Палач - Евгений Бабарыкин

– Я готов.

– Вот и отлично, – искренне обрадовался отец Слава. – Тогда сейчас отдыхай, а через пару часов можно будет идти. Сережа всегда вечером часов в шесть-семь ходил.

– Точно, – кивнул Филин. – И тебе так же надо. Зачем его лишний раз раздражать?

Руслан молча кивнул.

– Ты сейчас иди, а когда нужно будет, Семен тебя выпустит.

– Выпустит? – переспросил Руслан.

– А ты как хотел? – прищурился Филин. – Без обид, но пока суд да дело, посидишь под замком. А вот как докажешь, что демон берет тебя в посредники, тогда мы к тебе со всем нашим уважением.

– Боитесь, что убегу?

– Ну, не то чтобы сильно боимся, – усмехнулся Филин, – но опасаемся, да. Мало ли что тебе в голову взбредет.

– Ладно, понятно все. Только в контейнер я больше не сяду, или сами к демону идите.

– Не переживай, все будет по-человечески… Семен!

На окрик Филина вошел охранник.

– В подвал его сведи, пусть там посидит.

– Понял.

– Запри его и позови Упыря ко мне.

– Сделаю.

Семен кивнул Руслану и вывел его из кабинета. Они вышли из здания мэрии и под любопытными взглядами горожан завернули за угол.

– Вроде тот же парень, – услышал Руслан, как одна женщина в рваной кофте толкнула другую – крепкую, налитую, как яблоко, бабенку с блудливыми глазами, бесстыдно пялящуюся на пленника.

– Тот, тот! – протянула товарка, играя живыми карими глазами.

Семен толкнул в спину замешкавшегося Руслана и повел его вдоль торца здания, пока еще раз не завернули. Они спустились в цокольный этаж и остановились посередине длинного коридора. Семен, сделав Руслану знак не двигаться, крикнул в правый коридор, где светился фонарь над дальней дверью:

– Антон Владимирович!

– Чего надо? Кто это? – тут же отозвался старческий голос. В пустом коридоре каждый звук раздавался очень громко, отражаясь эхом от стен.

– Семен это! Меня Геннадий Иванович послал! Комната для «туриста» нужна!

– Чего орешь? – спросил старик, выглянув из коридора. У него был огромный нос и оттопыренные уши, издалека делавшие его похожим на сказочное злобное существо.

Когда он подошел, Руслан увидел, что у него сморщенная, как печеное яблоко, кожа и маленькие слезящиеся красные глазки, которыми он чуть не прожег в Руслане две маленькие дырочки, с такой ненавистью старик глянул на пришедших.

– Комнату… – просипел он и махнул свободной рукой. В другой он нес керосиновую лампу, скрученную до минимума, так что в коридоре едва ли было что-то видно дальше трех метров.

Старик прошаркал по коридору, миновав несколько одинаковых дверей по обеим сторонам, и открыл маленькую комнатушку, скорее каморку.

Руслан вошел внутрь и увидел узкий деревянный топчан с голыми досками. Больше в комнате ничего не было. Из маленького окна, скорее отдушины, расположенной под самым потолком, в помещение попадало немного света. Не успел Руслан как следует осмотреться, как за спиной лязгнула дверь и щелкнул замок.

– Вам Геннадий Иванович велел к нему подняться, – голос Семена глухо звучал из-за двери.

– Ладно, схожу… Ты вот что. Будь тут и никуда не уходи, понял? Ну и если кто придет, стреляй без предупреждения! Кхе-кхе-кхе!

Руслан не сразу понял, что хозяин подземелья так шутит, пока не услышал сдавленный смешок Семена.

Стало тихо. Руслан лег на кровать и постарался выкинуть из головы все мысли. Но, конечно, не смог. Если говорят, что демон не идет ни в какое сравнение с чертовым псом, что ждет его? Господи, зачем он ввязался во все это?

Наверное, он задремал, потому что очнулся, когда дверь опять заскрипела. В комнату втиснулся давешний старикашка и поставил на пол перед дверью глухо звякнувшую железную миску и пол-литровую бутылку, заткнутую выструганной деревяшкой.

– Передачка, кхе-кхе, – прошамкал дед и мерзко усмехнулся. – Подарок начальства.

Он вышел, пятясь задом, и, уже закрывая дверь, но так, чтобы Руслан услышан, пробормотал:

– Последняя, может быть…

Клацнул замок, и Руслан опять остался один. Он встал и поднял с пола принесенное стариком. В миске была все та же каша, на этот раз рисовая, и копченая зайчатина. Руслан вытащил пробку из бутылки и понюхал. В нос ударил знакомый запах, разве что без привычной сивушной примеси. Надо же, настоящую водку пьют, буржуи!

Руслан закинул голову и влил себе в рот несколько глотков спиртного. По горлу прокатилась горячая волна, он принялся торопливо закусывать, пихая в рот куски теплого мяса. От голода ли, или от чувства смертельной опасности и жалости к себе, но он очень быстро опьянел. Его не покидало чувство, что в нем сейчас сидят два человека. Один, пьяный, радуется тому, что можно ни о чем не думать. Второй словно смотрит на первого со стороны и понимает, что все это обман, что есть что-то, ради чего тот и напился…

Он успел допить водку и лениво ковырялся ложкой в тарелке, когда за ним пришли. Дверь открылась, и на пороге появился Семен:

– Все, время, пошли.

Руслан встал, пошатываясь, и пошел на свет. Он плохо соображал и сосредоточился на том, чтобы делать то, что ему говорит Семен.

Они вышли из здания и направились в сторону завода, но не через площадь, а в обход. Семен провел его дворами в заброшенный частный сектор, потом они свернули, обойдя большие куски обработанных огородов на месте бывшего городского парка, и вышли в микрорайон пятиэтажек. Для Руслана, не знакомого с городом, все дома казались одинаковыми. Но скоро он сообразил, что они идут параллельно главному шоссе, пересекающему город с юга на север. Уже на выходе из города, когда Руслан увидел в просвете между домами табличку с надписью «Уральск», Семен вывел его на нужную улицу. У дорожного знака их ждал невысокий мужчина в таком же, как у Семена, камуфляже. Только у него не было автомата, а чуть в стороне маячил еще один охотник, как видно, охранник начальника.

Мужик кивнул, пригладив жидкие усики, и глухо сказал:

– В общем так. Это чтобы ты не вздумал свалить раньше времени или вдруг придумаешь заблудиться. Во-о-он на том доме, – ткнул он пальцем в сторону крайней пятиэтажки, – сидит мой человек со снайперкой. Дорога просматривается до ворот и дальше, метров на триста вперед. Так что… Лучше сделай то, на что подписался, понял?

Мужчина заглянул Руслану в лицо, хлопнул по плечу и сунул ему в руки бутылку, ловко выдернув затычку из скрученного полиэтиленового пакета:

– Держи. И давай двигай потихоньку.

Руслан глянул на зеленого стекла бутылку без этикетки и отхлебнул. Водка показалась пресной, без вкуса. Руслан сделал несколько глотков и оттолкнул мужчину в сторону.

Пошатываясь, он двинулся вперед, старательно обходя камни и ямы, то и дело попадающиеся на его пути. Отойдя на двадцать метров, он остановился и развернулся обратно.

– Да имел я вас всех, поняли? – крикнул он трем мужчинам, неподвижно застывшим возле знака «Уральск». – Уроды, блин… Ну, чо вылупились? А то пошли со мной, а?

Ему вдруг стало смешно оттого, что они по-прежнему серьезно смотрят на него, не отрываясь, и от осознания того, что кто-то держит его постоянно на мушке. Руслан показал на всякий случай средний палец в сторону пятиэтажек, неловко станцевал пару оскорбительных, на его взгляд, коленец, повернулся и пошел в сторону завода.

Водка кончилась на полдороги, но странно: чем больше он пил, тем трезвее становился.

Когда впереди показалась арка ворот, затянутая поверху проволочной сеткой с металлическими буквами «Уральский механический завод», голова стала ясной и чистой, как капля дождевой воды. Руслан почувствовал взгляд снайпера, прикованный к затылку, и поежился. Он нервно оглянулся и прибавил шаг. Поняв, куда спешит, рассмеялся и пошел медленнее. А может, сделать проще? Просто пройти мимо ворот? Так, по крайней мере, все кончится очень быстро.

Да фиг вам всем! Руслан зло усмехнулся. Не для того он проделал такой путь, чтобы теперь сдохнуть, как собака. Раз он решился, значит, сильный. А сильных никто не трогает. Палача вон не тронул демон, и ему, Руслану, ничего не будет. Только бы голова соображала, чтобы осталась возможность ответить…

Когда до ворот оставалось пятьдесят метров, до ушей донеслись звуки, от которых у Руслана зашевелились волосы на голове.

Слышался металлический лязг и скрежет, как будто несколько молотов били одновременно по листам жести, пробивая в них дыры; скрипели десятки несмазанных дверных петель; звенели тонко, вплетая высокие ноты в общий гул, стальные колокола. Но все это меркло по сравнению с жутким воем, стоном и воплями нескольких существ. Они не умолкали ни на секунду. Руслан слышал только, как иногда самые голосистые переводили на секунду дыхание, чтобы наполнить легкие и опять зайтись в страшном крике.

Каждый шаг давался с огромным трудом, но он, стиснув зубы, передвигал ноги и все шел и шел вперед. Иногда Руслан вздрагивал, когда в этой дикой какофонии звуков прорывался вдруг жалобный собачий лай – такой знакомый еще из детства и оттого еще более страшный.