Монстры из хорошей семьи - Дарья Донцова

Говорят, господь всегда воздает человеку по делам его. Выгони Элла Нюру с Маней, она бы никогда не получила сундук с книгами. Потому что в тот год, когда Нелли Ильинична отправилась на минеральные воды лечить желудок, именно Нюра и обнаружила хованку.

Домработница, коренная жительница деревни Малкино, отправилась на местное кладбище – прибрать могилку родителей. Нюра повыдергала на холмике сорняки, потом взяла ведро и пошла к роднику, хотела помыть оградку. Неся назад воду, машинально читала надписи на надгробьях и вдруг удивилась: вон оно как, все их соседи померли, даже молодые! Сначала Нюра отмахнулась от глупых мыслей, но потом, вернувшись домой, подошла к Элле и сказала:

– Там, на погосте, Редькины похоронены…

– И что? – не поняла хозяйка.

– Мамка рассказывала, они супротив нас жили. И все в одном углу лежат: Иван Иванович, Елизавета Меркуловна, сыновья ихние – Петька, Павел и Сергей. Давно они преставились, еще до войны!

– Ты о чем? – вновь не поняла Элла.

– Дом их в развалинах лежал, – продолжала Нюра, – мы в детстве в него лазили. Одно не пойму: откуда на погосте могилка Екатерины Редькиной взялась? Не было у соседей дочери. Маменька лишь про сыновей вспоминала.

– Ты просто забыла, – вздохнула Элла.

– Нет! – уперлась Нюра. – Вот ведь странность: Иван Иванович помер в тридцать восьмом, Елизавета Меркуловна через год убралась, на крестах даты стоят, а Екатерина, как написано на могилке, родилась в сорок первом. Как же она у покойников-то появилась, а?

Элла отбросила вязанье:

– Пошли, гляну.

Короче, захоронение оказалось фальшивым, вместо гроба никогда не существовавшего младенца обнаружился сундук с раритетными книгами.

– Дрянь какая-то, – разочарованно констатировала Нюра, когда Элла затаив дыхание стала вынимать великолепно сохранившиеся тома.

– И че, они дорогие? – полюбопытствовала у подруги Маня.

– Скажешь тоже… – отмахнулась Нюра. – Кому это барахло может понадобиться?

– Жаль, – пригорюнилась Маня, – а то Ирке шуба нужна на зиму.

Элла, слышавшая их разговор, уставилась на няньку. Внезапно до директрисы дошла простая истина: про книги никто не знает. Более того – по документам их вообще давно нет, они – этакие книжные «мертвые души». Но они есть! И, в отличие от Нюры с Маней, Элла Дементьевна хорошо представляла, какие деньги способны отвалить библиофилы за каждое из найденных изданий. Решение пришло моментально.

– Упаси вас бог хоть кому намекнуть о сундуке! – строго сказала она домработнице и няньке.

Нюра и Маня, почитавшие хозяйку, как бога, согласно закивали.

Теперь у женщин отпали материальные проблемы. Элла вела себя аккуратно: книги продавала осторожно, сама на встречу с барыгой-комиссионером не ходила, предназначенный к реализации том отвозила в нужное место Нюра. Ни шуб, ни драгоценностей Элла себе не покупала, одевалась по-прежнему на свою зарплату, а вот дома… Впрочем, гости в квартире практически не бывали, заглядывала лишь Нелли Ильинична, а ей было легко запудрить мозги. Ирочка теперь имела все: лучшие игрушки, красивую одежду, комнату, устланную коврами, вкусную еду. Элла безостановочно баловала девочку, не уставая повторять: «У меня ничего не имелось, пусть доченька живет счастливо».

Отчего-то считается, что ребенка нельзя испортить любовью, но в данном случае огромное чувство Эллы Дементьевны не пошло Ирочке на пользу. Девочка выросла эгоистичной, думающей лишь о себе. К тому же дочери достался сексуальный темперамент матери.

После внезапной кончины Эллы Ира надумала выжить из квартиры Нюру и Маню. Но оказалось, что мама, хорошо знавшая дочь, обезопасила «племянниц». Повоевав, Ира успокоилась. Затем она родила Аллочку, спихнула ее на Нюру и продолжила веселье, благо деньги имелись. Нюра исправно таскала книги к барыге, а полученные суммы отдавала Ире. Та ведь тоже знала о раритетах. Еще будучи ребенком, видела, как мама и Нюра открывают сундучок…

– Вот почему она в детстве пару раз заводила разговоры про клад и пони со Змеем Горынычем! – воскликнула я.

Олег кивнул:

– Да. За пони девочка принимала здоровенную собаку, которую из жалости подкармливала Элла. А Змей Горыныч… Понимаешь, когда женщины начали копаться в могиле, – а они взяли с собой девочку, побоялись оставить ее одну в избе, – из леса вышел местный пастух, постоянно пьяный дядька. Он был одет в плащ-палатку, полы которой раздувал ветер, а на плече мужик нес убитую волками козу. Взгляни на картину глазами ребенка. Напряженная обстановка, мама копает яму, вдруг появляется нечто с крыльями – за них Ира приняла развевающийся плащ, а на шее две головы: человеческая и рогатая. Ну ясно, что могла подумать малышка: перед нею Змей Горыныч. А тут еще рядом собака здоровенная… Ира заорала от ужаса, пьяный пастух перепугался не меньше ребенка и удрал. Маня унесла Иру в избу и осталась с ней. Элла надеялась, что девочка ничего не поняла и скоро забудет случившееся, но та упорно повторяла рассказ о пони и сказочных героях. Когда дочь повзрослела, Элла открыла ей правду, объяснила, из какого источника черпается материальное благополучие семьи. Но это уже неважно для нас, перейдем к другой стороне дела.

Аллочка растет дочерью Нюры, то есть имеет в мамах простую уборщицу с не слишком большими доходами. Ира выходит благополучно замуж и рожает Веру. Вот той достается все: не только любовь Иры, но и красивые игрушки, одежда, конфеты. Алла совершенно искренно считает Романа с Ирой и их дочку Веру соседями. Конечно, она завидует Вере, но ненависти к ней не испытывает, считает, что Верке просто повезло.

– Но почему Нюра не баловала Аллу? – спросила я.

Олег пожал плечами:

– А на какие шиши? Откуда у уборщицы деньги?

– Но книги из сундука! Она же их продавала!

Куприн кивнул:

– Верно. Только все деньги отдавала Ире.

– Не оставляя ничего Алле?

– Да.

– Но почему? – продолжала недоумевать я.

Муж потер затылок.

– Нюра и Маня патологически честные женщины. Вернее, были ими до определенных событий. Слушай, ты лучше не перебивай…

Итак, Нюра отдает деньги Ире. Раньше она вручала их Элле, а теперь вручает дочери хозяйки, которую воспитывала с пеленок и очень любила. А вот Ире плевать на Аллу, она считает ребенка ошибкой молодости и абсолютно не собирается заботиться о девочке. Для Иры существует лишь одна дочь: обожаемая Верочка.

И вот относительно плавное течение жизни нарушает болезнь Нюры. У нее диагностируют миому, и врач страшно удивляется наличию у пациентки дочери, у гинеколога нет сомнений: Нюра никогда не рожала.

На беду, у доктора очень громкий голос, да и дверь в кабинете хлипкая, а в коридоре сидит Аллочка, которая принесла больной маме фрукты. Сначала подростку становится дурно от неожиданно услышанной информации, потом на девочку налетает темная ненависть. «Вот оно как! Следует разобраться в ситуации», – решает Алла и едет к Нелли Ильиничне. И убеждается: все правда, она дочь Ирины, мать отбросила ее, ненужного ребенка, словно не подошедшую по размеру тапку. Они живут в одной квартире, но Ира ни разу не проявила даже внимания, не то что ласки по отношению к ней, Алле. Да, она вежлива с ней, но это поведение воспитанной соседки, а не родительницы! У Аллы ничего нет, ей достаются обноски, объедки и деревенские нотации Нюры, а Верочка получает шикарные платья, сладкие пирожки и поцелуи. По какой причине? Лишь потому, что родилась в законном браке от Романа, а она, Алла, даже не знает имени своего отца!

Не в силах справиться с собой, Алла начинает изводить Веру, отношения двух девочек трансформируются в открытую ненависть. Неизвестно, как бы сложилась ситуация дальше, но Алла, теперь постоянно подглядывающая за Нюрой, Ирой и Маней, становится обладательницей новых шокирующих сведений…

Поздно вечером, почти ночью, подросток слышит скрип входной двери. Девочка осторожно выглядывает в коридор и видит Нюру, которая, сняв пальто, стучит в комнату Ирины. Затаив дыхание Алла наблюдает за происходящим. Нюра вынимает из сумки толстую пачку денег и дает Ире.

– Вот.

– Маловато будет, – недовольно буркает Ира.

– Сказал, что книга не слишком дорогая, – шепчет Нюра.

– Ладно, – кивает Ира.

– Послушай, – просит Нюра, – дай и нам немножко, а?

– С какой радости? – скривилась Ира.

– Поиздержалась я.

– По одежке протягивай ножки.

– Так об одежде и речь, – пытается уговорить воспитанницу Нюра. – Алле пальто надо, ботинки, платье.

– А я тут при чем? – фыркает Ирина.

– Понимаешь, – робко продолжает Нюра, – раньше проще было, нам Зина Потапова от своей дочки шмотки отдавала.

– Так и сейчас бери!

– Не получается, – жалуется Нюра. – Алка с Зинкиной девчонкой по размеру сравнялись. И потом, девочка невестится, хочется ее приодеть.

– Тебе охота, ты тряпки и покупай, – снова фыркает Ира, – а у меня денег нет. Мне о Вероньке думать надо!