Глазомер! Быстрота! Натиск! - Андрей Владимирович Булычев

разумению, здесь самое удобное место для того, чтобы перенимать любое движение турок на север. Тут мы перекрываем направление их возможного удара как на Кишинев или Яссы, так и далее в тыл всей нашей армии. Располагаясь здесь, мы тем самым не даем неприятелю пройти к блокированной нашими войсками Бендерской крепости, а вот сами при этом угрожаем его придунайским крепостям Браилову, Измаилу и Галацу. Заставляем держать в них приличные гарнизоны вместо того, чтобы усиливать войсками полевые армии. Есть и еще одна важная задача для нашей дивизии – это связь с союзниками австрийцами. Цесарцы – птицы важные, они всячески демонстрируют свою особенность и пытаются показать, что это именно они играют первую скрипку в боевых действиях против турок. Правда, получается у них это пока что не очень. Войска австрияк сильно растянуты в Кроатии и в Сербии, вот османы и громят их там по частям. На нашем же театре военных действий стоит с восемнадцатитысячной армией принц Кобургский. Находятся австрийцы юго-западнее нас в городке под название Аджуд. Вот он, верстах в сорока по прямой неподалеку от реки Серет, – и генерал ткнул пальцем в пометку на карте. – Будь я на месте турок, так непременно бы ударил сначала по австрийцам, а потом и по нашей дивизии. Силы у нас здесь небольшие, и поодиночке разбить нас вполне себе можно. А потом занимай всю вот эту территорию до Днестра включительно, – махнул он ладонью по карте. – Для нашей армии такое стало бы катастрофой. Но даже если не мыслить вот так вот глобально, а хотя бы более мелкими масштабами, даже уничтожение турками только одной лишь армии принца, и то бы приняло весьма дурной оборот для всей военной кампании. Думаю, что Австрия, потерпев поражение сразу на двух своих направлениях, запросила бы мир у султана и вышла бы из войны, оставив нас один на один с противником. Нам это крайне не выгодно, учитывая, что на севере Российская империя сейчас и так ведет войну со шведами и перебросить подкрепления сюда, на юг, с этого севера пока не представляется возможным. Так что австрийцев нам, Егоров, надобно изо всех сил вытягивать за уши, спасая от поражения.

Твой полк только-только подошел сюда с Буга, проделав долгий и трудный путь. Даю вам трое суток времени на отдых, после чего вы приступайте к дозорной службе. В последнее время в округе начали появляться конные разъезды неприятеля. На наши обозы, как это обычно бывает, они не наскакивают, а ведут себя осторожно, словно бы что-то вынюхивая. И меня это, признаться, порядком настораживает. Вот вы и подчистите всю округу. Местность тут вокруг лесистая, весьма изобилующая ручьями и речками, как раз самое то для твоих егерей. А там уж будем смотреть, как себя и дальше будет вести неприятель. Дальняя дозорная служба у меня поручена казакам, так что вы своих ненароком не подстрелите.

– Есть, ваше высокопревосходительство, задачу понял! – щелкнул каблуками Егоров. – Разрешите по этому делу как раз таки доложиться?

– Ну, давай, – согласился Суворов, – тем более если у тебя уже есть чего докладывать.

– За пару пеших переходов до Бырлада мой дозор случайно на отдыхающий разъезд турок наскочил, – рассказывал Алексей. – Из двух десятков всадников половину егеря выбили, а одного даже в плен сумели взять. Так вот, ваше высокопревосходительство, его удалось разговорить, и кое-что интересное он нам все же поведал. Со слов этого пленного, сам он из алая сипахов, стоящих в Галаце, и их разъезд был выслан начальством для тайного осмотра местности аж до самого Кишинева и Ясс. Несколько таких же, как и они, дозоров, как он говорит, были отправлены восточнее и западнее, причем, со слов турка, один его знакомец перед самым выходом рассказывал, что западным разъездам предписывалось внимательно изучить ту местность, где стоят австрийцы. Многого он, конечно же, не знает, ибо сам из простых всадников, но, по его мнению, османское начальство сейчас копит силы для скорого удара на север. А вот где его нанести, оно определится уже после того, как к нему соберутся все сведенья от разведчиков. Приказано было турецким дозорам себя не обнаруживать и в бой с русскими ни в коем случае не вступать. Все турки в отряде были о трёх конях, а во вьюках у них лежало много провианта. Они даже и овес с собою для лошадей там перевозили, хотя вроде как лето и трава для выпаса сейчас имеется. А это, по моему мнению, говорит о том, что при таких вот запасах заходить они должны были очень далеко в наш тыл. Жалею, что старшего не удалось нам пленить, – вздохнул Алексей. – Уж он бы нам много больше, чем этот простой сипах, поведал.

– Дальние разъезды, запасы провианта для долгого пути, разведка австрийцев, копят силы, – перечислял вполголоса Суворов, вглядываясь в расстеленную перед собой карту. – Пока все это сходится и с моими предположениями, Алексей. Ладно, будем пока что наблюдать, все равно ведь нашу позицию туркам никак стороной не обойти. Пленного своего ты завтра ко мне пришли после обеда, я его тоже немного поспрашиваю. Все у тебя?

– Так точно, все, – кивнул Лешка.

– Ну, тогда иди, отдыхай, чай вымотался за такую-то долгую дорогу. Я вот тоже сейчас спать лягу, завтра мне до рассвета надобно на ногах быть, дел всяких невпроворот.

Алексей вышел на улицу, а из дома донесся крик генерала:

– Прошка! Прошка, зараза, где тебя опять носит?! Почему я тебя вечно искать должен?! Перина лежалая, болотом от нее воняет! Вот я тебя точно теперь поколочу!

Спал Александр Васильевич всегда на сене, но охапка его должна была быть строго определенной формы и размера. Перед сном он предпочитал выпивать одну стопочку водки, закусывая ее кусочком подсоленной редьки. Прошка же предпочитал «не одну», и не только перед сном. За что и получал от Суворова вечные нагоняи и нелицеприятные эпитеты. И тем не менее этим людям было комфортно друг с другом. Прохор будет сопровождать всюду великого полководца до самой его смерти, выхаживая его, как заботливая наседка, при многочисленных ранениях и болезнях, терпя и понимая такой непростой характер своего «барина».

После трехдневного отдыха, предоставленного егерям, полк начал нести дозорную службу вокруг места дислокации дивизии. Далеко его десятки и плутонги не заходили, держа под пристальным наблюдением местность не более чем в дне пути от Бырлада. Дальняя же дозорная служба была поручена казакам.

– Конный отряд идет! – крикнул наблюдатель с дерева. – Сколько, точно не видно, в голове с дюжину всадников