Любовь авантюриста - Вирджиния Линн

Саммер вздрогнула.

– Что это?

– Волынка. – Джеймс подошел и встал рядом с ней у окна. На его губах играла еле заметная улыбка. – Это играет Ангус Макфарлин, если не ошибаюсь. Он прославляет короля и благодатную погоду.

– Игра на волынке запрещена?

– Нет. Но после битвы при Куллодене так было. Ангус играет на протяжении тридцати шести лет. Игра на волынке вновь была легализована после отмены запрета в 1782 году. Кстати, я носил килт, когда служил в британской армии. Я был солдатом шотландского полка его величества и щеголял в килте и шотландской шапочке, с национальной кожаной сумкой на боку. Нас было видно издалека на поле битвы. – Джеймс легонько коснулся ее щеки. – Но я хочу сейчас говорить не о моем прошлом, а о нашем будущем.

Саммер настороженно ждала, ощутив перемену его настроения. Впервые с момента их отъезда из Лондона Джеймс искал с ней встречи наедине.

Дождь проникал сквозь ставни, осыпая Саммер мелкими брызгами, и она отошла в глубь комнаты, не сводя глаз с собеседника.

Внезапно она ощутила себя робкой, неловкой. Глаза Джеймса горели каким-то странным огнем, когда он смотрел на нее, и ему было так же не по себе, как и ей. Пальцы Саммер нервно сжались. Где-то в глубине ее души зародилось желание убежать; оно росло, росло – до тех пор, пока не стало просто невыносимым. Куда же запропастилась Летти?

Виконт поймал Саммер за руку и, словно читая ее мысли, произнес:

– Йену понравилась твоя Летти. Именно поэтому она задержалась. Я хотел сказать кое-что...

– Я не позволю твоему брату использовать мою служанку! – Волна негодования охватила Саммер.

Джеймс вскинул брови.

– Я же не говорил, что он собирается ее изнасиловать!

Саммер быстро сделала несколько шагов в сторону. К своему ужасу, она ощутила, как слезы наполняют ее глаза, а в груди поднимается волна гнева. Девушка чувствовала себя смущенной и в то же время готовой к отпору.

– Проклятые шотландцы, вы думаете, стоит вам только захотеть чего-нибудь, и дело сделано! Но это не так! – Саммер судорожно втянула в себя воздух. – Меня не так-то просто заполучить, и я не позволю собой помыкать. Я и раньше говорила тебе об этом. И у вас не получится передавать мою служанку с рук на руки, как будто...

– Дорогая. – Джеймс подошел к Саммер и, взяв ее за запястья, слегка сжал их. – Если ты ничего не заметила – и, похоже, так оно и есть, – твоей Летти ужасно нравится Йен. А что касается того, чтобы заполучить тебя... Насколько я помню, ты сама этого хотела.

Холодные глаза виконта встретились с горящими гневом глазами девушки.

– Я вовсе не жалуюсь! – Высвободив руку, Саммер ощутила закипающие на глазах слезы и теперь изо всех сил пыталась не расплакаться. – Когда же до тебя, наконец, дойдет, что я не хочу выходить замуж? – выпалила она. – Если ты считаешь, что наказал меня, то как, по-твоему, я должна себя чувствовать?

Казалось, слова Саммер ошеломили Джеймса. Он протянул руку, и тут, повинуясь своему гневу и еще какому-то непонятному безымянному чувству, Саммер ударила по ней.

Рука виконта безвольно опустилась, а его лицо сделалось непроницаемым и ожесточенным.

– Не имеет никакого значения, что ты чувствуешь. Завтра мы прибудем в Камерон-Холл, и я надеюсь, ты будешь вести себя так, как и подобает моей невесте.

– Ты имеешь в виду слезы, скорбные вопли и скрежет зубами? Я полагаю, именно так должна вести себя женщина, которой выпало несчастье быть помолвленной с тобой!

Теряя терпение, Джеймс прорычал:

– Не ставь нас обоих в неудобное положение, иначе можешь об этом пожалеть!

– Я ничего не обещаю, Джеймс Камерон, – тихо ответила Саммер, несказанно довольная тем, что привела его в бешенство. – Подожди немного и увидишь, что будет.

Виконте минуту смотрел на девушку, а потом, еле слышно выругавшись, вышел из комнаты. Саммер слышала звуки его шагов, эхом разносящиеся по коридорам. На душе у нее было отвратительно, и она никак не могла взять в толк почему. Но разве он не заслужил такое обхождение? Возможно, в происшедшем была и ее вина, но она, во всяком случае, ни к чему его не принуждала. Джеймс действовал так по собственной воле, а вот на ее долю такой возможности не выпало.

И уже завтра ей придется встретиться с остальными Камеронами.

Визит в Камерон-Холл начал страшить Саммер. Наверняка там будет полным-полно таких же скандальных шотландцев, как Джеймс, – самоуверенных, внушающих страх. Они подчинят ее своей воле и своим желаниям. Ей с трудом удавалось противостоять одному виконту, а теперь Саммер предстояла встреча с целой семьей.

Но Саммер не могла противостоять и волне собственного желания, хотя следовало бы. Она понимала, насколько бесполезно продолжать упорствовать, но ее толкала на это неодолимая необходимость быть любимой. Если бы только Джеймс сказал, что любит ее, она бы в ту же минуту вышла за него замуж.

Губы девушки тронула еле заметная горькая улыбка. Она снова подошла к открытому окну и услышала заунывный плач волынки, плывущий над утесами и горными долинами. Странные, навязчивые звуки навевали грусть: казалось, волынка оплакивала потерянную любовь и надежду.

К удивлению Саммер, Камерон-Холл оказался изысканным замком из гладкого красного камня. Река, словно сверкающая длинная лента, огибала стены замка, а в раскинувшихся на ее берегах садах благоухали нежные цветы. Издалека можно было заметить цветущие плодовые деревья и усыпанные распускающимися бутонами кусты со стелющимися по земле ветвями. Сладкий, нежный аромат цветов и другие соблазнительные запахи, наполняющие воздух, предвещали богатый урожай.

Над верхушками вязов и ольховых деревьев возвышались четыре башни построенного в готическом стиле замка. Пелена дождя почти скрыла из вида холмы и высокие утесы, окружавшие замок, и он казался средневековой крепостью, примостившейся в узкой горной долине.

– Господи! – выдохнула Саммер, бросая на Летти ошеломленный взгляд. Глаза маленькой служанки казались такими же круглыми, как и у ее хозяйки.

Карета прогрохотала по каменному мосту, проехала сквозь древние ворота с опускающейся решеткой и остановилась на внутреннем дворе. Виконт и его братья приехали немного раньше и теперь спешивались, проклиная дождь.

Несколько слуг, выбежавших встречать их, взяли лошадей под уздцы. Саммер успела заметить увитые плющом стены, каменный фонтан и вытертые серые плиты двора, а затем увидела приближающегося к карете Джеймса. Девушка судорожно сглотнула от внезапно возникшего в душе мрачного предчувствия. Как-то эти люди примут ее?

Панический страх пульсировал внутри ее, словно живое существо, запертое в клетке, и она попыталась унять дрожь в руках. Теперь она тем более не могла выйти замуж за Джеймса Камерона. Его родственники оказались не простыми фермерами или торговцами – они жили в замке. Родители виконта вряд ли одобрят выбор сына, особенно после того, как узнают, какие мотивы им руководили. Нет, эта затея была обречена с самого начала.