Алая Завеса. Первый лик смерти - Роман Александрович Покровский

– О чём ты?

– Какой-то ты сам не свой. Почти не говоришь, не замечаешь ничего. Весь в себя ушёл. Ты не болен случаем?

– Нет, – отмахнулся Юлиан. – Со мной всё в порядке. Голова немного болит.

– О Пенелопе думаешь? – неожиданно спросил Йохан.

Сначала Юлиану не понравилось такое предположение Йохана, но потом он понял, что логичней и удобней всего будет согласиться с этим, чтобы не вмешивать однокурсников во все хитросплетения насчёт убийств и Агнуса Иллиция.

– Да, – кивнул он. – Вы меня раскусили.

– Так ты виделся с ней? – спросила Хелен.

– Да. Как ты и сказала, я залез в окно. У Пенелопы случилось несчастье – в аварии погиб её двоюродный дядя, а она его очень любила.

– Так она тебя простила? – поинтересовалась Хелен, и Юлиану показалось, что положительный ответ её не очень устроит.

Только помочь он ничем не мог.

– Мне показалось, что да, – ответил Юлиан. – Только явно, ей не до меня. Она плакала.

– Её дядя – это же Грао Дюкс? – спросил Йохан.

– Так и ты был знаком с ним? – удивился Юлиан.

– Не совсем, – ответил Йохан. – Но мой отец был. Грао Дюкс же был известным психиатром, а после того, как мама… В общем, какое-то время отец лечился у него. А теперь герр Дюкс и как раз его дом был опечатан через агентство отца.

– Получается, что он жил один? – насторожился Юлиан.

– Да. Его же жена давно умерла.

Юлиан вспомнил, что в момент первой встречи в автобусе герр Дюкс говорил ему о потере своей жены.

– А наследники? – влезла в разговор Хелен. – Они ещё не растерзали дом на части?

– Я в дела отца не лезу, – сказал Йохан. – Но логично допустить, что герр Дюкс был слишком одинок и наследников найти не так-то просто. По крайней мере, в течение месяца дом точно будет опечатан.

Юлиан не понимал, зачем они завели этот разговор. Гораздо интереснее сейчас было бы узнать, что случилось с матерью Йохана, но, судя по всему, юношу не очень приятно было вспоминать о ней. Получается, что покинула она семью Эриксенов отнюдь не по своей воле.

Любопытство Юлиана было очень глубоким, но не до такой степени.

– А что в городе говорят о смерти герра Дюкса? – спросил Юлиан у однокурсников.

– Ты не читаешь газет? – удивился Йохан.

– Иногда читаю, но в больницу ко мне их не носили.

– В "Экспрессе" писали про аварию, – поведала Хелен. – Папа читал мне. Герр Дюкс всегда пользовался услугами водителя, так как был болен и в любой момент мог потерять контроль над своим телом.

– Так получилось, что потерял именно за рулём, – дополнил Йохан.

– А почему он ехал один? – спросил Юлиан. – Почему на такой высокой скорости? Почему ночью?

– Никто не знает, – сказала Хелен. – Это осталось как бы тайной. Грао Дюкс был в машине один и унесёт эту тайну с собой в могилу.

– Один? – удивился Юлиан. – Газеты пишут, что один?

– Да. А кто мог с ним быть?

– Ну не знаю, – начал заминаться Юлиан. – Вдруг был свидетель…

Департамент вновь обманывал народ. Без ведома Департамента ни одна газетная статья в свет не выйдет, в этом Юлиан был уверен. Кто-то явно хочет запутать всех людей, в том числе Юлиана, а потом свершить какое-то великое тёмное дело.

Или около того.

– Почему вдруг ты так проникся гибелью герра Дюкса? – поинтересовалась Хелен.

– Погиб человек, которого знал и я. Что тут удивительного?

– Ты знал Дюкса?

– Знал. Но это неважно.

Разговор заходил в тупик, и пора было валить отсюда. Сославшись на головную боль, Юлиан скрылся из кафе, чтобы поскорее залезть в свою комнату или поглубже в библиотеку и долго оттуда не высовываться.

Один несомненный плюс проведённый вечер принёс – Юлиан узнал о существовании очень симпатичного кафе "Хартс", которое явно нравилось юноше больше того, в котором они частенько пили с Пенелопой кофе.

Стоило наведаться сюда как-нибудь ещё.

В библиотеке Ривальды Скуэйн Юлиан вновь углубился в книги по чёрной магии, надеясь найти там что-то похожее на происходящее, но близко ничего не находил. Всё было гораздо сложнее, и в сто крат непонятнее.

Загадочные письма уже вызывали у Юлиана тошноту. Но для чего-то раз за разом он открывал новое и добропорядочно переписывал его волшебным пером, которое делало почерк Юлиана на удивление красивым.

"Госпоже М.

От господина Р.

январь 1995 г.

После столь долгого перерыва я рад сообщить Вам, что со мной всё в порядке. Больше года мне пришлось провести в изгнании. Более того, на какое-то время я даже оказался в тюрьме. Мне удалось оттуда бежать, но теперь меня ищут.

Я в бегах, охотники за головами уже знают цену за меня и ни за что не отступят обратно. Сожалею, но я не уверен, что будет завтра. Сегодня я наслаждаюсь своей жизнью, потому что свободен и до меня трудно добраться.

Но в одночасье всё может поменяться, ибо непредсказуемее нашей жизни нет и не было ничего. В темнице моё сердце согревало только Ваше имя и подарок, оставленный когда-то Вами. Я ношу его всегда при себе. Он помог мне выжить тогда, когда я, казалось бы, потерял уже всякую надежду.

Более всего на свете мне хотелось сейчас забрать бы Вас с собой, но на данный момент это невозможно. Повторюсь, что я в бегах и подставлять тем самым Вас под удар я не имею никакого права.

Вы не должны пытаться искать меня, потому что не найдёте. Однажды я найду Вас сам. Небо станет светлее, а трава зеленее. А наша с Вами любовь ещё ярче.

Надеюсь, в Вас она ещё не угасла. Ибо во мне пылает пламенем тысяч свечей, разрывая изнутри, не дающая спать и спокойно дышать. Моя любовь к Вам – это всё, что у меня осталось. Не подведите меня.

Вы поймёте, когда всё уладится и мы сможем наконец-то увидеться. Вы знаете, как найти меня. Пустой поезд с номером дня нашего с Вами знакомства в любом депо принесёт Вас ко мне. Не упустите своего шанса.

Ваш покорный слуга,

господин Р."

С момента последнего письма прошло и впрямь больше года. Любовная история господина Р. и госпожи М. набирала небывалые обороты и чем-то даже напоминала стезания Юлиана по Пенелопе.

Когда-то у них было всё хорошо, потом Пенелопа узнала правду о Юлиане, не поверила ему и не восприняла всерьёз. Это можно было принять за небольшой раздор. Подобно тому, как госпожа М. боялась господина Р., Пенелопа не понимала Юлиана.

Потом Юлиан и Пенелопа сплотились вместе,