Как уничтожили «Торпедо». История предательства - Иван Тимошкин

История перехода последнего, кстати, вышла некрасивой. Поначалу с ним все было нормально. Знали, что растет талантливый парень, точно будет играть в основном составе, станет одним из лидеров. Я занимался его устройством в институт физкультуры, договорился с ректором. Оставалось сделать лишь небольшую предоплату за обучение. Как назло, в этот момент ни у меня, ни в клубе не оказалось свободных наличных денег. Мы спросили у родителей Пименова, смогут ли они найти требуемую сумму для вступительного взноса, а мы чуть позже обязательно ее отдадим. Они ответили: мол, не беспокойтесь, деньги у нас есть, мы заплатим. А потом я вдруг узнаю, что президент «Локомотива» Валерий Филатов не только заплатил за них, но и добился согласия Руслана и его родителей на его переход в команду железнодорожников. А в конце сезона Пименов, уже не прячась, тренировался в своем новом клубе. Можно ли было его вернуть? Конечно. Но Борис Игнатьев не захотел ругаться с Юрием Семиным, да особо и не удерживал Руслана, советуя ему уйти из «Торпедо-ЗИЛ». Поэтому мы отпустили футболиста спокойно, без скандала, за очень небольшие деньги – по цене воспитанника школы, а не игрока основного состава. Были, впрочем, и наши просчеты. Так, тренеры никак не могли определиться с будущим Сергея Игнашевича. А ему надоело ждать, и он ушел. Но в отличие от других воспитанников нашей школы хотя бы поступил честно, открыто».

Дополню рассказ Овчинникова об обстоятельствах перехода в ЦСКА Трипутеня и братьев Березуцких. Со стороны эта история выглядела так.

Когда для команды вновь наступили тяжелые времена, Владимир Сахаров, как человек хозяина ЦСКА Евгения Гинера, начал искать поддержку прежде всего у него – и, как правило, находил. Но, как оказалось впоследствии, далеко не безвозмездно. За небольшие разовые кредиты «Торпедо-ЗИЛ» вынуждено было расплачиваться своими молодыми талантами. Так, практически за бесценок были проданы Алексей Березуцкий, Трипутень, Пиюк. На первом из них зиловцев и вовсе показательно «развели». ЦСКА попросил отдать его по-хорошему – автозаводцы отказались. Тогда с ним поступили по-плохому. В тот период в «Торпедо-ЗИЛ» уже начались задержки с выплатой зарплаты. Алексей – понятно, не сам, а скорее всего наученный и поддержанный другими – написал заявление в КДК с просьбой разорвать контракт из-за невыполнения его условий. Чтобы не терять игрока, клуб – в ущерб каким-то своим нуждам – изыскал возможность погасить задолженность перед ним. Но он отказался брать деньги. Последними, как выяснилось позже, его снабдил армейский клуб. И отправил в краткосрочный отпуск – на время разбирательства дела. В итоге зиловцы получили за него всего 76 тысяч долларов. Разве это цена за российского игрока основного состава команды высшей лиги? Более того, Березуцкий выступал тогда за молодежную сборную России – значит, во всех взаиморасчетах за него действовал надбавочный коэффициент. То есть, если бы он уходил в другой российский клуб официально, по правилам, то за него «Торпедо-ЗИЛ» должно было бы получить порядка 150 тысяч долларов. Дабы снизить цену, его формально устроили в таллинский клуб «Тулевик», на трансфер в который эти коэффициенты не распространялись. Эстонцы перечислили за якобы покупку деньги, а Алексей, пробыв там месяца три, оказался в новороссийском «Черноморце». Только тогда Сахаров начал немножко суетиться. И второго брата Березуцкого – Василия – продали уже за 300 тысяч долларов, а Трипутеня и Пиюка, кажется, за 200 тысяч. Как нетрудно понять, цены все равно были минимальными, просто смешными. Причем опять-таки эти деньги пошли в счет погашения прежних задолженностей. Вот такой видится эта история, основанная на рассказах некоторых близких к команде людей. По понятным причинам я не называю их имен. Да и не в этом суть.

Но вернемся к рассказу Овчинникова:

«Два сезона в Премьер-лиге запомнились большими финансовыми сложностями. В связи с этим возникали, как я уже сказал, серьезные проблемы. Например, преподаватели школы, находившейся на балансе клуба, не получали зарплату месяцами. И ведь деньги-то были смешными – что называется, прожиточный минимум. Надо просто памятник поставить Евгению Кучеревскому и Вадиму Никонову, поочередно руководившим командой и сумевшим-таки удержать зиловцев в классе сильнейших.

А ведь в каждом из этих сезонов мы балансировали на грани вылета. В первом за два или три тура до конца чемпионата – точно не помню – играли в Махачкале, и нам обязательно надо было взять хотя бы очко. Но как? Там и обычно-то играть неимоверно трудно, а у нас еще и проблемы с составом возникли. Из опытных остались только трое – Новосадов, Шустиков и Ризвич. Остальные – вчерашние дублеры: Пиюк, Трипутень, Березуцкий… Не скрою, было желание договориться с соперником хотя бы на ничью. Но на это так и не пошли. Вместо этого поступили иначе. За час до выезда на стадион собрали футболистов и сказали: так и так, ребята, у нас есть столько-то денег. Мы, конечно, можем кого-то простимулировать, но делать этого не будем. Пусть вся эта сумма (достаточно большая по тем временам) будет вам премией за положительный результат. После этого ребята вышли на поле и неожиданно для всех победили «Анжи» – 2:0. Еще и третий мяч забили, но арбитр не засчитал».

Опять прерву рассказ Овчинникова, чтобы дополнить его одним маленьким эпизодом, о котором поведал мне участник той игры. «Обстоятельства сложились так, что на этот, по сути, решающий матч должны были выйти мы, совсем еще молодые ребята, у которых не было опыта проведения встреч такого плана. Настроение, конечно, было не из лучших. Соответственно и мандраж накатил приличный. Видя такое наше психологическое состояние, Евгений Кучеревский, бывший тогда главным тренером, перед выходом на поле собрал нас вокруг себя и сказал: «Ребята! Вы видите, как нас, русских, здесь не любят, как к нам плохо относятся, насилуют (он, правда, произнес другое, более емкое и экспрессивное слово) наших баб. Так давайте выйдем и разорвем их». Может, с этической и моральной точек зрения это было и неправильно, но все наши страхи и сомнения разом куда-то улетучились. У нас загорелись глаза, и мы вышли на поле с уверенностью, что нам сегодня все по плечу, что мы «вынесем» всех, кто встанет на нашем пути. Так оно и получилось».

И вновь слово Овчинникову:

«Потом у нас была игра с «Лужниками». Вот тут-то Алешин и показал свое истинное лицо, продемонстрировав всю свою «любовь» к автозаводскому «Торпедо». Накануне наш молодежный состав встречался с «лужниковским» и в случае победы становился чемпионом в турнире дублеров. Увы, соперник выставил на матч пять футболистов «основы», и мы, естественно, проиграли. На следующий день уступил и основной состав зиловцев, но благодаря победе московского «Динамо» над «Факелом» команда осталась в высшей лиге.

А в следующем году мы опять зависли над пропастью. В предпоследнем туре, когда от «Торпедо-ЗИЛ» уже ничего не зависело, мы играли в Ярославле, а «Сокол» – наш прямой конкурент – в Ростове-на-Дону. Турнирная ситуация была такова: если «Сокол» и «Ростов» заканчивают матч вничью, мы остаемся в премьер-лиге; если же саратовцы побеждают – все, у нас шансов нет. И они сыграли вничью. Но кто-то сообщил по телефону, что «Ростов» уступил. Когда эта информация дошла до раздевалки, до тренерского штаба, некоторые просто заплакали. Вот в таком, прямо скажем, тяжелом психологическом состоянии мы и поехали на ужин. Но тут мне позвонил один знакомый и сказал, что матч в Ростове завершился вничью. Я тут же сообщил об этом всем. Но никто на слово не поверил – все стали звонить, кто кому мог. Наконец дозвонились в редакцию одной газеты. «Да, там ничья», – подтвердили там. У всех сразу отлегло от сердца.

А в последнем туре встречались с «Ростовом», с большим трудом, но победили – и, назло Алешину, остались в компании сильнейших».

Глава пятая

Падение «Торпедо-ЗИЛ» И покупка его «Норильским никелем»

Любой сказке, даже самой волшебной, даже «Тысячи и одной ночи», приходит конец. Отыграв два сезона в премьер-лиге, «Торпедо-ЗИЛ» – так же как и в свое время «Торпедо» – рухнуло. В 2002 году финансовые трудности продолжились. С каждым сезоном команда обходилась заводу все дороже и дороже. И Валерий Носов, думаю, понял, что ЗИЛ не сможет ежегодно выделять по 300–400 миллионов рублей на ее содержание. Одно дело, когда затраты были на уровне 30–50 миллионов, и другое – в 10 раз больше. То есть клуб для завода снова превращался в обузу, стал жить в долг. Начались поиски людей, готовых помочь. В то время наибольший интерес к команде проявил известный бизнесмен Александр Мамут. Ему требовался стадион, и за это он был готов содержать команду. Но сделка не состоялась. И вот почему.

Как «Норильский никель» перебил у Мамута покупку «Торпедо-ЗИЛ»

С начала 2002 года на руководство АМО «ЗИЛ» обрушилась масса проверок из всевозможных контролирующих организаций. И когда в апреле того же года руководство клуба и тренерский состав пришли в кабинет к Валерию Носову, тот честно признался: «Извините, но денег на команду больше нет. Поэтому делайте, что хотите». А что тут поделаешь? Тем более, у клуба на тот момент уже имелась немалая задолженность перед футболистами и различными организациями, занимавшимися обеспечением команды – в частности, ее сборами.