Своя дорога - Галина Ли

 Все было привычно и все было не так. Я чувствовал – тело стало крупнее. И сильнее. И страшнее, наверное. Хотя куда уж... страшнее-то.

 Я открыл глаза и опасливо покосился на руки.

 Ах ты... Как бы самому не напороться.

 Это тело отличалось от того, которое я рассматривал в зеркале Корри: шипы подросли, заострились, стали дополнительной защитой и оружием. Это они рассекли рубашку, словно бритвой. Хорошо я, перед тем как ворочать камни, снял камзол.

 – Дюс! Зайди, пожалуйста! Мы успеем заложить вход! – чуть ли не плакал сирин за спиной.

 – Танита, убери его! – рявкнул я, не оборачиваясь, и добавил. – Они пришли.

 С двух сторон балки, припадая на шесть лап, приближались первые гости – уродливые создания размером с крупную собаку, у которых шея заканчивалась утыканной белыми иглами пастью. Не меньше десятка.

 Ох, и жаркая будет ночь...

 Я позволил ненависти и ярости выплеснуться в звериное рычание, заставив на мгновение замереть зубастых уродов.

 Ну, подходи, тля безголовая. Будем знакомиться!

 Глава восемнадцатая

Самая крупная и наглая из тварей кинулась на меня, целясь в горло и пытаясь сшибить с ног.

 Ах, ты шушваль кладбищенская!

 Я чуть отклонился и с разворота заехал шипом предплечья точно по ребрам бестии. Безголовый пес отлетел в сторону и ударился о скалу. Звучно хрустнули кости, страшилище сползло на землю и осталось лежать бесформенной кучей. Стая, лишенная предводителя, зашлась тоскливым, выворачивающим душу воем, бессмысленно заметалась из стороны в сторону.

 То один, то другой зверь делал неуверенные выпады, клацая зубами и отскакивая прочь прежде, чем я успевал дотянуться до него мечом.

 Увертыши дохлые, думаете, за вами зайцем скакать буду? Выкусите! Сами допрыгаете!

 Я замер в ожидании новой атаки. Все остальное отошло на второй план. Только краем уха слышал напевное причитание сирин, успокаивающего бьющихся от страха коней, и яростное рычание рош-мах. Кажется, кошка устроилась прямо за моей спиной.

 Вот девка дурная, кому велели не высовываться?

 Чудища, оправившись от первой потери, взяли меня в полукруг. Два крайние справа слаженно метнулись вперед, отвлекая и заставляя повернуться спиной к остальным тварям.

 А вот хрен вам... с опарышами!

 Повинуясь движению руки, меч свистнул низом, подрубая лапы зверюгам, а потом ушел в сторону – рассек взвившегося в воздух монстра. Тот рухнул мне прямо под ноги и все-таки дотянулся, сомкнул челюсти на сапоге!

 Сторукий Мо.... Теперь я знаю, что чувствует волк, попавший в капкан!

 Иглы зубов, легко проткнув мягкую кожу обуви, вошли в стопу, словно нож в масло.

 Боль заставила охнуть и вонзить клинок прямо в черный глаз нежити. Еще несколько сильных ударов вынудили застыть искромсанное тело вражины. Однако тварь добилась своего – я охромел. Почти сразу же в сапоге противно захлюпало.

 Погано-то как... И не вовремя.

 Близость добычи, и самое главное – аромат теплой крови, свели уцелевших монстров с ума. Они кинулись скопом, уже не пытаясь хитрить.

 И понеслось...

 Развернуться, пнуть здоровой ногой одного урода, пока он с визгом летит прочь, достать клинком другого, раскромсать ему шею.

 Эх, не успеваю...

 Рывок в сторону – и тварь, промахнувшись, проносится мимо, прямо в лапы оборотня. Свирепый рык, шум возни – конец зверюшке!

 Умница, девочка!

 Рубящий удар – и нет головы. А впрочем, ее и так не было, только кусок шеи с челюстями срезал. Паноптикум уродов, а не Пустошь. Любого обитателя за деньги показывать можно.

 От броска последнего монстра я уходить не стал, принял в объятия как лучшего друга, после чего свернул ему шею.

 Все. Пока все.

 Теперь надо было обойти трупы и отрубить то, что сходило за голову.

 Бог его знает, насколько живучи эти твари, без башки оно надежнее будет.

 – Дюс, ты цел? – тревожно спросил Агаи, не рискуя, впрочем, высовываться.

 – Почти, ногу покусали, – откликнулся я, переводя дыхание.

 Короткая схватка заняла совсем мало времени, но пот успел залить глаза.

 Я достал платок, вытер лицо и выругался, наткнувшись на вылезшие вперед клыки.

 Красавчик, что и говорить. Ничуть не лучше шестилапых уродов. Смело можно в бродячем цирке выступать, вместо хищников.

 – Подойди, я полечу.

 Теперь голос прозвучал значительно ближе, видно, сирин подобрался вплотную к выходу.

 – Уйди, Агаи. Я не могу пока стать человеком! – рыкнул, не оборачиваясь, без особой надежды на послушание.

 Этот дурень редкостный упрямец, с первого раза не понимает.

 – Не уйду! – ощетинился волшебник. – Не хватало того, чтобы мой товарищ истекал кровью! И не боюсь я твоего вида! Тоже мне, нашелся, страх преисподней!

 Последние слова сирин проворчал, уже сидя на корточках около моих ног.

 – Я не буду смотреть вверх, – примирительно пробормотал волшебник, трогая меня за голенище сапога.

 Да и демон с тобой! Твои мозги выкипят, не мои. Будете с Танитой безупречной парой!

 Аптекарь управился быстро: замазал раны вонючей мазью, перевязал, а затем начертил на перевязке несколько рун.

 – Чтобы кровотечение унять, – не поднимая головы, сказал волшебник и, не дожидаясь вопросов, пояснил. – Слюна ядовитая – крови свертываться не дает.

 То-то подозрительно много кровищи натекло. Значит, зря я ругался, без срочного лечения было не обойтись.

 Надеть сапог после врачевания с первого раза не получилось: нога распухла прямо на глазах. И снова помог сирин, он поколдовал, сгоняя отек, и добавил обезболивающее заклинание.

 – До утра продержится, а потом придется обстоятельно заняться твоими болячками, – серьезно предупредил волшебник.

 Затем его тело неловко дернулось: видно, мальчишка хотел посмотреть мне в глаза, но вовремя вспомнил о предупреждении и уткнулся взглядом в землю. Темные волосы сирин слиплись в отдельные пряди: не один я потел во время драки.

 – Спасибо, Агаи.

 Аптекарь кивнул головой и вернулся в укрытие, а я занял прежнюю позицию.

 До рассвета еще было далеко, вряд ли удастся провести это время спокойно. Слишком тихо вокруг, как перед бурей. Только слышно – ручей журчит недалеко, да Танита шуршит каменной крошкой, устраиваясь удобнее.

 Зря рош-мах бегала от судьбы, нельзя ей быть простой горожанкой – беситься начинает от безделья. Слишком много в оборотнях энергии и злости. Они как бойцовые псы – без драк глупеют и хиреют. Раз Ирия дал тебе, девочка, клыки и когти, значит, надо использовать их по назначению, иначе свихнуться недолго. Сколько мы уже в Пустоши? И за это время ни одной истерики, ни одной драки! А ведь дома ты, милая, каждую неделю скандалила. Еще пара лет "спокойной" жизни, и у Агаи живого места не осталось бы.