Эпоха Фестивалей - Павел Смолин

с ключевыми словами «раствор», «влажность», «схватится», «пропитка от плесени» и прочим. Бассейн же был готов давно, и мы все, включая одевавшую по такому поводу скромный черный закрытый купальник Есикаву-сан, время от времени в нем плескались.

Теперь надо будет научить париться сестренку (никакой пошлятины! Она будет в купальничке!), батю, Ринтаро-сенсея и Хэруки (а вот ей можно и без купальника).

— Снимешься в моем фильме? — Спросил я друга, — Есть у меня одна идея как раз под тебя.

— Это какая? — Отправляя в рот кусок торта, спросил он.

— Надо будет покрасить тебя в черный на пару дней, отснимем спокойные сцены, а потом, после сцен страшных, смоем краску и получится, что ты поседел от ужаса! — Хохотнул я.

— Ужастик снимать будешь? — Он задумчиво почесал щеку, — Ну, если на пару дней, то почему бы и нет? — Пожав плечами, согласился он, — А про что фильм?

Я объяснил, Кейташи покивал и сказал, что в такой веселой лабуде снимется с радостью. Посидели еще полчасика, болтая ни о чем, и друг засобирался домой — у них с Кохэку «предконцертное» свидание. Наложенная на тренировку банька приятно разморила, поэтому решил вздремнуть — набраться силушки перед эпичным дебютом. Мои планы сломал красноглазый, бледноватый, но безукоризненно выбритый батя — дома он не появлялся уже пару дней, ночуя прямо в недрах «Хонды». Что-то приветственно буркнув, он направился в ванную, но путь прервал телефонный звонок. Немного послушав говорящего, батя оживился.

— Значит, международная математическая олимпиада? — Спросил он трубку, с каким-то нездоровым блеском в глазах глядя на меня, — Идея — замечательная! — Послушав трубку еще немного, подытожил он, — Оставьте мне ваши контакты, я уверен, что «Хонда» с радостью поспособствует такому благородному начинанию! — Пообещал он, — Мой сын? — удивлённо продолжил отец. А я-то тут каким боком? — Да, он очень хорошо учится. Даже так?! За минуту решил задачу олимпиады предыдущего года?! — Вылупил на меня глаза батя, — Непременно! Я свяжусь с вами в ближайшие дни, — Батя повесил трубку.

Тут до меня дошло. Это ведь тот чудик с парома, учитель математики. Он всё-таки набрался смелости позвонить. Блин, а он же не…

— Не хочу! — Тут же осознал я чудовищный размер стремительно надвигающегося на меня геморроя.

— Не обсуждается! — Рявкнул батя и отправился в ванную.

* * *

На пути к клубу меня немного потряхивало — страшно опозориться. Шедшая рядом Хэруки, нарядившаяся в свой «рок-прикид», активно настраивала меня на позитив — чего мол ты, Иоши, с такими-то песнями и волнуешься, но помогало это слабо, и я уже жалел, что подписался на такое. Ладно, другие попаданцы стадионы «качают», а у меня — андеграундный клубешник на пару сотен поддатых панков. Как-нибудь да справлюсь — в случае чего музыканты подстрахуют меня бек-вокалом. Отдельно волнения добавляла третья, не вошедшая в «демку» песня — я выбрал ее специально для Хэруки. Вдруг ей не понравится?

В клуб прибыл аж за час до начала — нужно подготовиться. Волнение немного уняла стоящая на барной стойке табличка «Сегодня пиво со скидкой в 30 %». Повезло! Поздоровался с уже прибывшими на место музыкантами, посадил Хэруки у барной стойки пить соки, и, взяв с собой для придания авторитета Иоичи и Мицуо, отправился договариваться с осветителем. Шоу должно получиться незабываемым, поэтому вручил мужику исписанную указаниями бумажку — что, когда и как освещать, напитав его трудолюбие десятитысячной купюрой.

Далее погнал музыкантов настраиваться и «саундчекать» — позорные задержки на глазах подвыпившей публики мне не нужны. После настройки моя временная группа решила воспользоваться скидочкой. Я — добрый хозяин, поэтому не стал вонять, установив лимит в литр на брата. Пока ребята «разгонялись», Хэруки немного поработала над моим «сценическим образом» (гримерки нам не полагалось, единственную клубную займут обновленные «Альдекальдо», когда соизволят почтить убогий кабак своим подписанным на лейбл присутствием). Судя по хихиканью Хэруки, получилось удачно. Подошел к бару и широко улыбнулся музыкантам. Они заржали. Отлично!

К моменту, когда народ набился в клуб, наши инструменты уже находились на сцене, полностью готовые к работе. Готовы были и музыканты — слегка накатившие и пылающие энтузиазмом. Я же немного трясся и «прокручивал» в голове тексты песен и сценарий своего эпичного перформанса. Менеджер клуба дал отмашку, музыканты ободряюще похлопали меня по плечам, и мы вышли на сцену.

Танцпол, казавшийся «изнутри» маленьким, со сцены смотрелся настоящим людским морем. Сглотнув ком, осмотрелся, найдя неподалеку от сцены Хэруки, Кохэку и Кейташи. Лица дорогих мне людей помогли. Так, а вот и Акира в сопровождении новых музыкантов, привалился к стене и надменно смотрит на нас, скрестив на груди руки. Разобрали инструменты — для первой песни мне гитара не понадобится, но понадобится для «Smells like teen spirit». Подойдя к микрофону, дождался, пока зал затихнет и широко улыбнулся. Осветитель сработал как надо, осветив прожекторами «порезанные», заправленные в берцы джинсы, красную «советскую» футболку (куда без нее), и остановил прожектор на моей украшенной волосяными «сосульками» голове, позволив зрителям насладиться видом «беззубого», «под Горшка», рта. Зубы выбивать не пришлось — обошлись черным пищевым красителем повышенной водостойкости.

Подвыпившая публика радостно загоготала. Отлично!

— Литературный клуб школы Уцуномия Йохоку с гордостью представляет вам малую концертную программу «Подростковый бунт!» — Объявил я кодовое название нашего номера.

Зал жизнерадостно заулюлюкал.

— Спой «Ёкая»! — Крикнул кто-то. Приятно!

— «Ёкай» был написан совместно с уважаемыми хедлайнерами сегодняшнего вечера, и исполняться будет только ими, — С улыбкой пояснил я, — Невежливо забирать у такой замечательной группы хит такой мощи! — Добавил я не без ехидства.

— Иоши, хватит болтать, люди пришлю сюда слушать музыку! — Следуя сценарию, хмуро одернул меня Иоичи.

— Точно! — Спохватился я, — Только не говорите отцу, что я здесь, ладно? — Приложив палец к губам, попросил я.

Немудреная шутейка «зашла», и пьяненький зал радостно заржал и засвистел, перемежая это все добродушными выкриками. Кто не любит потешных школьников?

— Ну что, спеть вам про любовь? — Спросил я. Мнение зала разделилось, но большая часть, как и ожидалось, склонялось к «нет».

— Что ж, воля слушателя — закон! — Подытожил я, — Иоичи, жарь!

Иоичи «вжарил» проигрыш «разминочной» песни, предназначенной единственной паре любимых ушек. Разумеется, мой перевод на японский.

[https://www.youtube.com/watch?v=Tg9vBFkWVIk&ab_channel=PoslednieTankiVParizhe-Topic]

— Разденется утро в окнах домов, и я обещаю не петь про любовь! — Зал радостно заорал, «выкупив» связь с подводкой.

— Целуйся в сараях и в грязных кино, — Ловлю взгляд Хэруки, девушка хихикает, прикрыв рот ладошкой. Ага, это про нас! Стоящая рядом Кохэку