Брачный сезон, или Эксперименты с женой - Константин Николаев

- А зачем? - тупо спросила девушка Елена.

Как же ей объяснить, что иначе Мария просто-напросто вышвырнет нас обоих?

- Я говорю - значит, так надо! - отрезал я. - А теперь повтори!

- Значит, так надо, - послушно проговорила твердокаменная.

Я исступленно повторил свою удачную легенду еще несколько раз и, немного успокоившись, подошел к будке телефона. Надо было предупредить Машу, а то мало ли что?

- Что это за вещи в Володькиной комнате?! - у меня аж в ухе зазвенело. - Отвечай, как это понимать?

Я отодвинул трубку на расстояние вытянутой руки и подождал, пока жужжание в ней утихнет, а потом изложил мадам Еписеевой свои соображения.

- Я думал сделать тебе сюрприз, - льстиво добавил я. - Машинка-то действительно тебе нужна...

- А ты не врешь? - немного успокоившись, спросила жена.

- Боже упаси.

- Где же мы разместим эту твою бабу? - перешла Мария к делу.

- Можно на кухне, а вещи пускай пока лежат у Вовика в комнате.

Я повесил трубку и, вытащив из гаражных закоулков девушку Елену, спокойно повел ее домой, как пастух корову.

- Помни, - прошипел я перед дверью, - о наших письмах - ни слова!

Видимо, вспомнив лирический период собственной жизни, Елена чуть-чуть надулась, но все же согласно кивнула.

Мадам Еписеева скрупулезно осмотрела нашу квартирантку и осталась вполне довольна. Уж эта-то квашня никак не может быть моей любовницей, резонно решила она.

- Что же, проходите на кухню, - вежливо предложила Маша.

Елена промычала нечто благодарственное.

- Где ты подцепил эту коровищу? - спросила меня Маша, как только под задом гостьи скрипнула софа на кухне.

- Сама подошла, - легко ответил я. - Знаешь ведь, какие они наглые?

- Да уж, этого у них не занимать, - согласилась Мария и осведомилась: - Значит, через две недели у нас будет новая стиралка?

У кого это "у нас", позвольте спросить? Я всю жизнь обходился без бытовой техники. А белье сдавал в прачечную. Очень удобно, между прочим!

Маша продолжала выжидающе смотреть на меня.

- Значит, через две недели, - веско и в то же время небрежно ответил я.

Эх, если бы эту уверенность испытывать на самом деле! Сердце заныло при мысли о том, что нужно занять денег. Не люблю давать в долг, но еще больше не люблю занимать! Настоящий дамоклов меч, ей-богу! Висит и висит, пока не отдашь.

Я прислушался к мерному гудению женских голосов на кухне - надо же, уже нашли тему для разговора - и, убедившись, что девушка Елена не собирается распространяться о наших отношениях, пододвинул к себе телефон.

- Рыбкин, старик, ты можешь говорить? - спросил я Витальку.

- Язык пока не отказал, - мрачно ответил он.

- Тогда выручай! Позарез нужны деньги! - Я назвал цену средней стиральной машины.

- На сколько? - по-деловому осведомился бизнесмен.

Если бы я знал, когда смогу отдать! Все мои доходы скрупулезно учитывались женой. При всем желании раньше осени отдать не смогу.

- Старик, под проценты - на сколько угодно! - отозвался Рыбкин. - Сам понимаешь, дружба дружбой, но я же их не кую.

- Нет, под проценты я не могу, - вздохнул я. - Я ведь тоже не кузнец.

- Слушай-ка, старичок! - внезапно оживился торговец кетчупом. - А хочешь просто подзаработать? Без всяких процентов? Как раз нужную сумму?

- Ты желаешь, чтобы я бросил гимназию и отправился торговать кетчупом?

- Ну почему сразу кетчупом? - Виталька даже обиделся. - Дался вам этот кетчуп! Я ведь давно уже на шмотки перешел, а у меня бабенка одна с точки в декрет ушла, пропади она пропадом! Вот я и подумал: ты у нас мужик здоровый - бабы тебя любят. А к тому же - интеллигент. Так что сможешь деликатно объяснить, что к чему. Тут и надо-то - несколько выходных на свежем воздухе провести.

- Да что ты темнишь-то? - прошипел я. - Говори прямо!

- Скоро лето, - туманно пояснил Рыбкин. - Купальник - самый ходовой товар. И еще эти... трусишки, лифчики всякие... Ну как, согласен?

Я помолчал и ответил:

- На что только не пойдешь ради спокойствия любимого друга! - Вернее, ради спокойствия любимой жены, подумал я. - Черт с тобой, согласен!

- Вот прямо со следующей субботы и начнешь, - обрадованно воскликнул торговец лифчиками. - В Лужниках...

- О-о-о господи! - только и вырвалось у меня.

Глава 50

Четыре латинские буквы

Девушка Елена Кондакова из Орехова-Зуева прижилась в нашем доме. Ежедневно она уезжала в Лужники и пропадала там целый день. Возвращалась Елена только под вечер, нагруженная очередными баулами. Они отправлялись в комнату хулигана Еписеева, который был страшно недоволен этим соседством. Но ему приходилось сжимать зубы и молчать. Мать бредила стиральной машиной.

Елена сошлась с Машей, мыла полы, иногда готовила в огромных количествах дикие провинциальные блюда, вроде картошки с салом и крутыми яйцами. Поужинав, Еписеев уходил к себе, а я к себе. Женщины сидели на кухне, болтали и пили чай. Я напряженно вслушивался в их беседу. Не проговорится ли Елена? Прошла уже почти неделя. Пока - тьфу, тьфу - бог миловал!

В пятницу поздно вечером я пробрался на кухню, где мирно посапывала труженица вещевых рынков, и сипло позвал:

- Лена! Я тебя хотел попросить...

Она продолжала выводить рулады. Ее литой бок мерно вздымался и опускался, словно опара. Я слегка ткнул Елену. Она вздрогнула и разинула рот, явно вознамерившись заорать благим матом. Я поспешно зажал эту бездну и быстро проговорил:

- Да я это, я, успокойся. Просто хотел попросить, чтобы ты разбудила меня завтра пораньше. Мне тоже в Лужники надо...

Елена пошлепала толстыми губами и спросила:

- И Машу тоже будить? Она с тобой поедет?

- Нет, вот Машу как раз будить не надо! - всполошился я и повторил: Машу не буди, поняла?

Елена Прекрасная в знак согласия вжала голову в пухлые плечи и перевернулась на другой бок.

Значит, завтра я стану торговцем. Жену я заблаговременно предупредил, что собираюсь с Тимирязьевым порыбачить..

- С каких это пор ты рыбаком заделался? - подозрительно спросила Маша.

Действительно, рыбную ловлю я терпеть не могу. Не знаю уж, что в этом занятии увлекательного - торчишь до посинения на берегу, мерзнешь, изнываешь от скуки, таращишься на ненавистный поплавок, который и не думает нырять.

- Ну надо же когда-нибудь начинать. Должно же быть у меня маленькое хобби?

С этим Маша нехотя, но согласилась.

Ранним утром я проснулся от медвежьего топота, что-то твердое с силой ткнулось мне в бок. Открыв глаза, я увидел Елену Прекрасную в полной боевой выкладке. Молниеносно одевшись, я выскочил в коридор, и мы поехали на рынок.

Сделав пересадку, мы еле втиснулись в вагон, несмотря на ранний час уже набитый до отказа коллегами в теплых одеждах. Пункт назначения у всех был один - метро "Спортивная". Вскоре поезд остановился, и машинист шутливо объявил:

- Господа бизнесмены! Побыстрей совершайте высадку!

Господа бизнесмены поднажали, и нас с Еленой вынесло прямо к эскалатору. Я вцепился в Елену, и нас потащило наверх.

Выскочив из метро, я перевел дух и огляделся. Рыбкин должен был ждать меня возле станции.

- Ну, я пошла, - сказала Елена и взвалила на себя пока еще легкий брезентовый тюк.

- Да погоди ты, - я поставил мешок на землю. - Давай Витальку дождемся.

Она старательно всмотрелась в утренний туман, словно знала Рыбкина.

Наконец из-под моста вырулила синяя "девятка" и притормозила возле нас. Мы покатили к рынку. Рыбкин, не теряя времени, принялся инструктировать меня.

- Самое главное, старик, ты должен уяснить размеры. Лифчиков. Если запомнишь размеры как таблицу умножения, то, можно считать, дело в шляпе.

- Я уж и таблицу умножения позабыл, - проворчал я.

- Размеры лифчиков для тебя, старик, в данном случае важнее, чем теорема Пифагора, - невозмутимо продолжал Рыбкин. - Так как это живые деньги. Итак, любой, даже самый паршивый лифчик характеризуется полнотой и объемом груди. Чтобы уяснить себе полноту, запомни четыре латинские буквы: А, В, С, D... С объемом чуть сложнее. В основном грудь у них, - Виталька через плечо кивнул на Елену, - бывает от семидесяти до девяноста пяти сантиметров. Но мой тебе совет, старик, лучше предлагай на глаз.

- Это как же? - не понял я.

Виталька крутанул руль и притормозил у ажурных ворот рынка.

- А очень просто. Вот у твоей напарницы, к примеру, - он посмотрел на сплющенную кофтами, но все равно довольно объемистую грудную клетку Елены, - 95-D. Или даже спецзаказ. Я верно говорю, девушка?

Девушка Елена зарделась и пробормотала что-то утвердительное.

- Я ж тебе говорю, тут все дело в практике, - обрадовался Рыбкин. Глаз - алмаз! А вот у твоей Машки бери поменьше. Где-то, - Виталька подумал, - 80-В. Ну в крайнем случае восемьдесят два. Не веришь, спроси ее сам...

- Ну ладно, - не выдержала Елена, - пошла я. Спасибочки вам.

Она вылезла из машины и побрела прочь. Рыбкин показал охраннику какую-то бумажку и проехал на территорию рынка.