Томминокеры - Стивен Кинг

— Ох, — еле слышно простонал Эдли.

— Ты станешь одним из нас, Эдли, — безжизненным голосом сказала Бобби.

Лицо Эдли немного прояснилось.

— Ладно.

— Постарайся не слишком трясти ее, — предупредил Киль.

Они внесли Бобби в сарай. Джо Саммерфильд на мгновение отвлекся от порученного ему Дугана: ему показалось, что они исчезли в лучах зеленого света. Казалось, они исчезли раньше, чем вошли вовнутрь.

Он отвлекся только на мгновение, но Батчу Дугану больше и не было нужно. Даже сейчас он увидел шанс, просто он не мог им воспользоваться. Ноги ослабели и не слушались его. Живот ныл и урчал. Болела голова.

Я не хочу входить туда.

Он ничем не мог помешать их намерениям. Он беспомощен, как младенец.

Он плыл по течению.

Спустя некоторое время он услышал голоса и поднял голову. Это далось нелегко, потому что его голова, казалось, была забита цементом, который кто-то засыпал в нее через уши. Подходила остальная компания. За собой они тащили Ива Хиллмена, и ноги старика волочились по земле. Один из них — Таркингтон — ударил его по ногам, и Батч прочитал в его мыслях, что это месть за смерть Бича.

Хиллмена подтащили к «джипу». Затем открылась дверь сарая. Оттуда вышли Киль Арчинбург и Эдли Мак-Кин. Мак-Кин больше не выглядел испуганным: его глаза сияли, а губы растянулись в радостной улыбке. Но это было не все.

Что-то еще…

Потом Батч понял.

За те несколько минут, что двое мужчин провели в сарае, большая часть волос Эдли исчезла.

— Теперь я пойду туда в любое время, Киль, — говорил Эдли. — Нет проблем.

Батч вслушался в доносившиеся из сарая звуки, и зеленый свет резанул его по глазам.

Действие III.

Они сидели в городской библиотеке, название которой теперь было Мемориальная Библиотека Руфи Мак-Косленд, сидели все вместе. Они пили кофе и чай, некоторые — пиво. Никаких крепких алкогольных напитков. На столе стояли тарелки с крошечными сэндвичами с колбасой, рыбой, сыром и оливками. Они ели сэндвичи и салат из моркови.

Они вполголоса разговаривали, в небольшом помещении царила тишина. Там были все те же лица, которые были в церкви и на кладбище. А Бобби была в сарае.

Они ели, пили, разговаривали. И никто не сказал ни слова о том, что произошло в городе. Приезжие постепенно разъезжались, так ничего и не поняв. Говорили только мысли.

(теперь все будет хорошо) (да, если они не поймут насчет Дугана) (вы уверены?) (да, если они не поймут, но они могут понять) Звук улетающего самолета.

Ни единой птицы вокруг.

А вдруг кому-то это покажется странным?

Они ели и пили, и когда около половины второго Дугана эскортировали из сарая Бобби, они знали. Тогда они поднялись со своих мест и заговорили, заговорили вслух, все одновременно. Улыбаясь и напевая, они вышли из здания и направились по домам.

Действие III было закончено.

Гарднер проснулся с чувством, что у него раскалывается голова и что произошло что-то важное, чего он не помнит.

Сны. Боже, ему все еще снятся сны. Люди, машины, далласская полиция…

(полиция, далласская полиция была здесь сегодня утром, а ты напился так, что ничего не увидел, болван).

Сон. Кошмарный сон все это.

— Мистер Гарднер, с вами все в порядке?

— Ой! — вырвалось у него, а сердце учащенно забилось от испуга.

Рядом стоял Бобби Тремейн, удивленно глядя на него… но нисколько не раскаиваясь, что напугал Гарднера.

— Гыыы, я не собирался пугать вас, мистер…

Именно это ты и собирался, и мне это отлично известно.

Парнишка Тремейн несколько раз моргнул. Он что-то услышал, — понял Гарднер и вспомнил, что забыл поставить защиту против подслушивания своих мыслей.

— Где Бобби? — спросил он.

— Я…

— Я знаю, кто ты. Я знаю, где ты находишься, — прямо передо мной. Где Бобби?

— Ладно, я скажу вам, — нехотя произнес Бобби. Его лицо почему-то приобрело очень гордое выражение, и Гарду вспомнились времена, когда он только начинал преподавать в университете. Он ходил тогда именно с таким выражением лица.

— Конечно, расскажешь, — кивнул Гарднер. Через плечо он видел приоткрытый сарай. Окна были открыты.

Он вспомнил, что в его сне тоже был сарай.

Во сне? Или все это происходило на самом деле?

Мальчик ошарашенно смотрел на циничное выражение лица Гарда.

— Мисс Андерсон получила солнечный удар. Несколько человек нашли ее возле корабля и отвезли в больницу. Вы спали.

Гарднер торопливо спросил:

— С ней все в порядке?

— Не знаю. Они все еще с ней. Оттуда никто не звонил. Никто не звонил с трех часов. А в три я отправился сюда.

Гарднер обошел дом кругом. Он был уверен, что мальчик лжет и что лжет он о причинах того, что случилось с Бобби. Но в его словах чувствовалась также правда: Бобби была больна. Он начал вспоминать, что ему снилось. Наверное, Бобби мысленно звала его. Звала…

— Куда это вы собираетесь? — раздался внезапно голос Тремейна.

— В Дерри, в больницу, — Гарднер мотнул головой в сторону лужайки, где был припаркован пикап Бобби. Рядом стоял «додж» паренька. Потом он оглянулся на мальчика. Солнце отбрасывало на его лицо красно-белые отблески, и Тремейн напоминал индейца. Гарднер вдруг понял, что уже никуда не собирается. Этот мальчик прибыл сюда именно для того, чтобы сообщить Гарду плохие новости, и ему нет необходимости ехать: кто-нибудь еще сообщит и все остальное.

— Я думаю, мисс Андерсон предпочла бы, чтобы вы оставались здесь и продолжали работу, — мягко сказал Тремейн.

— Ты думаешь?

— То есть, мы думаем. — Он гордо выпрямился. Бобби Тремейн, хейвенец. Бобби Тремейн — Вся Америка. Они так думают. Вот они и теряют зубы, а Гард — нет.

Ладно, так для чего он здесь?

Чтобы стеречь меня. Чтобы они были уверены, что я на месте. Неважно зачем.

— Что ж, ладно, — спокойно сказал он. — Если вы все так думаете.

Тремейн немного расслабился:

— Это действительно так.

— Тогда пойдем выпьем по чашке кофе. Я как раз собирался это сделать. У меня болит голова. А рано утром нужно вставать… — Он остановился и глянул на Тремейна:

— Ведь ты собираешься мне помочь, верно?

— Да… сэр.

Гарднер кивнул. Секунду он смотрел на сарай, освещенный зелеными лучами. Тремейн посмотрел в ту же сторону и с трудом отвел в сторону глаза.

В голове у Гарда зазвучала старая песня о зеленой двери.

И еще был звук. Четкий… ритмичный… чем-то знакомый… и чем-то неприятный.

— Ладно, — повторил Гард, — мне пригодится помощь. Бобби считает, что мы должны через две недели полностью закончить работу… тогда мы сможем попасть внутрь.