Курьер - Андрей Силенгинский

— Вы что-то хотели, молодой человек?

Услышав этот властный, напоминающий лязг металла, голос, я не без труда подавил в себе искушение максимально честно ответить на вопрос, признавшись в желании убраться отсюда. Но, в конце концов, я сильный и смелый мужчина!

— Да... — я прочистил горло и справился с хрипотой. — Да. Мне нужно увидеть мага.

При всей своей силе и смелости я бы не особо огорчился, услышав в ответ, что маг сегодня принять меня не сможет. Вот не ходил никогда в салон возле собственного дома, чего бы и дальше не придерживаться этого правила?

Ведьма подняла трубку телефона, судя по всему, внутреннего, и, ничего в нее не сказав, что-то выслушала, пару раз резко кивнув. Затем отрывисто бросила: «хорошо!» и трубку положила.

— Проходите, — скомандовала она. кивнув на величественную, оформленную в виде арки дверь, после чего потеряла ко мне интерес.

Открывание двери сопровождалось глубоким, наполненным потаенного смысла перезвоном. Может, магия, может, электроника. Об этом я слишком задумываться не стал, я разглядывал хозяина салона. Вернее, хозяйку — магом оказалась женщина. Ну да, магом, термины «волшебница» или «колдунья» не прижились, вычурные образования вроде «магессы» или «магини» тем более.

Среди магов больше мужчин, но и с женщинами-магами работать мне приходилось, так что шокирован я не был. и смотрел на женщину за столом с умеренным любопытством.

Она представляла собой яркую иллюстрацию термина «увядающая красота». Пожалуй, лет двадцать, а, может, и десять назад дама была впечатляюще красива. Сейчас... Эффект от больших, широко расставленных глаз портили припухлость век и заметные даже под слоем теней мешочки, изящный овал лица оплыл, уголки губ опустились под тяжестью прожитых лет. Темно-русый цвет волос был ярким и насыщенным, но это почему-то наводило только на мысль о покраске, массивное, хотя и со вкусом подобранное ожерелье говорило красноречивее тех морщин, которые оно скрывало...

Отчаянную борьбу с неумолимыми годами подчеркивал довольно агрессивный макияж и. пожалуй, черный с искрой костюм, элегантный, но чуточку тесноватый.

— Присаживайтесь, молодой человек, — услышал я звучный, немного надменный голос. — Меня зовут Инесса.

Имя ей шло. Не знаю, да и не особо стремлюсь узнать, получила ли она его при рождении или выбрала в качестве «сценического псевдонима», но более обыденное имя могло прозвучать фальшиво и едва ли вписалось в обстановку. Мистический стиль царил и в кабинете.

— Вадим, — представился я, опускаясь в предложенное кресло. Тоже вполне стилистически выдержанное, но тем не менее мягкое и удобное.

— С чем вы пришли ко мне, Вадим?

Нет. я точно в прошлое не провалился? Может, мне сейчас как следует начистят карму и снимут походя несколько порч и сглазов? Я обвел глазами кабинет в поисках хрустального шара и немного приободрился, когда оного не обнаружил.

— Инесса, я — курьер, — сказал я напрямик, решив обойтись без прощупывания почвы. — Вам не нужны услуги курьера?

Лицо дамы преобразилось, сбросив налет надменности вместе с парой-тройкой лет.

— Мне не нужны услуги курьера?! — переспросила она с впечатляющим напором. — Да кто вам мог такого про меня наговорить? Чтоб вы знали, Вадим, если вы такой хороший курьер, как сами о себе думаете, я предложу вам поселиться в этом кабинете на пару недель, чтобы не терять время на дорогу сюда и отсюда.

Голос тоже изменился, живые нотки в нем позволили мне почувствовать себя более комфортно.

— А разве я успел сказать, что считаю себя хорошим курьером? — с улыбкой спросил я.

Инесса всплеснула руками.

— Ой, Вадим, я умею знать людей. Вы бы непременно это сказали, я просто сэкономила нам обоим немножко времени. Вы давно работаете?

— Давно, Инесса. И вы правы, я — хороший курьер. Если вам нужны рекомендации...

Решительно выставленные перед моим лицом ладони Инессы заставили меня замолчать.

— Что мне делать с вашими рекомендациями, Вадим? Вешать на стену в рамочке? Я просто проверю вас в деле... не надо этого испуганного взгляда, я имею в виду работу и ничего кроме. Вы согласитесь на работу без оплаты в случае неудачи?

Я медленно кивнул, стараясь выглядеть хоть немного недовольным. Такая форма сотрудничества часто применяется при первом контакте между магом и курьером. Именно поэтому я и выбрал салон, где никогда раньше не был. Дело в том, что я запланировал неудачу... Я не собирался приносить Инессе то заклинание, которое она закажет. Что бы это ни было. Этот заказ — только отвлекающий маневр в лучших традициях шпионских боевиков. Я намеривался увидеться-таки с Томашовым. А для этого мне придется пройти тот самый Тоннель...

Поэтому брать треть суммы заказа, предусмотренную в качестве компенсации курьеру за неудачную попытку, мне было бы совестно. А отказываться от стандартной оплаты — подозрительно. Решение проблемы лежало на поверхности.

Мы еще немного поболтали с Инессой. Чуть-чуть о делах, по большей части — о разных пустяках. Разговор складывался на удивление легко, Инесса вообще, сбросив маску, используемую для работы с клиентами, оказалась, что называется, свойской теткой. И мне от этого было малость стыдно. Хоть денег я с нее брать и не буду, пришел-то сюда я все равно с целью использовать ее в своих интересах. Нехорошо обманывать людей... Прописные детсадовские истины порой обладают чистой и ясной силой.

Но слишком уж рефлексировать я себе не позволил. Пришел делать дело — делай дело. Пострадать о несовершенстве мира и собственном несоответствии идеалу можно будет и позже. И я без особого перехода вывернул разговор на деловые рельсы.

— Так что за задание у вас для меня будет, Инесса?

Она посмотрела на меня, поджав губы.

— А вы правда хороший курьер?

Я улыбнулся скромной усталой улыбкой супергероя.

— Говорят, один из лучших. И я им верю.

— Есть у меня задание... — задумчиво протянула Инесса. — Уже четыре курьера с ним не справились. И оно, как не трудно догадаться, превратилось в мою идею-фикс.

— Курьеры-то живы остались? — спросил я, мгновенно обретя серьезность.

Инесса замахала на меня рукой.

— Да Господь с вами! В этом кресле еще никто не умирал! И я очень надеюсь, что вы не станете нарушать этого правила. Так что давайте условимся — без геройства, хорошо? Не пойдет что-то — и не надо, я со своей идеей-фикс и дальше проживу. С чувством вины будет посложнее.

В глубине души я грустно улыбнулся. Какие же мы все-таки разные, маги и курьеры. Им никогда не понять, что такое Тоннель. Этого вообще нельзя понять, пока не почувствуешь на собственной шкуре, пока не коснешься рукой манящей белой поверхности...

Но, разумеется, пускаться в объяснения я не стал, наоборот, кивнул с как можно более серьезным видом.

— Так что за задание? — повторил я.

Прежде чем ответить. Инесса решила еще раз оценить меня взглядом.

— Заклинание, делающее грязные волосы чистыми, — наконец выдала она.

Чтобы поднять подбородок с пола мне понадобилось некоторое время.

— А шампунь для этих целей... никак? — спросил я, предварительно убедившись, что Инесса говорит серьезно.

Она вздохнула так глубоко, что пуговицы ее пиджака удержались на своих местах по-моему только при помощи магии.

— Нет, мне для этого заклинания определенно нужна курьер-женщина. Мужчины не понимают ничего. Время, Вадим, дорогой мой, время! Представьте, вы совершенно не готовы, а вам вдруг понадобилось где- то идти. Такое бывает. Вымыть, высушить, уложить. — Инесса с внушительным видом загибала пальцы. Потом снова пристально вгляделась в мое лицо. — Нет. вы не поймете...

— Да пойму, почему же, пойму, — поспешил заверить я ее, слегка пойдя против истины. — Но четыре курьера?..

— Четыре, — подтвердила Инесса. — И, заметьте себе, все они тоже считали себя хорошими.

Я развел руками.

— Что ж, значит, настало время лучшего. Давайте уточним: маг говорит заклинание, и грязные волосы становятся чистыми, при этом оставшись сухими и не испортив прически. Так?

Инесса только кивнула и протянула мне обруч.

Здравствуй, пустыня, здравствуй, желтый песок и черный свет... Здравствуй, Тоннель, мы давно не виделись. Ты скучал по мне? Я по тебе — нисколько. Но я знал, на самом деле знал, что мы еще увидимся. Не потому, что не умею отступать. Умею, иначе не дожил бы до этого дня. Отступить перед непреодолимым — не трусость. Проиграть более сильному — не позор. Но тебе проиграть я не могу, прости. Не проси меня объяснить почему, я себе-то этого объяснить не могу. Просто знаю. И не в спрятанном за тобой заклинании дело, и не в Томашове даже. Но я тебя пройду.

Я все обдумал и решил заранее. Сегодня тебе не придется меня подталкивать к морю. Я пойду сам. Пойду, поплыву, нырну, достану жемчужину из раковины... Все очень просто. И запугать меня зацикленностью времени тебе не удастся. Знаешь, она просто больше не кажется мне страшной.