Каста Неприкасаемых - Дмитрий Емельянов

Пожав плечами, мол как скажешь, выхожу в коридор, и тут Парс меня искренне удивляет. Его здоровенный кулачище легонько тыкает меня в грудь, и я не верю своим ушам.

– А ты молодец, доходяга! Не ожидал! – На лице Парса появляется некое подобие улыбки, а в голосе даже звучит нотка уважения.

Понятия не имею, что надо отвечать в таких случаях, но от меня, к счастью, никаких слов и не требуется. Грозный глава охраны, решив, что он и так позволил себе лишнего, резко развернулся и, бросив «за мной», зашагал к выходу.

Два его бойца, беря пример с командира, тоже потыкали меня в бока и, пробурчав, «Здорово! Молодчага!», подтолкнули вслед за Парсом.

Немного ошарашенный столь неожиданной поддержкой, шагаю по коридору и все еще не могу поверить в случившееся. Давненько меня никто не хвалил, и надо сказать, ощущения чертовски приятные.

На выходе, почти у самых дверей, нас уже ждет знакомый мне тарантас и три оседланные лошади. Я запрыгиваю вовнутрь, где Кабур тут же обрушивает на меня целый поток своих восторгов. Его восторженного словоблудия не остановил даже топот застучавших по брусчатке копыт. Не прекращая болтовни, он хлестнул поводьями, и лошади, послушно тронувшись, покатили повозку вслед за всадниками.

***

Квадратный дворик того дома, где мы остановились, с трех сторон окружает высокий каменный забор, а четвертую замыкает глухая стена самого строения, чья плоская крыша, в случае чего, может служить отличной площадкой для стрелков. Наверное поэтому, первая мысль, что появилась у меня, едва мы проехали под аркой ворот, была о том, что при желании эту домушку можно легко превратить в неприступную крепость.

Мне отвели отдельную комнату, больше похожую на чулан, где в отличие от предыдущей камеры нет даже окна. На этом, правда, минусы заканчиваются, а из плюсов, здесь стоят кровать и стол, на котором кроме хлеба, я вижу тарелку с куском курицы и какие-то фрукты.

Наевшись, я уже было решил завалиться на кровать, но тут неожиданно приоткрылась дверь, и в появившейся щели показалась голова Кабура.

– Я войду? – Он притормозил, но, получив мой кивок, проскользнул вовнутрь.

Надо сказать, что разрешение войти, у меня спрашивали первый раз в жизни, и я кивнул скорее от растерянности, чем осознанно. Пока я обдумывал это странное событие, мой незваный гость уже открыл рот и по обыкновению начал нести всякую хрень о том, какое грандиозное событие произошло сегодня в моей жизни, и о том, как правильно было бы отметить мою победу чаркой хорошего вина. Тут он замялся и, наконец, выдал истинную цель своего прихода.

– Твою невероятную победу просто грех не отметить. И можешь не сомневаться, если бы я мог, то не пришел бы к тебе с пустыми руками, а притащил бы изрядный бочонок вина. Эх, как бы мы с тобой повеселились, но, к сожалению, у меня совсем нет денег. – Для убедительности он развел руками, демонстрируя свои пустые розовые ладошки.

Делаю вид, что совершенно не понял его намека, и Кабур, состроив умильную рожу, добавляет.

– У тебя же есть, Юни, я знаю! В такой день грех не проставиться! Я мог бы сбегать за кувшином вина в ближайший трактир.

Меня на такой мякине не проведешь. С какого хрена я должен поить этого болтливого шута?! Он мне не друг, и вряд ли искренне радуется моей победе.

По лицу Кабура видно, какое чудовищное разочарование вызывает у него мое молчание. Видимо, он был настолько уверен, что ему удастся выудить из меня парочку медяков, что мысленно уже выпил купленный на них кувшинчик вина и теперь отказаться от этого у него просто нет сил.

Погрустневшая на миг физиономия Кабура внезапно расплывается, осененная идеей.

– Послушай, Юни, я же вижу, что тебе обрыдло постоянное одиночество и запертые камеры. Я знаю, тебе хочется выйти в мир, повеселиться, подцепить веселую подружку на ночь. – Он заговорщицки подмигнул и вновь просиял во всю ширь своего лица. – Только скажи, могу помочь.

Предложение настолько невероятное, что я лишь скептически хмыкаю в ответ.

– Помочь?! А Парс то в курсе?!

На мой скепсис Кабур совсем распетушился.

– А что мне Парс! Я сам решаю что можно, а что нельзя! Мой хозяин – молодой господин, а не какой-то там Парс.

– Что-то ты больно смелый стал, – бросаю недоверчивый взгляд на Кабура, – ведь Парс с тебя кожу живьем сдерет!

Тот, словно увидев воочию мое предупреждение, испуганно оглядывается на дверь и резко сбавляет тон.

– Ладно, давай начистоту! Парс со своими отправился в кабак, а меня оставили тебя стеречь. Я знаю, до утра они не вернутся. Поэтому предлагаю взаимовыгодную сделку, я веду тебя в трактир, а ты платишь за нас обоих. Естественно, к утру возвращаемся и Парсу ни слова. Ну что, по рукам?!

Прищурившись, смотрю ему прямо в глаза. Вижу, не врет, и реально ему так хочется выпить, что готов шкурой своей рискнуть.

Усмехнувшись, решаю его немного пугнуть.

– А не боишься? Вдруг сбегу?

– Э-э-э! – У Кабура оторопело округляются глаза. – Ты это чего?!

Глядя на его ошарашенную физиономию, мне вдруг становится смешно. Этот человек рискует своей жизнью ради кувшина вина и даже не желает задумываться о последствиях! Решив больше не мучить бедолагу, изображаю широкую улыбку.

– Ладно, не боись! Шучу я!

– А-а! – Кабур предпочел не вдаваться и поверить. – Так и чего, пошли что ли?

Сомневался я недолго. С одной стороны, это нарушение договоренности с Лирианом, а с другой, я ведь не сбегаю, а всего лишь иду в ближайший кабак. Думать о том, что со мной будет, если кто-нибудь обнаружит, что рядом с почтенными горожанами сидит неприкасаемый, или вдруг мою отлучку обнаружит Парс, мне не хочется. Моя природная осторожность побеждена страстным желанием пойти, и в этом я напоминаю самому себе Кабура с его желанием выпить. А что делать, я никогда не был ни в одном кабаке, не пробовал настоящего