Своя дорога - Галина Ли

 Ну да, тебе, кусок протухшего мяса, все равно, как и чем тебя бьют. Мертвые не знают боли.

 Последовал новый обмен ударами. Я чувствовал, что начинаю уставать. К тому же, крокуты снова кинулись ко мне, пытаясь кусать за ноги. Приходилось раздавать им пинки и одновременно защищаться от атак умертвия.

 Долго так продолжаться не могло – нежить в отличие от меня темпа не снижала.

 Давно я не встречал такого достойного противника. Клянусь милостью Ирия, будь умертвие человеком, я постарался бы стать его другом. Такие мастерство и сила заслуживают уважения. Но он был мертвецом, покойником, нежитью, а значит, выход имелся только один: упокоить врага или самому умереть.

 Ну, держись, сука!

 Поворот корпуса, удар, нож в глаза, уход в сторону. Снова обман. Движение к бедру, резкий взмах и, наклоном по длинной шее, по плотному воротнику, унизанному жемчугом! Хх-ха!

 Я вложил в этот удар весь остаток сил и не промахнулся. Обезглавленный воин замер на бесконечно длинные секунды, подняв в груди досаду и опасение, что он и без головы способен драться, а потом рухнул на окостеневших ногах вниз, подмяв под себя пару шавок.

 Крокуты, лишившись господина, сгорбились, поджали хвосты и с утробным рычанием рванули вдоль балки за ближайший поворот.

 Великий Ирия, только бы на этом все закончилось!

 Я поднял взгляд и счастливо вздохнул: небеса светлели на глазах. Демоны ночи потеряли свою силу.

 В состоянии транса я нашел откатившуюся голову и закинул ее в ручей. Сильный поток подхватил оскаленный череп и повлек его вниз по течению.

 Потом я оттащил за ногу труп подальше от входа и только после этого вернулся в грот. Шел и чувствовал, как втягиваются шипы, как тело вновь становится человеческим.

 Я выжил. Нет! Мы – выжили.

 Последний шаг дался с трудом. Защитная черта немного спружинила, но пустила внутрь. А затем подступила дурнота, и я растянулся на земле, больно ударившись головой о камень.

 Глава девятнадцатая

Я открыл глаза лишь на мгновение. Мир вращался взбесившимся волчком, размазываясь в серо-зеленое полотно и вызывая рвотные спазмы. Пришлось торопливо сомкнуть веки и перевести дыхание, прислушаться к тому, что творится с телом.

 Интересно... почему я упал и потерял сознание? Царапина на ноге – не причина для обморока. Подумаешь – покусали. Один раз кусок мяса из спины выдрали, и ничего, даже перевязку сделал не сразу.

 Я повторил попытку осмотреться. На этот раз получилось лучше: кружение замедлилось, хотя до конца так и не прекратилось. Мир по-прежнему плыл и качался.

 Ну, я вам скажу... Даже после самого сильного похмелья мне не было так дерьмово.

 Во рту скопилась вязкая горькая слюна, я попробовал приподняться, чтобы сплюнуть. Меня тут же заботливо подхватили с двух сторон. Правда, встать на ноги не дали, лишь усадили, прислонив к стене. Каменный выступ грота больно кольнул под лопатку и, как ни странно, именно это ощущение помогло окончательно прийти в себя и оглядеться.

 Рядом на корточках пристроились Агаи с Танитой. Их перепугало мое неожиданное падение. На лице рош-мах читалась искренняя радость: пухлые губы уже растянула приветливая улыбка. А вот сирин казался серьезным и сосредоточенным. Именно так и должен выглядеть лекарь, у которого пациент только что пришел в себя.

 Вся команда была в сборе: прямо по курсу, около ног, возилась Мора. Она пыталась меня разуть, ничуть не заботясь о том, что я при этом испытываю. После особенно "удачной" попытки у меня возникло ощущение, что ступню сунули в пыточный сапог.

 Мо шизане, больно же!

 Я выругался. Танита скосила глаза на малышку и неодобрительно нахмурилась, осуждая брань.

 А что, я должен поблагодарить? К демону таких спасителей, сам разберусь!

 Я потянулся к ребенку, пытаясь прекратить издевательство, но Агаи перехватил мою руку. Сирин страдальчески задрал брови вверх, словно это его мучили:

 – Не надо Дюс, не двигайся! Нам необходимо снова осмотреть твою рану. Кажется, я вчера неправильно определил свойства яда.

 Он снова вздохнул:

 – Редкое сочетание токсинов. Я с таким прежде не сталкивался.

 Замечательная новость...

 Вероятно, от переживаний волшебник совсем забылся и сам дернул за сапог так, что у меня от муки челюсть свело.

 – Ты хоть обезболивание проведи, – с трудом выдавил я сквозь зубы, – а то сдохну раньше, чем вылечите.

 У аптекаря расцвели два красных пятна на скулах, он полез пятерней в волосы, поставил их дыбом и смущенно улыбнулся:

 – Прости. Я растерялся. Сейчас сделаю.

 Прекрасно – он растерялся...

 С губ чуть не сорвалась ехидная фраза, но меня невежливо перебили.

 – Дюс, мне кажется, или ты ныть начинаешь? – раздался над ухом насмешливый голос кошки. – А еще мужчина!

 Ну, как же, без колкости обойтись нельзя!

 Однако слова рош-мах отбили всякое желание ворчать, и я замолчал, наблюдая за тем, как колдует сирин. Заклинание сразу принесло облегчение: боль ушла, оставив лишь легкое онемение. Стало хорошо, спокойно, потянуло в сон.

 Между тем, Агаи быстро размотал бинты, аккуратно отложил их в сторону и недовольно поморщился: не понравилось ему то, что он увидел. Я от открывшейся раны удовольствия тоже не получил: ступня нехорошо побагровела, а кожа вокруг укуса приобрела синий оттенок и вздулась. Сирин слегка надавил на нее пальцами, и из продырявленной кожи выступила сукровица вперемежку с гноем.

 Мо шизане, сколько дряни успело накопиться!

 – Отмирание тканей идет, – озабоченно вздохнул волшебник. – И как это я вчера с ядом промахнулся?

 Агаи в задумчивости почесал кончик носа, потом сходил за своей сумкой и извлек из нее сверток с инструментами, тщательно закутанными в чистые тряпицы.

 – Потерпишь еще немного? – сочувственно спросил аптекарь, протирая кожу на ноге прозрачной жидкостью из фляги.

 Глупый вопрос. Конечно, потерплю, все равно другого выхода нет. Да и обезболивающее заклинание пока действует.

 Агаи вскрыл гнойник и занялся чисткой, с усердием работая плоским инструментом, похожим на крошечную лопатку. Морра пристроилась рядышком, пытаясь поучаствовать в процессе лечения. Пришлось Таните следить за ее шустрыми ручонками – волшебник на этот раз отказался от помощи маленькой целительницы. Интересно – почему?

 – Агаи, ты что, не дашь Морре полечить меня?

 – Нет, – отрезал сирин, не отрывая взгляда от раны, – плоть она срастит, но яд убрать не сможет, и завтра придется все повторять заново. Или того хуже – воспаление уйдет внутрь, к костям. Ты хочешь остаться без ноги?