Замуж за монстра - Анна Григорьевна Владимирова

— Снова ты… — закатила я глаза.

— Да, — усмехнулся он с грустью. — Но я не считаю, что это неправильно — не желать тебе разочарований.

— Это правильно, конечно. Но разочарования, если они мои, все равно случатся.

Он только сжал меня крепче.

— Я немного сходил с ума…

— Спасибо, что дал время побегать. Знаю, что это стоило тебе многого.

— Спасибо, что признаешь это.

— Я не буду пользоваться этим часто.

— Договорились.

А мы и правда договорились. Вот так незаметно, само собой. Просто он меня отпустил, но продолжал ждать.

— Дети, привет, — послышалось вдруг хриплое от калитки, и во двор прошел Артур, оглядываясь. — Ого, какой дом!

Я вытаращилась на деда. Михаил сжал меня крепче:

— Ты же виски захватил?

— Как и обещал, — кивнул Артур.

На белом снегу дед показался неуместной чёрной вороной… но я вдруг поняла, что очень рада его видеть.

— Привет, — шагнула я к нему в объятья, когда он поднялся на веранду.

— Привет, — улыбнулся он и поцеловал в волосы. — Ну как?

— Хорошо.

Меня затопило любовью близких по самую макушку. В груди щекотали бабочки, в носу постоянно щипало, но было так уютно и тепло, что я просто забыла думать о чем-либо. Все потом.

На ужин приехали мои братья, и я неожиданно осознала себя старшей сестрой в большом семействе. Жена отца искренне улыбалась мне, когда наши взгляды встречались. Я ждала всякий раз чего-то, что приведет меня в чувства, отрезвит, вернет привычный холод в сердце, но этого не происходило. Все говорили друг с другом настолько непринужденно, будто знали друг друга всю жизнь.

И холод наконец отступил. И пусть за окнами кружил снег, у меня ещё никогда на душе не было так по-настоящему тепло.

Но поговорить о главном все же пришлось.

— Я слышал о трагедии с твоей мамой, — глухо заметил отец, когда мы вышли во двор вместе с детворой, решившей погонять в снегу. — Несмотря на то, что мы не виделись давно, было больно…

— Да, — опустила я взгляд, хмурясь.

— Я в курсе, — глянул он на меня, не оставляя более вопросов между нами. — Михаил рассказал, при каких обстоятельствах это все произошло… Знаешь, я рад, что тебе не пришлось обо всем этом мне рассказать. Он молодец, что взял это на себя. Я не виню его.

— Мне не хватало тебя... очень, — смущенно глянула на него, запоздало соображая, будто пустилась в обвинения. — Я не виню! То есть я рада, что ты вообще есть… Это так важно…

— Я знаю, — ответил он на мою улыбку. — Я тоже… тоже очень рад и… очень жаль, что нам не дали шанса тогда. Слушай, но теперь все наладится. — Он осторожно убрал мне волосы со лба, намокшие от снега. — Ты такая талантливая. Врач, художник… Михаил так любит о тебе говорить и так светится в эти моменты… Я не знаю, что между вами произошло, но, думаю, вам стоит попытаться ещё раз. Ты особенная. Для него. И для меня тоже.

Я прижала папину ладонь к своей холодной щеке и шмыгнула носом. Хотелось плакать без остановки.

— Спасибо, — просипела я, и он, притянув меня к себе, согрел в руках. — Мы попробуем обязательно. Я замуж за него выхожу.

— Это здорово.

— И мы ребенка ждем.

— О… А он знает?

— Нет ещё. Я никому пока не сказала, кроме тебя.

— Спасибо, — шептал он хрипло. — Думаю, он будет очень рад.

— Думаю, да. Но как же хорошо, что тебе можно рассказать!

— Я рад это услышать первым, — погладил он меня по волосам.

А я не могла насмотреться, как в уголках глаз отца собираются длинные лучи-морщинки, когда он улыбается. Они давно оставили на его коже длинные борозды, но от этого он казался ещё теплее.

Мы говорили с ним долго. Он не любил вспоминать прошлое. Как жил в одиночестве. Как десять лет не находил себе места после всего случившегося. Звонил маме, искал встреч, просил вернуться и страдал от страшных последствий своих опрометчивый решений и доверия ведьмакам. Но с появлением Милы все поменялось. Она оказалась врачом, попавшим в поселок по распределению.

— ...Она из тех, кого стоило столько ждать, — улыбнулся он тепло.

Я подняла глаза на Михаила у дверей. Наверняка он слышал последние слова, потому что кривил губы в улыбке, а взгляд его был подернут дымкой.

— Мила зовет, — тихо сообщил он. — Мы с ней заключили пари, кто из нас не вытерпит первым. Я проиграл и должен помыть посуду.

Я прыснула.

— Это было нечестно, — усмехнулся отец, помогая мне подняться, и пошел загонять внуков.

— Я чай тебе сделал, — взял меня за руку Миша. — Замерзла?

— Нет, я же ведьма, — сжала я его пальцы между своими. — У меня для тебя новости… маленькие…

— Маленькие?

— Маленькие.

— Насколько маленькие?

— Ну… — И я показала ему небольшое расстояние между подушечками пальцев. — Вот такие на данный момент.

— Очень интересно, — прищурился он пытливо. — Ну рассказывай.

***

Я не мог уснуть. Смотрел на Ринку, сопевшую в одеяле, и безуспешно стягивал улыбку. Мне было непривычно чувствовать себя таким… спокойным, уверенным, наполненным смыслом. Эта девочка дала мне столько всего и сразу, что сложно было поверить. А теперь мы ещё и ребёнка ждём. И она рада этому. Ринка улыбалась, сообщая мне новость, а я о таком и мечтать не мог.

Когда мобильник задергался, я нехотя перевел взгляд на экран и вышел из спальни, чтобы ответить. Я бросил все дела, и единственное, чем интересовался — здоровьем Дзери и делами близких, оставшихся в столице.

— Что там? — спросил тихо, закрывая за собой двери.

— Я тебя хотел спросить, — отозвался Иса.

На заднем фоне послышалось недовольное ворчание кота.

— Хорошо все. Ринка приехала.

— Рад. Наконец-то. Значит, выдыхаем, да?

— Да, — улыбнулся я.

— Дзери выписали.

— Отличная новость. Как он?

— Со вчерашнего дня ничего не поменялось. Ходит уже уверенно. Ринку ждет.

Я улыбнулся шире. Да, Ринка нарасхват. Раднар уже спрашивал, будем ли мы приезжать почаще. Артур всем поведением претендовал на роль активного прадеда, проникаясь делами семьи все