирдина[265]) резонно полагает, что «если непредвзято и спокойно» прочитать этот сталинских фолиант, то можно усмотреть здесь «и логические противоречия, и непоследовательность по ряду позиций, и очевидно политизированный… характер». Однако «тем не менее, взятая как единое целое», эта последняя работа вождя, «несомненно, представляет собой определённое теоретическое достижение и содержит целый набор характерных черт, отражающих, в том числе, и специфику всей российской экономической мысли».