Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй - Александр Свечин

Реализм. Клаузевиц стремился во что бы то ни стало не порывать в своем теоретическом труде с требованиями жизни, как бы последние ни усложняли его исследование. Большое значение, которое отводит Клаузевиц истории, не затмевает в его глазах понимания ценности настоящего. История существует не для того, чтобы жить реминисценциями о былом величии: «Нация умирает, если, начинает питаться воспоминаниями; только нынешним днем может быть доказано ее право на существование». Самый горячий патриотизм не оправдывает вступления на путь утопий. Когда немецкие патриоты обвиняли русских за опоздание на помощь Австрии в 1805 г. и на помощь Пруссии в 1806 г., то Клаузевиц спокойно разъяснял: «Обвинять русских в том, что они запаздывают, все равно что жаловаться на природу за то, что снег идет зимой, когда и без того холодно». Разумен снег зимой, разумно и опоздание русских войск, собираемых с огромной территории, к моменту столкновения французов с немцами.

Клаузевиц проводил резкую границу между решением на карте и осуществлением его в действительности. Замысел, не встречающий возражения на бумаге, в жизни реализуется с затратой огромных усилий на преодоление трений, вызываемых бесконечным количеством мелких, не поддающихся учету обстоятельств и случайностей. На войне приходится действовать в препятствующей проявлению всякой активности среде; с нормальной затратой сил нельзя достигнуть и посредственного уровня. Надо брать выше цели, чтобы получить хотя бы скромные результаты. Непривычная к войне армия должна считаться с большими трениями, как машина, еще не отшлифовавшаяся в процессе работы. О Пруссии 1806 г. Клаузевиц писал. «Слышен шум машины, и никто не спрашивает, дает ли она еще полезную работу». Замечания Клаузевица о трении имеют глубокий смысл; чтобы представить себе реальное полезное усилие, которое может дать армия, мы должны всегда сделать скидку на трение — и скидку, в зависимости от условий, весьма разнообразную. Учет моральных сил и трения резко разнит теорию Клаузевица от теории представителей механических взглядов XVIII века.

Значение теории. Клаузевиц резко очертил границы в военном искусстве, в пределах которых должна оставаться теория. Теория должна установить разумную связь между средствами и целью, — дальнейшее она должна предоставить искусству. «Если знаток дела посвятит половину своей жизни на то, чтобы уяснить трудный вопрос, то, разумеется, он успеет в этом деле больше, чем лицо, желающее в него быстро углубиться. Чтобы каждому не приходилось начинать и разбираться во всем сначала, дело должно быть упорядочено и освещено, — для этого и существует теория. Она должна воспитать мысль будущего вождя, или, вернее, руководить его самообразованием: так мудрый наставник руководит и помогает развиваться мышлению юноши, но не будет всю жизнь вести его на помочах». В характеристике Клаузевицем Вольцогена, адъютантом коего он был в 1812 г., мы встречаем указание на злоупотребление теорией: «Иногда его, сильная по природе мысль оказывалась парализованной известной ученостью генерального штаба. Кто хочет работать в атмосфере войны, должен забыть о том, что твердят книги. Книги приносят пользу лишь постольку, поскольку они содействовали образованию и развитию мышления. Кто же будет искать вдохновения не в импульсе, даваемом моментом, а в готовых идеях, не переродившихся в его плоть и кровь, тот увидит свои построения еще прежде, чем они будут завершены, опрокинутыми потоком событий».

Стремление проводить в жизнь школьную схему, методический формализм, о котором мечтал XVIII век, по мнению Клаузевица, — большой порок в начальнике.

Тогда как доктринеры склонны придавать теории руководящее значение в практической деятельности, Клаузевиц отводит ей исключительно подготовительную роль, она должна вырабатывать определенное военное мировоззрение. «Ничто так не важно в жизни, как определенное выяснение той точки зрения, с которой весь ход событий должен рассматриваться и обсуждаться, и на которой затем надлежит твердо стоять; ведь только с одной точки зрения можно постигнуть все разнообразие явлений в их единстве, и только единство точки зрения может обеспечить нас от противоречия»[68].

Диалектика Клаузевица, давая разбираемым вопросам разностороннее освещение, настолько удаляется от всяких шаблонов, что как бы оставляет вопрос открытым. Военная теория сведена Клаузевицем к наблюдению и обсуждению — «Betrachtung». В этой незаконченности мыслей Клаузевица, не замыкающей рамок для работы дальнейшего исследователя, не останавливающей практика никакими запретами, граф Шлиффен видел одну из главных заслуг Клаузевица. Систематики же, всегда претендующие на законченность и стройность своего учения[69], усматривают в этом бессилие Клаузевица, труды которого на прямой вопрос практики как бы говорят и «да» и «нет»[70].

Клаузевиц решительно обогнал развитие своей военной аудитории. Его учение оказало самое ничтожное воздействие на практику даже на его родине — Германии, несмотря на огромный авторитет его учения и частое цитирование его трудов. До Мировой войны наличность сочинений Клаузевица являлась для военных всех армий главным образом предлогом для того, чтобы можно было ссылкой на Клаузевица отмахнуться от широких военных вопросов, перестать в них углубляться, сосредоточиться на ремесленной стороне военного дела, сдать философию в архив.

Учение Клаузевица явилось плодом могучего национального устремления немцев, рожденного наполеоновскими походами. Военная теория поднялась на необычайную высоту; теоретик Клаузевиц оказался предшественником практиков Бисмарка и Молътке. Позднейшим поколениям диалектика Клаузевица оказалась не по плечу, и только катастрофы Мировой войны вновь устремили общее внимание к Клаузевицу.

1) Colmar von der Goltz. Kriegsgeschichte Deutschlands im XIX Jahrhundert. I часть. — Берлин, 1910. II часть — 1914 г. Труд является IX томом издания Paul Schlenkher. Das XIX Jahrhundert in Deutschlands Entwicklung. Последняя объемистая работа самого маститого немецкого автора «Военная история Германии в XIX веке», законченная непосредственно перед Мировой войной, значительно слабее работ его молодости. Острые вопросы германской военной истории попросту обходятся фон дер Гольцем, что необходимо иметь в виду при пользовании этим трудом.

Того же автора: Das Volk in Waffen. I издание 1883 г. V издание 1899 г., стр. 449. Вооруженный народ (есть русский перевод). Von Rossbach bis Jena und Auerstedt. I изд. также 1883 г. II издание. — Берлин, 1906 г. (есть русский перевод). На труды очень тонкого и впечатлительного писателя, каким является фон дер Гольц, наложила твердый отпечаток та эпоха реакции и те враждебные новым идеям взгляды, которых держался Вильгельм. Работы его молодости написаны с большим подъемом, с тенденцией свалить тяжесть прусской катастрофы под Иеной на вредное влияние революционных и вообще либеральных идей, развративших прекрасную армию Фридриха Великого.

2) Издание Pelet Narbonne (Oldenburg in Gr. без обозначения года, но, по-видимому, в первом десятилетии XX века) «Erzieher des Preussischen Heeres» заключает в себе 12 томов; из них 3 относятся к XVII и XVIII векам (Великий курфюрст, король Фридрих, Вильгельм I и князь Леопольд фон Ангальт-Дессау, король Фридрих Великий; остальные относятся к XIX веку): т. IV: W. von Voss, Jоrk, стр. 97: т. V: Fr. von Lignitz, Scharnhorst, стр. 100; т. VI: R. Fridrih. Gneisenau, стр. 132; т. VII: V. der Boeck. Boyen, стр. 114. т. VIII: R. von Caemmerer, Сlausewitz, стр. 132; т. IX посвящен принцу Фридриху-Карлу, т. X W. v. Blume. Моltke, стр. 127 (лучшая биография Мольтке), т. XI–XII: Von Blume «Kaiser Wilhelm der Grosse und Roon», стр. 295. К этому изданию привлечены были лучшие военно-исторические силы Германии; эти монографии позволяют углубляться во многие вопросы жизни прусской армии. Но надо помнить, что все издание преследует определенные воспитательные цели, в поэтому острые вопросы или обводятся или излагаются искаженно. Как источник для научной работы, эти труды могут быть использованы только с оглядкой.

3) По вопросу о милиции обширная литература приведена в указателе В.А. Златолинского. Библиографический указатель по вопросам строительства вооруженных сил по милиционной системе. — Петербург, 1921 г., стр. 78.

4) F. Meinecke. Das Leben des General Feldmarschals Herman v. Boyen. — Stuttgart. I т. 1896 г.; II т. 1899 г. Hans Delbrück. Das Leben des Feldmarschalls Grafen Neithart von Gneisenau (Берлин, II издание, 1908 г.; I издание 1894 г., в 2-х томах. Имеется еще 5-томная биография Гнейзенау, начатая в 1864 г. историком Пертц и законченная Гансом Дельбрюком в 1880 г.). Droysen. Das Leben des Feldmarschalls Grafen York v. Wartenburg. Классические труды выдающихся немецких историков, далеко, по своему значению, выходящие за пределы биографии, проливающие новый свет на прусскую армию и на всю эпоху возрождения Пруссии.