Место для большего - Бет Эманн

– Мам! – выкрикнула Люси, и прыгнула мне на руки.

Пайпер бросила свой рюкзак и села за остров, опуская подбородок на сложенные руки. – Можно нам перекусить?

– Да, через минутку, хорошо? – я усадила Люси на стул рядом с Пайпер и села напротив. – Мы хотим поговорить с вами.

Мама поцеловала меня в щеку, проходя мимо кухни.

– Удачи, – прошептала она.

Я сдержанно улыбнулась и посмотрела на девочек. Их мордашки были повернуты ко мне, и они невинно моргали. В двадцать они, вероятно, не вспомнят эту беседу, но я ее никогда не забуду. Жизни нас всех изменятся, навсегда.

– Итак... – я глубоко вдохнула, подготавливая себя. – Помните несколько недель назад, вы сказали мальчику в школе что Броди ваш папа?

Они обе кивнули.

– И, помните, как вы сообщили мне, что можете сказать кому угодно, что Броди ваш папа?

– Да, как мы и сказали мужчине на хоккейной игре, – гордо подтвердила Пайпер.

– Именно, – продолжила я. – Ну, это не совсем правда.

Они обе нахмурились в замешательстве.

– Вы знаете, что я люблю Броди, так?

Они снова закивали.

– Но перед тем, как полюбить Броди, я любили другого мужчину... давно. Его зовут Зак.

Глаза Люси засияли:

– Мужчина из парка! – выкрикнула она.

Я мельком глянула на Броди, к счастью он был так сосредоточен на девочек, что комментарий о парке не волновал его.

– Да, мужчина из парка. Как я и сказала, давным-давно мы любили друг друга. И мы любили так сильно, что появились вы.

Броди опустил голову и глубоко вдохнул.

– Зак наш папа? – лицо Люси исказилось в невероятном замешательстве, когда она поняла, и моя грудь сжалась от боли.

– Да, милая. Зак – ваш настоящий папа, – я проглотила комок, который сразу же появился в горле, стоило произнести эти слова.

– Но я хочу, чтобы Броди был нашим папой, – подбородок Пайпер начал дрожать.

– Я знаю, что ты хочешь, но...

– Броди убивает всех пауков, и он очень хорошо завязывает нам шнурки, мама. Он должен быть нашим папой.

– Послушайте, – вступил Броди. – Лишь потому, что технически я не ваш папа, не значит, что я куда-то ухожу. Я все еще буду рядом, чтобы убивать пауков и завязывать шнурки на ваших туфельках, и строить для вас форты. Навеки вечные.

– Обещаешь на мизинчиках? – тихо спросила Пайпер, поднимая свой маленький пальчик.

– Как насчет изменить на Обещание на Близняшках? – улыбнулся Броди. – Это будет наш секретный способ обещать друг другу что-то.

– Ура! – захлопала в ладоши Люси.

– И да, я обещаю на Близняшках. Навсегда. – Они сжали друг другу мизинчики и поклялись, затем Броди прочистил горло и продолжил. – Только подумайте, как здорово: у вас одна мама и два папы! Вы – самые счастливые дети на земле!

Люси с восхищением изучала лицо Броди, обдумывая его слова.

В то же время Пайпер была не так поражена.

– Мам, мы уже можем покушать?

Я мучилась несколько дней, чтобы рассказать им о Заке, а вся беседа заняла пять минут. Они спрыгнули со стульев, взяли по яблоку из холодильника и убежали.

Я надула щеки и выдохнула.

– Вау. Это было интересно.

– Интересно не то слово, – Броди похлопал по стулу рядом с собой, давая понять, чтобы с присела к нему.

Я обошла остров и села, сразу же прислонившись к нему, положила голову на плечо.

– Мне так жаль.

Он перебирал пряди моих волос, но ничего не ответил.

– Я хотела, чтобы ты был здесь, и я знаю, что ты хотел быть здесь, но мне жаль, что ты все услышал именно так, понимаешь?

– Не переживай. Они маленькие. Сложно объяснить все это, не напугав их и не выложив перед ними больше информации, чем они смогут усвоить, – он рассмеялся. – Когда они станут старше, они будут задавать вопросы, но это не важно. Они уже меня любят больше, чем любят его.

Я выпрямилась и улыбнулась ему.

– Ага. Как они могут не любить тебя?

Он заправил прядь волос за ушко и улыбнулся мне, сверкнув своими обворожительными ямочками.

– Я люблю тебя, Мерфи.

– Я люблю тебя, Большее.

***

Броди быстро вытащил свой телефон и посмотрел на экран.

– В котором часу приезжает как-его-там-зовут?

Я закатила глаза.

– Сладость или шалость начинается в четыре. Он сказал, что приедет за пятнадцать минут до начала, так что с минуты на минуту.

– Черт! – он подпрыгнул. – Мне нужно помочь девочкам надеть костюмы. – Он подошел к рюкзаку, который принес, вытащил две пары черных спортивных штанов и толстовок и протянул их мне. – Можешь их подержать и попросить их одеть это? Я помогу с остальным.

– Черные спортивки? – я склонила голову на бок. – Вы меня окончательно сбили с толку.

– Хорошо. – Он протянул мне спортивки и шлепнул по заднице, когда я отправилась в коридор.

Девочки хохотали и мучили меня все время, пока я их одевала, смеясь над тем, как забавно, что я не знаю какие у них за костюмы. Я пыталась задавать вопросы и делать предположения, но они лишь закрывали рты ладошками и улыбались друг дружке.

Они проследовали за мной на кухню.

– Ладно, они оделись в свои... – я замерла, и девочки врезались в меня. Зак стоял на кухне, облокотившись на стол. Броди сидел за островом, руки сложены под подбородком.

– Привет, – нервно выпалила я.

– Привет, – Зак улыбнулся и помахал рукой. – Броди впустил меня.

– Что ж, вечер начинается удачно. По крайней мере, он впустил тебя, – я усмехнулась, пытаясь разбавить напряжение в комнате.

Зак натянуто улыбнулся, и Броди тоже попытался изобразить улыбку.

Я посчитала это победой.

– Привет, Зак! – сказала Люси.

– Эм, думаю, ты должна называть его... Как им тебя называть? – замешкалась я.

– Как вам будет удобно. Правда, – Зак пожал плечами.

– Броди наш папа и мы называем его Броди, – Пайпер обежала остров.

Вот черт, теперь я переживала, что Зак обидится. Неужели так будет всегда? Я буду нервничать и балансировать на грани, потому что кто-то будет страдать?

– Тогда называйте меня Зак. Мне так нравится, – ответил он.

– Броди, мы готовы для костюмов, – Люси потянула его за футболку.

Лицо Броди смягчилось,

– Да? – он осмотрел Люси. – Тогда пойдемте, – он встал и вышел из кухни.

– Вы куда? – спросила я, когда девочки засеменила за ним.

– Я знал, что ты будешь подглядывать, поэтому все оставил в пикапе. – Он рассмеялся, выходя на улицу.

***

Мы с Заком остались на кухне в неловком молчании, и избегали смотреть друг на друга.