Дневник кота с лимонадным именем (Сборник) - Андрей Белянин

Волшебство закончилось. Люди качали головами, приходя в себя. Аплодисменты раздались не сразу, пока ещё стояла мёртвая тишина, и слышно было, как прошелестело платье певицы, когда она поклонилась и выпрямилась. И лишь спустя долгий миг, во время которого Диаманта отступила на шаг от края сцены и встала, раскинув руки в ожидании, — лишь после этого взорвались аплодисменты.

— Спасибо, спасибо! — Певица посылала в публику воздушные поцелуи, снова и снова раскланиваясь, а зал всё грохотал и никак не мог успокоиться.

Наконец хлопки стали жиже, и Диаманта ускользнула со сцены. Её место занял конферансье:

— Вчера я встретил в фойе голубого зайца…

Посетители занялись содержимым своих тарелок. Офлер чиркнул на визитке несколько слов, подозвал официанта:

— Передайте мисс Диаманте.

И оглянулся. Мистер X. В. с помогцниками обходил столики, шутил, смеялся, раздавал автографы и шарфы со своим именем. Офлер смял салфетку.

Из дверцы сбоку от лесенки, что вела на сцену, выскользнула закутанная в бежевое манто фигура. В сопровождении официанта она приблизилась к столику.

Кандидат Массен поспешно поднялся.

— Какая честь, — пробормотал он, целуя протянутую руку… вторую… третью.

У мисс Диаманты Розенпихельштайнер насчитывалось шесть рук. И десять ног. Её ноги от бедра до колена и руки от плеча до локтя были нормальными, но ниже разделялись. Пальцы всех трёх пар рук были унизаны кольцами, на нижней паре позванивали браслеты. Платье обнажало левое плечо, на котором выделялись ярко накрашенные губы.

— Вы позволите? — Офлер помог певице сесть, придвинул ей стул и вернулся на своё место. — Что будете пить?

— Мартини бьянко, пожалуйста. — Диаманта провела ладонью от бедра до колена, разглаживая мерцающую ткань платья. Ткань, струящаяся, будто ручей по камням, пахла хвоей.

— Примадонна! — Офлер смотрел, как певица двумя правыми руками брала с подноса официанта бокал. — Не верю своим глазам. Какими судьбами? Вы отсутствовали дома столь долго, что мы почти забыли о вашем существовании. Это жестоко.

— Неужели? — Диаманта выставила одну ножку, покачала ею.

— Где же вы побывали, в каких краях? — Мистер Массен поправил галстук.

— В очень-очень многих. — Диаманта Розенпихельштайнер пригубила мартини, оставив на стекле нежно-розовый след. — В других мирах.

— И как там, в других мирах? Вам понравилось?

Диаманта вынула из маленькой сумочки, висящей на нижней левой руке, пачку, достала сигарету. Офлер немедленно поднёс ей зажигалку. Певица затянулась, выпустила струйку полупрозрачного дыма, который прикрыл её лицо бледной вуалью. Тёмные глаза мисс Диаманты подёрнулись дымкой отрешённости.

— Это было прекрасно, — прошептала она. И решительно разогнала сизую завесу. — А что у вас? Дом, знаете ли, всегда остаётся домом, несмотря ни на что. И в трудный для родного гнезда момент я не смогла остаться в стороне. Как видите, я тут, чтобы вместе со всеми обрести независимость.

— Помочь миру стать самостоятельным — долг каждого гражданина!

Диаманта чуть заметно поморщилась.

— Вы всё о политике, мистер Массен…

— Офлер, просто Офлер! Ещё мартини? — Кандидат жестом подозвал официанта, который стоял неподалёку, делая вид, что его тут нет, но не сводя взгляда с рук мистера Массена.

Мисс Розенпихелыптайнер покачала головой. Чёрно-белая фигура, начавшая уже движение к столику, замерла по знаку мистера Массена и через мгновение, убедившись, что вызов отменили, перетекла в прежнюю позу.

— Вы так любезны… — Диаманта, чуть наклонившись вперёд, пробежала пальчиками левой верхней руки по локтю кандидата. — Вы меня обяжете. — Она другой рукой потянула Офлера за галстук, и губы на её плече жарко прошептали: — Поцелуй меня…

Офлер закашлялся.

— Здесь так душно. И людно.

Не отводя взгляда от манящих губ и огромных глаз, кандидат махнул официанту. Тот немедленно нарисовался рядом, почтительно склонившись, выражая полную готовность внимать. Офлер спросил:

— У вас есть свободная комната?

— Конечно, всё левое крыло. Может, вам предложить…

— Я сам!

— Пожалуйте ключи. — Официант протянул их на подносе. — Третий этаж. Далеко не заходите, там в сто двадцатом отшельник живёт, так шума не любит. Разрешите проводить? Шампанское в номер?

— Корзину для пикника немедленно.

Диаманта слушала, затенив глаза ресницами, по губам её блуждала мечтательная улыбка. Офлер не глядя забрал ключи. Официант испарился и тут же сгустился вновь, уже с корзинкой, приоткрытая крышка которой показывала горлышко запотевшей бутылки. Мистер Массен предложил мисс Розенпихелыптайнер руку, та положила две тонкие кисти ему на локоть, поднялась, и они удалились. Мистер X. В. проводил пару внимательным взглядом, кивком указал на закрывшуюся дверь своему помощнику.

Перед Машей возникло лицо конферансье.

— Туда тебе смотреть не надо, это будут взрослые дела, — сказал он. — Погуляй пока.

— Ну и ладно! — Девочка отвернулась, отошла от стены. — Ну и пожалуйста!

Комната была пуста, и Машины шаги звучали гулко. Со стены Лизка смотрела на девочку огромным глазом. Послонявшись туда-сюда, Маша не выдержала и вернулась к дырке.

Зал опустел, скатерти были убраны, перевёрнутые стулья лежали на столах. Человек в синем комбинезоне подметал пол. Две огромные люстры погасли, теперь через одну горели только небольшие настенные лампы, похожие на бра в родительской спальне. Конферансье убирал со сцены стойку микрофона.

— У нас ночь, — пояснил он. — Я же говорил, поиграй или погуляй пока, а то все разошлись. Через пару часиков заглядывай. — Два его уха покачивались в такт словам.

— У меня все игрушки отобрали, — пожаловалась Маша. — А одну на улицу не отпускают.

Конферансье распустил узел галстука, и тот свесился с шеи, как сонный удавчик.

— Тогда подожди, я схожу поужинаю и расскажу тебе что-нибудь о нас. Хочешь?

Маша кивнула.

— Пятнадцать минут! — Мистер Кролем скрылся во внутренних дверях. Свет погас, и всё стихло.

«Интересно, а где они живут? — подумала Маша. — И где мистер Массен и мисс Диаманта устроят пикник? Если весь мир — трактир, значит, нет ни травы, ни деревьев, ни реки?..»

И тут же девочка увидела длинный коридор, высокий и широкий, как улица, освещенный редкими лампами в фигурных плафонах матового стекла. С обеих сторон тянулись двери, все закрытые. Возле одной стояли кандидат и певица.

— Куда вы хотите прогуляться? — спросил мистер Массен.