Последняя битва - Кертис Джоблинг

Но самое главное, с ними были две девушки, при виде которых сердце Дрю бешено забилось. Он бросился им навстречу, широко раскинув руки, а подбежав, крепко обнял их: одну своей здоровой рукой, другую – своей новой, металлической. Так, обнявшись, они долго стояли молча, всхлипывая и дрожа от радости – трое юных верлордов, нашедших наконец друг друга. А слова? Ну, слова могут и подождать.

Глава 7

Простой выбор

Поверхность озера была спокойной, на ее глади отражались огни далекого Роббена. Трое друзей сидели плечом к плечу на каменистом берегу – юноша в середине, девушки по краям. Закуски были съедены, напитки выпиты, обо всех приключениях и подвигах рассказано. Кстати, эти трое не были единственными, кто вновь нашел друг друга. Возле берега озера сидело немало других компаний, в которых были и верлорды, и люди. Герцог Берган отпустил свою дочь к друзьям только после того, как едва не раздавил в своих медвежьих объятиях. Он был очень рад тому, что трое молодых людей вновь встретились, и собирался сам немного позднее присоединиться к ним. А в данный момент лорд-медведь из Брекенхольма весело хохотал, сидя вместе со своими людьми из Лесной земли. Шум, который стоял у их костра, мог, наверное, разбудить мертвых.

С прибытием подкрепления армия Волка увеличилась, но все еще сильно уступала в численности группировкам Пантеры и Льва.

Вместе с остальными пришел отряд длинноногих, странного вида воинов. Они встали лагерем на берегу озера чуть в стороне от всех и сейчас тоже собрались у костра. Дрю со своего места с интересом наблюдал за тем, как один из них поднес к широкогубому рту и начал есть запеченную на вертеле рыбу, поблескивая своими выпученными, люминесцирующими в темноте глазами.

– Это и есть твои Лягушки? – спросил Дрю у Гретхен.

– Фибии, – поправила она, вертя в руках что-то белое, твердое и продолговатое. Дрю видел, как Гретхен вынимала этот предмет из-за голенища своего сапога, и теперь ломал голову над тем, что бы это могло быть. – Они хорошие, во всяком случае, в большинстве своем. Их вожак баламутил всех, пока я не поставила его на место. Теперь они слушаются меня, а не его.

– Ты поставила их вожака на место? – рассмеялся Дрю. – Что случилось с девушкой из Хеджмура, которая раньше ничего подобного не сделала бы?

– Она просто повзрослела, – улыбнулась Гретхен, не вступая в дальнейшие объяснения.

Что с ней случилось? Гретхен прекрасно знала, что она сильно изменилась, настолько сильно, что это удивляло ее саму. Вот и Дрю с трудом узнавал ее. Гретхен по-прежнему была яркой, потрясающе красивой девушкой, при виде которой сердца мужчин начинали биться чаще, когда она проходила мимо. Но при этом в ней появилась твердость, которой не было раньше. И, нужно заметить, от этого она стала еще лучше той капризной принцессы, которую знал когда-то Дрю. Улыбки на их лицах понемногу угасли, когда все трое друзей перевели взгляд на мерцающий огнями горизонт.

– А что это у тебя? – спросил Дрю, указывая на предмет, который держала в своей руке Гретхен. Она показала его Дрю – это был обломок оленьего рога. Рога Мило. Дрю любил этого мальчика, юный Олень много раз демонстрировал свою отвагу и преданность и сумел покорить сердце Волка.

Мальчик был настоящим олицетворением всего доброго и светлого, что еще осталось в этом мире. Он решительно встал на путь борьбы с Котами и храбро прошагал по нему до самого конца. О жутких подробностях гибели Мило от рук Лукаса Дрю уже успел узнать. Эту печальную историю рассказал ему отец Мило, герцог Манфред, который сейчас бродил где-то в темноте, на окраинах лагеря, один, оплакивая смерть своего любимого сына.

– Я должна вернуть рог Манфреду, – прошептала Гретхен, засовывая обломок рога за голенище своего сапога. – Забыла, только сейчас вспомнила. Этот рог должен вернуться в Стормдейл вместе с мечом Мило.

Дрю только кивнул, говорить он не мог.

– Уже поздно, – сказала Уитли, пытаясь сменить тему разговора, который начал принимать мрачный оттенок. – Не пора ли тебе пойти отдохнуть, Дрю? По-моему, завтра утром твои друзья из Скории собираются устроить тебе знатную головомойку.

– Да уж, – вздохнул Дрю.

– Крепкие ребята, – заметила Гретхен.

– То, что им довелось пережить в Печи в руках Ящериц… Нет, этого словами не опишешь, – сказал Дрю. – Многие их друзья погибли, когда мы прорывались на свободу. Многие успели погибнуть позднее. Мы с ними стали ближе иных родственников. Можно сказать, одна семья.

Все трое вновь помолчали.

– Ты помнишь, что до полнолуния осталось всего три ночи? – спросила Гретхен.

Дрю кивнул. Прежде чем уйти со своими друзьями, он настоял на том, чтобы увидеться с графом Костой. Этого лорда-грифа привезли в цепях из самого Хеджмура. Коста смог пролить свет на планы, которые строили Оникс и Лукас, рассказал он и о Диких Волках, и об ужасной участи Трента, который был покусан, пойман в плен, а теперь стоял на грани необратимой трансформации.

Отпущенное брату Дрю время неумолимо истекало, отсчитывало последние часы. Вскоре настанет полнолуние, и черная магия полностью и безвозвратно овладеет им. Трент станет Диким Волком, таким же, как Черное Сердце и его собратья.

И если это случится, Дрю будет не единственным, кого постигнет горе. Невероятно, но его брат и девушка, которой они оба восхищались и которая доводила их обоих до белого каления, удивительным образом смогли найти друг друга посреди полыхавшей вокруг них войны.

Дрю протянул руку, прикоснулся к ладони Гретхен.

– Постарайся не волноваться, – сказал он. – Еще до полнолуния я буду драться с Ониксом и Лукасом. Только после этого мы сможем договориться о том, чтобы Трента возвратили нам.

– Ты не договоришься с Лукасом, – отрезала Гретхен. – Он ослеплен жаждой мести и безумен. И ничто не остановит его на пути в Айсгарден. Ему нужен Гектор.

– Вначале ему придется драться со мной и Ониксом, Гретхен, – покачал головой Дрю. – И если я одолею его в поединке, он не сможет двинуться на Айсгарден.

– Лукас коварен, Дрю, – дрожащим голосом ответила Гретхен, опуская голову вниз. – После того что он сделал с бедным Мило, одному Бренну ведомо, чего ждать от него в дальнейшем. Боюсь, что Трент обречен.

Дрю увидел слезу, которая катилась по щеке Гретхен, и грустно улыбнулся, подумав о Тренте. Терпения у его брата было меньше, чем у него самого, поэтому можно лишь представить, какими жаркими были поначалу стычки между леди из Хеджмура и оказавшимся рядом с ней в лесу солдатом в красном плаще. Но то, что их дружба завязалась и окрепла, несмотря на все различия между ними, говорило о том, что речь здесь, пожалуй, идет о более глубоком и сильном чувстве.

Эту догадку подтверждала скатившаяся с подбородка Гретхен слеза.

– Пока я живу и дышу, я не отступлюсь, – прошептал Дрю, сжимая ладонь Гретхен. – Даю тебе слово.

Дрю обернулся к Уитли и увидел, что она смотрит на него. Затем Уитли отвела взгляд и поднялась на ноги.

– Пойду ложиться спать, – сказала она. – Советую тебе сделать то же самое, Дрю. Завтра всех нас ждет трудный день.

– Доброй ночи, Уитли, – сказала Гретхен и улыбнулась своей подруге. Юная медведица направилась к палаткам, а Дрю смотрел ей вслед, гадая о том, почему она так рано решила уйти спать.

Затем возле самого уха Дрю неожиданно прозвучал голос Гретхен:

– Ты очень умный и даже мудрый во всем, что касается войны, но ты совершенно не разбираешься в женщинах, Дрю Ферран.

– Как тебя понимать? – ответил Дрю и густо покраснел.

– Ступай за ней.

Гретхен ласково улыбнулась и кивнула. Дрю наскоро поцеловал ее в щеку и, хрустя галькой, побежал вслед за Уитли.

– Погоди, Уитли! – крикнул он. Девушка остановилась, дала ему приблизиться. – Ты уходишь, даже не пожелав мне доброй ночи? В чем дело?

– Мне показалось, что ты хочешь побыть наедине с Гретхен. Конечно, вам есть о чем поговорить, – Уитли повернулась, собираясь идти дальше, но Дрю ухватил ее за руку.

– Не уходи, – сказал он, пытаясь поймать ее ускользающий взгляд. – Ты что, сердишься на меня?

– С какой стати мне на тебя сердиться? – натянутым тоном ответила она.

Дрю притянул Уитли ближе к себе, развернул так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. Белой металлической ладонью он взял Уитли под локоть, другую руку поднял к ее подбородку.

– Почему же тогда я чувствую такую пропасть между нами?

– Что ты хочешь мне сказать, Дрю? – вопросом на вопрос ответила девушка из Брекенхольма. – Послушай, я все понимаю. Гретхен – принцесса, и любой мужчина, если он в своем уме, хотел бы быть с ней. Я не хочу становиться у вас на пути. Я знаю, теперь все будет по-другому. Ты нужен Лиссии как король, а Гретхен как королева. Ты и она… Вам самой судьбой предназначено быть вместе.

Дрю рассмеялся, легко и счастливо. Покачал головой:

– Если бы это было так, разве я сделал бы то, что собираюсь сейчас сделать?