Тарзан в Пеллюсидаре - Эдгар Райс Берроуз

Несмотря на свое ужасное занятие, эти странные существа буквально притягивали к себе взор Джейсона. Он отметил, что большинство хорибов имело около шести футов в высоту, хотя попадались и мелкие экземпляры, не больше четырех футов, а один здоровенный малый достигал целых девяти. Однако сложение у всех было пропорциональным. Размеры, похоже, не имели отношения к разнице в возрасте, разве что чешуя у самых крупных была гуще и грубее, чем у остальных. Позже, правда, ему довелось узнать, что он ошибался: развитие хорибов шло по тем же законам, что и у всех рептилий, то есть, чем старше была особь, тем больше были ее размеры, так как рептилии растут всю свою жизнь.

Покончив с обедом, хорибы повалились на землю и заснули, но спали они на самом деле или нет, сказать было невозможно: не имеющие век люди-змеи лежали с открытыми глазами. Джейсон заметил, что розовая и алая окраска тел хорибов постепенно сменилась серо-бурой, под цвет почвы, на которой они лежали. Умирая от усталости после долгой вахты на веслах и отупевший вконец от пережитых ужасов, Джейсон тоже прилег на землю и мгновенно провалился в тяжелый сон. Ему приснилась Джана, бившаяся в цепких лапах хориба, в то время как он сам лежал связанный и ничем не мог ей помочь.

Пробудился он от укола в правое плечо. Открыв глаза, Джейсон увидел над собой одного из хомозавров, как он уже успел окрестить для себя этих разумных ящеров. Тот еще раз ткнул его острием пики в плечо и предостерегающе прошипел:

— Не шуметь!

Джейсон понял, что во сне он, должно быть, сильно кричал и метался.

Змеелюди начали подниматься с земли, издавая при этом своеобразные свистящие звуки. Очень скоро со стороны реки послышался шум и на берег выбралось целое стадо отвратительных рептилий, служивших хорибам для верховой езды.

— Вставай! — толкнул Джейсона разбудивший его хориб. — Я сейчас развяжу тебя, но не вздумай бежать, если тебе жизнь не надоела. Следуй за мной. Освобожденный от пут, Джейсон последовал за своим провожатым в самую гущу стада. Все гороборы выглядели одинаково, но их наездники, очевидно, хорошо умели отличать чужих от своих. Сразу же отыскав своего, хориб жестом указал Джейсону на спину «коня».

— Садись ближе к шее и держись крепче. С нескрываемым отвращением Джейсон подчинился приказу. Холодная влажная кожа горобора заставила его вздрогнуть от омерзения. Хозяин же, без долгих слов, взгромоздился сзади и тронул с места. Остальные пленники заняли свои места на спинах других гороборов. Необычная кавалькада углубилась в мрачный лес по левому берегу реки. Здесь было темно и сыро, а валежник и гниющая листва толстым слоем покрывали землю. Солнце сюда не проникало, в этом лесу царил вечный полумрак и какой-то могильный холод, угнетающе действующий на американца.

— Что вы с нами сделаете? — нарушил затянувшееся молчание Джейсон.

— Вас будут откармливать яйцами, пока вы не станете пригодными в пищу для наших самок и детенышей, — бесстрастно ответил хориб. — Им надоедает рыба и мясо гиоров, а сладкое мясо гилоков удается раздобыть редко. В этот раз нам повезло.

Джейсон прекратил расспросы и снова погрузился в молчание. Слова хориба дали ему достаточную пищу для размышлений. Не то чтобы он так уж боялся умереть, но сама мысль, что его будут откармливать на убой, как скотину, казалась невыносимой.

Трясясь на спине горобора по нескончаемому лесу, Джейсон размышлял о природе происхождения этого удивительного ответвления эволюции. Почему-то ему казалось, что Природа напрасно уделила столько времени и усилий развитию разума в рептилиях. Его собственные сородичи выглядели куда симпатичней.

Время от времени Джейсон ловил взгляды Тоара и Лайо, но перемолвиться с ними словечком так и не удалось. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем мрачный лес уступил место залитой солнцем равнине. Впереди показалось голубое зеркало большого озера. На берегу можно было разглядеть целые полчища хорибов. Одни из них плескались в воде, другие неподвижно лежали на болотистом пляже. Появление отряда с пленниками не вызвало ни у кого никакого интереса, кроме нескольких самок и детенышей.

Хорибы женского пола практически не отличались от мужчин. У них отсутствовали рога, и они ходили голыми, других отличительных признаков за все время пребывания в их селении Джейсон так и не заметил. Ему показалось странным, что на побережье озера нет ни жилищ, ни других следов деятельности, хотя хорибам был присущ довольно высокий уровень культуры, судя по их оружию и украшениям, а также кожаным передникам, прикрывающим в бою мягкие рыбьи животы воинов.

Несколько хорибов заставили пленников спуститься на землю и отвели всех пятерых на высокий берег, расположенный в стороне от места прибытия. По пути Джейсон имел возможность наблюдать, как самки хорибов откладывают яйца в густой ил у самой кромки воды. Они тщательно обмазывали липкой черной грязью каждое яйцо, а затем отмечали колышком место, где оно было закопано. Вдоль всего берега торчали сотни таких колышков, отмечающих кладки. Еще дальше на глаза Джейсону попалась группа миниатюрных хорибов, очевидно, только что вылупившихся. Они с трудом выбирались на берег из вязкого придонного ила, смешно извиваясь всем телом. Никто не помогал им в первые моменты после рождения. Подобно человеческим малышам, эти детеныши первое время передвигались на четвереньках, напоминая юрких варанчиков.

Тоар шел впереди пленников. Как только он оказался на краю обрыва, сопровождавший его воин внезапно зажал ему рот ладонью, одновременно вцепившись в нос указательным и большим пальцами, и без предупреждения бросился вместе с ним в воду.

Джейсон в ужасе следил, как его друг скрывается под водой, оставив за собой только разбегающиеся круги. Секунду спустя та же участь постигла Лайо, а за ним двух других корсаров.

Сделав усилие освободиться, Джейсон забился в руках своего конвоира, но холодные цепкие лапы держали его крепко. В следующее мгновение он почувствовал, что ему зажали нос и рот, а потом над ним сомкнулись теплые мутные воды озера. Все еще пытаясь вырваться, он ощущал, что хориб быстро плывет с ним под водой. Потом ноги Джейсона заскользили по мягкому илу. Его куда-то тащили. Легкие задыхались без воздуха, перед глазами все потемнело, но вот рука на лице куда-то убралась, он судорожно вдохнул и обнаружил, что снова может дышать.

Он лежал в кромешной тьме, в полужидкой грязи, но вокруг был воздух, которым можно было наслаждаться, как драгоценным вином. Чье-то тело задело его, потом еще одно. Раздался громкий плеск, что-то булькнуло, и наступила тишина. Гробовая тишина.