Тот самый сантехник 4 (СИ) - Мазур Степан Александрович

А брат стоял и молча смотрел в спину девушке. И тут Боря всё понял.

— Как понимаю, уклоняться не будешь. Но… за Свету переживаешь?

— Братан, я люблю её.

— Но ты же понял, что это… мой ребёнок?

— Какая мне разница? — и тут Рома повернулся. — Братан, ты только годик за ней присмотри. А? А как вернусь, на себя ребёнка перепишу. Да и вообще поженимся прямо сейчас. Я только догоню её.

Боря посерел лицом. Чувств к Свете не осталось. Но суда по поведению, и она не то, чтобы любила брата.

В раздумьях, он завёл автомобиль и подъехал к обоим.

— Так, садитесь. Разберёмся в тепле.

— А что тут разбираться? — первой обронила Света, но чемодан отдала, чтобы мужчины подняли и в багажник положили. Уже сидя на заднем сиденье продолжила. — Аборт сделаю и буду жить как человек.

— Какой нахер аборт? — прикинул Боря. — У тебя какой месяц?

— Четвёртый.

Боря резко замолчал.

«На грани, конечно, но в это время вы уже скорее расстались, чем были вместе», — добавил за него внутренний голос: «Может это и не твой ребёнок вовсе?».

Сомнения зародились в душе Глобального. Но Роман Петрович Новокуров уже подхватил импульс и добавил горячо:

— Правильно брат говорит! Поздно уже аборт делать. Ты же человека вырезать уже будешь!

— Заткнитесь. Оба. Моё право. Сама и разберусь! — снова почти по слогам добавила девушка.

Боря её не узнавал. От лёгкой летней девушки осталась одна оболочка. Конечно понятно, что гормоны мучать могут, но и жизнь в Европе похоже, не сахар.

Другое дело, что зачем им это всё выслушивать, если от Ганса нагуляла? Но ведь есть вариант, где и на прощание так полюбились, что капнул как следует.

Тогда противоречие в душе Бори усилилось. Брата понять можно, влюбился, переживает. А вот самому хрен знает, что делать. Если его ребёнок, то терпеть, конечно. Мужиком проявить. И тема вся с Кирой, Князем и Зиной по боку пройдёт. От лукавого это всё. А если не его, то на ближайшей остановке можно высадить, поймать такси и забыть навсегда. Но, чёрт побери, брат просил о ней позаботиться.

«Жопа!» — резюмировал внутренний голос.

— Так… ребята, — начал было Боря. — Ночь уже. Клюю носом. Давайте утром всё обсудим. Куда вас… вместе там или по отдельности.

Рома с переднего сиденья повернулся и посмотрел на Светлану. Та покачала головой.

— Только не говори, что тебе негде жить, — сказал он. — на что ты вообще рассчитывала, возвращаясь?

— Я не собиралась возвращаться! — постепенно переходила на ультразвук девушка на нервах, но тут же сама сбавила ход. — Но там ещё хуже. Вот и получается, что выбирала из двух зол меньшее.

— А я, значит, меньшее зло?

— Ты… — она вдруг заплакала, не зная решения. — Ты хороший, Ром. Заботишься, нежный. Секс классный, все дела. Прости, что использовала тебя как трамплин. Но… я хрен знает, что теперь. Думала поживу с тобой месяц-другой. Ну или пока не рожу и не сдам в детский дом ребёнка. Я ведь сама детдомовская. Только в отличие от ленивых разпиздяев вокруг меня, что сами себе шнурки без подсказки завязать не могли, я в семье начинала. А как загремела в казённый дом, училась до беспамятства. Вот и знание английского с немецким. Меня поражали немецкие фильмы. Я туда всю жизнь стремилась. А когда списалась с немцем в социальных сетях и всё закрутилось летом… рванула. Понимаете? Это такая возможность была!

Боря усмехнулся. Он тоже любил немецкие фильмы. Но немного другие. Там, где даже если друг друга обманывают, то в конце сцены обязательно мирятся под пару-тройку оргазмов.

«Девушку понять можно. Каждый ищет где лучше», — добавил внутренний голос, как сторонний собеседник, но сам первым и признался: «не понятно только то, что с этим делать теперь».

— Так, давай у меня переночуем хотя бы, — устало обронил Рома. — А там видно будет что, как… мне вообще завтра в военкомат.

Боря некстати подумал, что теперь на районе в управляйке вообще ни одного сантехника не останется. Он уволился, немчика зима русская сломала, а теперь и Рома мобилизуется. Одни аварийные службы с соседнего района работать будут. Пару месяцев может в таком режиме и протянут, зиму даже. А по весне весь район поймёт, что чиновники и прокуратура вокруг бесполезны, когда реального сантехника нет.

— Поехали, — выдавила из себя Света. — У тебя же нет домашних животных? У меня аллергия на шерсть.

— Нету, — глухо добавил Рома.

— Есть, — озадачил Боря. — Кот. Демоном зовут.

В голове пронеслись картинки, как Наташка котика обнаружила. Как отец засуетился. Они потом наверняка чай пили вместе, умиляли, гладились. Ну а под вечер пришли к выводу, что лучше снова жить вместе.

В больничку отца он так и не отвёз, кстати. А телефон не берёт.

— Бля, — добавил уже Рома. — А куда тогда?

Боря почесал руль, как будто тот чесался. И прикинул варианты. К Шацу на коттедж — нельзя. К Князю тоже. Сложно будет объяснить, его там ребёнок или нет. Всех постреляет для спокойствия дочери и будет прав. Тогда куда? На съёмной рабочей квартире Кишинидзе немку завоёвывает. В однушке двум парам не жить.

Только и оставался, что вариант с квартирой бабки захваченный. А это снова подталкивало к варианту, что выкупать её надо.

«Это ещё лям нужно», — прикинул внутренний голос: «Борь, надо за Князя держаться тогда. Чтобы этим двум дебилам вместе жилось. Сейчас или через год, не важно. От тебя это всё зависит. Ну а потом… тест на отцовство сделаешь. Да?».

Боря выдохнул долго и повёл автомобиль по ночной трассе в родной город.

— Есть тут у меня один вариант на первое время, а дальше разберёмся.

Высадить беременную девушку на ночной остановке и забыть о её дальнейшей судьбе ему совесть не позволяла. Пусть живут, со временем видно будет, что из этого получится.

«Главное, чтобы Кира не узнала», — хмыкнул внутренний голос: «Князь прознает, совсем мёртвым будешь».

Глава 24 — Мороз крепчал, сосульки прорастали

Ночью похолодало так, что если открыть на улице рот и вдохнуть воздуха ртом, то ангина обеспечена. Отит без шапки гарантирован. Уши без капюшона проморозит до самого мозга. Но все невзгоды для сибиряка касались только рук без перчаток — пальцы кусало.

Перчатки Князь подарить не догадался. А самому Глобальному покупать было некогда.

С чувством лёгкой тревоги Боря заселил Романа со Светланой к почившей бабке на квартиру. Дело глубоко за полночь. В крайнем случае Кишинидзе прикроет. Хорошо, когда есть на кого сослаться.

«С немки наверняка не слезает», — добавил внутренний голос: «С него должок!».

Но чтобы тревога не усилилась, а паранойя не разыгралась, Глобальный решил двигаться в сторону приобретения квартиры.

Всё ведь просто. Братан пройдёт военкомат по утру, но уйдёт служить лишь с весенним призывом. А вот Светлана никуда до родов не денется. А рожать ей как раз весной.

«Как бы нам это всё ещё подгадать», — включил аналитику внутренний голос: «Один прибудет, другой отбудет. Неужели это и есть пресловутый баланс людей в природе?»

Боря и сам понимал, что вся интрига — потом, когда можно будет взять кровь новорожденного для определения отцовства. А пока будущей маме нужно где-то жить. Что же нужно ему? Конечно, мыслить на что-приобрести квартиру!

Но как во всякой жизненной развилке, возможны варианты.

Есть короткий путь — пойти работать на Князя. Вариант этот опасный. Полон сомнений. Всё, что угодно может случиться, начиная от выбитых зубов и переломанных рёбер, до возможности одеться в деревянный макинтош или отойти к праотцам в неглиже. Там уже как фишка ляжет.

Второй вариант был длиннее, но гораздо безопаснее. Это пойти работать, вернувшись в управляйку с повышением. А когда снова минует три месяца, а то и полгода, получить справку о доходах с места работа. Тогда сможет взять полноценную ипотеку. Всё-таки первоначальный взнос уже есть. Он в банке хранится. Остался какой-то месяц, чтобы забрать. До декабря рукой подать!