Цена власти - Илья Витальевич Карпов

class="p1">— Ну, до этого тебе ещё далеко, хе-хе. Но, пусть это и займёт время, скоро ты снова станешь вполне сносным бойцом. И знаешь, случись кому другому потерять руку, он бы выглядел гораздо…

Вдруг лагерь озарила огненная вспышка. Раздался оглушительный грохот, и Таринор не услышал окончания собственной фразы. Он обернулся и увидел, как над Оком короля поднимается облако дыма и пламени. Неказистая башня накренилась и рухнула, как подкошенная, похоронив под обломками внутренний двор.

Дэйн грязно выругался, не отводя глаз от жуткого зрелища. Через несколько мгновений они оба, не сговариваясь, понеслись к лагерю.

Глава 17

— Значит маг самоубийца? — крикнул Дэйн на бегу.

— Ляпнул первое, что пришло в голову! — бросил в ответ Таринор. — Чёрт знает, что там случилось!

Когда они достигли крепостной стены, там уже собралась добрая половина лагеря. Кто-то притащил лампу, кто-то ограничился факелом, поэтому ночная темнота здесь перестала быть непроглядной. Пробивая путь локтями, наёмник пробрался к воротам и ужаснулся.

Из-под обломков башни виднелось алое полотно шатра. Таринор понадеялся было, что ошибся или перепутал цвет в полумраке, как вдруг заметил то, что меньше всего хотел бы видеть. Обрывок ткани в красно-чёрную полоску, на которой угадывались ноги золотого льва. Знамя с шатра Эмилио Сфорца.

Нет. Не может быть. Таринор слишком хорошо знал о подобных случаях. Гибель командира бьёт по боевому духу даже самых дисциплинированных армий… Обезглавленное пятитысячное наёмничье войско в чужой стране. По кожи пробежал холодок от одной мысли, что они могут натворить…

— Кальма! — громогласно разнеслось над толпой.

Таринор не мог поверить ушам. С изумлением он наблюдал, как обрадованные солдаты расступались перед кондотьером Эмилио Сфорца, живым и невредимым. Он был облачён в знакомое наёмнику бархатное сюрко в цветах своего знамени, а шагал быстро и уверенно, будто на марше. Его верная переводчица неотступно следовала за ним. Неужели они даже не ложились спать.

Кондотьер прошёл мимо Таринора и остановился перед грудой камней, как по команде смирно. Окинув презрительным взглядом разрушенную башню, он улыбнулся краешком губы и довольно хмыкнул.

— Рипозо! — скомандовал Сфорца, и аккантийцы принялись расходиться по шатрам.

На обратном пути кондотьер остановился рядом с Таринором и что-то проговорил, не поворачивая головы, после чего зашагал прочь.

— Сеньор Сфорца жалеет, что не заключил с вами пари, однако спорить на собственную смерть — дурной знак, — пояснила переводчица и поспешила за господином, оставив наёмника в недоумении.

Дэйн Кавигер возник неожиданно, словно приведение, и его голос вырвал застывшего Таринора из паутины собственных мыслей.

— Так что… Что же здесь случилось? Башня просто… Рухнула. Как так вышло?

— Вышло, что я болван, — вздохнул Таринор. — А Сфорца прав.

— По крайней мере, теперь он не будет мешать ужинать, — попытался приободрить Дэйн.

— Надеюсь. А ещё надеюсь, что он теперь не станет подозревать меня.

— В чём же?

— А во всём. Это ведь я утверждал, что в башне безопасно, раз уж разведчики вернулись ни с чем. Это я задвинул такую цветастую речь, что хоть в книжки записывай. Мол, Эдвальд так уверен в своих силах, что просто вывел гарнизон и оставил крепость… Послушай Сфорца меня, сейчас бы «Золотые львы» выковыривали своего прославленного кондотьера по частям. И всё пошло бы прахом.

В палатке Таринора уже ждали Игнат с Тогмуром, жаждущие объяснений. Испуганная Мирана же в облике ворона, спряталась под собственное скомканное платье, лежащее у костра. Когда прогремел взрыв, девушка не решилась выпорхнуть, опасаясь, что её кто-нибудь заметит. Только когда лагерь снова затих, она осмелилась вернуться в человеческий вид.

— Те… что прятались… в лесу… — сбивчиво говорила она, жадно черпая похлёбку из миски. — Они… пришли. Видела… недалеко… Много их там…

— Наверное, решили дождаться утра. Надеюсь, за ночь не произойдёт ничего столь же поганого. Люди нам нужны, и будет жаль, если Сфорца велит им убираться прочь. Им ведь придётся что-то жрать, начнут грабить деревни, а то и, чего доброго, налетят на обоз из Высокого дома. Нет, с нами они хотя бы принесут меньше вреда. Полагаю, их поставят под начало Таммарена, но вот кто станет непосредственным командиром? Скорее всего, Кельвин Старлинг. Или кто-то из рыцарей, кто славно показал себя при Пепельном зубе…

* * *

— Командование над ними примешь ты, Таринор. Ты один из верных рыцарей дома Таммаренов, славно показал себя при Пепельном зубе, к тому же я тебе доверяю. Но главное, не сочти за грубость, — ты лучше понимаешь простых людей, а значит под твоим началом им будет лучше.

Таринор в ответ лишь вздохнул. Прошлой ночью он даже не догадывался, насколько оказался прав, и теперь жалел об этом. Лорд Кельвин Старлинг вызвал его к себе утром, и наёмник застал его склонившимся над картой предстоящей битвы. На полотнище ткани были расставлены фигурки Чёрного замка, и флажки с грифонами, львами, башнями и звёздами.

— К тому же их посланец попросил именно Таринора Пепельного, — добавил лорд Старлинг с улыбкой.

— Так что, полагаю, я сам виноват, — ответил наёмник.

— Не воспринимай это как повинность или наказание. В конце концов, ты наверняка сможешь чему-нибудь их обучить.

— Сколько их там?

— Пока что сотни три.

— Пока что?

— Говорят, что придут ещё. Ждать не станем, пусть присоединяются по пути. Но меня радует уже то, что люди к нам тянутся. В годы восстания Одеринга было так же?

— Почти. Он освобождал преступников из мелких крепостей, принимал имперских дезертиров, а то и просто прибившихся разбойников. Уверен, так всегда происходит, когда объявляешь себя борцом с несправедливой властью. Эдвальд был рад любому и в итоге собрал кучу первоклассных засранцев, обозвав их «крысиной ротой». Компания собралась что надо, сам там начинал.

— А ты был преступником, дезертиром или разбойником? — с сомнением в голосе спросил лорд Старлинг.

— Я был наёмником. Мои тогдашние напарники по опасному ремеслу сунули меня в петлю, а я рассказал Эдвальду об их грязном прошлом. С тех пор я в наёмничьи отряды ни ногой. Но вот теперь, кажется, придётся возглавить нечто подобное. Надеюсь, парни там окажутся не полными ублюдками, иначе каждая рощица по пути заплодоносит. Вот только висеть на ветвях будут совсем не яблоки с грушами.

— Можешь брать пример с аккантийцев. У них на всё одно наказание — плеть. И действенно, и несмертельно.