Путеводитель по стране сионских мудрецов - Игорь Губерман

Только здесь необходимо сделать маленькое отступление, поскольку авторы считают необходимым дать читателю полезнейший совет. Вы помните козу Александра Зайда, благодаря которой он открыл некрополь Бейт-Шеарим? Обратили вы внимание, что здесь, в истории одной из лучших в археологии находок, роль важнейшую сыграла блудная коза? Так вот: если хотите славу обрести путем открытия чего-нибудь великого, то заведите себе это симпатичное животное.

Секта ессеев (благочестивых) отказалась от суетной и греховной жизни своего еврейского народа и ушла в Иудейскую пустыню. Жили они земледелием, скотоводством, гончарным и кузнечным ремеслами. Но главное — существовали они единой общиной, где все имущество было общее, и даже ели они вместе. Попасть в общину было нелегко: два года испытательного срока ожидали новичка, пока к нему присматривались, чтобы потом торжественно принять в общину или выгнать вон за непригодностью к коллективной жизни.

Но не это главное в ессеях, ибо далеко не все они жили в этой аскетической общине города Кумрана (раскопанного, кстати, именно в связи с найденными свитками). Часть ессеев проживала в разных городках и деревушках Иудеи. Главное и поразительное — в их картине человеческого мира. Он делился на Сынов Света и Сынов Тьмы. Мессия, посланный Богом, уже приходил, но погиб мучительной смертью от Сынов Тьмы. Звали его — Учитель справедливости. Он скоро вернется, и его приверженцы («избранники Господни») обретут блаженство вечной жизни. А Сыны Тьмы будут повергнуты и преданы вечным мукам. Вступление в избранники Господни происходило путем погружения в воду. А именовалась эта иудейская община — Новым Заветом. Узнаёте?

Прочитавши те рукописи Мертвого моря, что излагали учение ессеев, профессор из Сорбонны А.Дюпон-Соммер написал слова, которые мы очень близко к тексту сокращенно перескажем.

Все в ессейском Новом Завете предвосхищает христианский Новый Завет. Учитель из Галилеи — поразительное воплощение Учителя справедливости. Оба они проповедуют покаяние, бескорыстие, смирение, любовь к ближнему, воздержание. Оба они предписывают соблюдение еврейских законов, но — улучшенных их собственными откровениями. Оба они — избранники и посланники Господа, оба — Мессии и спасители мира. Каждый из них одинаково становится жертвой преследований злобных священнослужителей, каждый приговорен к смерти и погибает. И каждый из них вернется как судья, в величии и славе. К торжеству и счастью ожидающих его учеников. И в ессейской церкви, как у христиан впоследствии, один из важнейших обрядов — общая священная трапеза. И в обеих церквях во главе общины стоит епископ (в переводе — «надзиратель»). Даже монастырь был у ессеев — прямой прообраз последующих христианских обителей. И главное в духовной основе обеих церквей — единство и слияние в любви друг к другу и общей вере в Учителя.

Мелкие подробности в рукописях Мертвого моря позволяли вычислить и приблизительное время гибели Учителя справедливости (если он, конечно, не был мифом) — лет за сто до распятия Иисуса Христа. Так что христианство сочинили древние евреи много раньше появления на свет этого безусловно великого раввина. А совпадение учений заставляет полагать, что Иисус был хорошо знаком с ессеями, а возможно — и провел какое-то время среди них в Иудейской пустыне. Образ Учителя справедливости не мог не повлиять на него, он просто влился в этот образ.

История лишь со второй попытки позволила евреям создать религию всеобщего братства. Что из этого произошло, известно каждому, кто хоть мало-мальски знаком с историей христианской церкви. Третью попытку мы уже наблюдали сами, свидетели социализма на крови.

А о всеобщем братстве и любви в учении раввина Иисуса нам хочется добавить пару слов. Мы крайне мало знаем с достоверностью, что говорил этот великий человек, поскольку теперь трудно определить, что из сказанного принадлежит ему, а что уже апостолам, евангелистам и прочим сеятелям веры. Но все равно во всех Евангелиях проскальзывает много из того, что мог и в самом деле проповедовать этот святой и кроткий человек. Истово передавая мысли предков, предыдущих еврейских мудрецов, он доводил их наставления до крайнего предела, вовсе невозможного уже для исполнения в реальной жизни. Тут пример ярчайший — рекомендация подставлять левую щеку, если тебя уже ударили по правой. А библейские слова «Люби ближнего твоего, как самого себя» он превратил в основу своего учения, нисколько не заботясь о том, что завет этот прекрасен, но невыполним. Недаром современный афорист Борис Крутиер эти блаженные слова перефразировал: «Возлюби ближнего, как он — тебя, и вы квиты».

Или еще один пример: «…любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» И мы хотим тут заявить со всей определенностью, что не дождутся такового от нас лично эти суки!

Первое время своего существования христианству приходилось тяжко. Римская империя, терпимая к религиям своих провинций, сразу же и всюду принялась преследовать эту странную еврейскую секту, принимавшую любого, кто поверит в якобы воскресшего смутьяна. Христиан подозревали (мифы поползли немедленно) в распространении болезней, в неурожаях и стихийных бедствиях, в связях с дьяволом, в кровавых жертвоприношениях и даже в людоедстве. Список их злокозненных дел и помыслов легко продолжить, ибо это все те обвинения, которые впоследствии обрушит христианство на евреев. Начатая императором Нероном всенародная забава — скармливать христиан диким зверям на аренах цирков — стала в империи повсюдным развлечением. О многих тысячах распятых нечего и говорить. Чтоб избежать не минуемой и страшной смерти, христианину надо было вслух отречься от Христа и преклониться перед изображением императора (который тоже был одним из римских узаконенных богов), И длилось это триста лет. С высокой и печальной лаконичностью об этом написал фи­лософ Тертуллиан: «Тибр ли выходит из берегов или Нил не поднимается, начинают кричать: "Христиан на съедение льву! Всех до единого — льву!"»

Однако христианство распространялось по империи, как подземный пожар. Очень уж заманчива была идея вечной жизни в награду за всего лишь веру в Сына Божьего. И император Константин в начале четвертого века отменил запрет христианства. Тут уж христиане принялись сводить счеты друг с другом, искореняя ересь и всякое инакомыслие в собственной среде. С большим усердием творилось жесткое единство христианской церкви. Историк Гиббон заметил как-то вскользь, что за последующие триста лет убито было христиан (единоверцами) не меньше, чем за предыдущие три века гонений. А попутно были мягко и естественно присвоены все еврейские святые книги, названные Ветхим Заветом. Ибо без этой древней основы трудно было объяснить Новый Завет. А многочисленные пророчества в Ветхом Завете замечательно достоверно говорили о грядущем появлении Христа — уже, конечно, не евреям говорили, ибо те в своих священных книгах ничего, как обнаружилось, не поняли. Искусство толкования цитат победно заявило о своей великой пользе человечеству. И выходило по всему, что Бог заключил новый союз — и уже отнюдь не с евреями, которые по слепоте и злобе погубили (пусть даже руками римлян) Божьего посланца — Сына.

То главное, чему учил Христос, — любовь и милосердие — пустыми стало звуками с поры, когда окрепшая и сил набравшаяся церковь стала воздавать евреям благо­дарность за свое явление на свет. Но это всем известно и без нас.

А в двадцатом веке спохватились вдруг мыслители, что христианство — это троянский конь, подло подаренный евреями доверчивому и слепому человечеству. Первым обнаружил это (еще в веке девятнадцатом) Фридрих Ницше. Евреи навязали миру, горько сетовал философ, мерзкие отравные идеи о морали, равенстве, добре, любви и справедливости, что является обузой для сверх-человеков, призванных править миром. Сами же сверх-человеки появились веком позже и развили горестные мысли Ницше в стройную систему о еврейской духовной пагубе, ибо совесть (гнусная еврейская выдумка, по словам Гитлера) только связывает руки сильных арийцев, урожденных властелинов слабого и недоразвитого человеческого стада. Так что и за религию милосердия вина лежит на хитрых древних евреях.

Глава 23

Надо сказать, что такое великое событие, как возникновение христианства, прошло для большинства населявшего Палестину народа почти незамеченным. Людей куда больше волновали налоги и прочие повседневные неприятности. Можно, конечно, по этому поводу философически покачать головой, но дело обстояло именно так. Иудеей управлял Рим, который к народам своей империи относился как к стаду дойных коров и хотел от этого стада лишь порядка и денег. За соблюдение первого и количество второго отвечал прокуратор, то бишь римский наместник. Должность эта была ответственная и требовала умения сочетать железную хватку с известной тактичностью по отношению к местному населению, что, согласитесь, под силу лишь человеку с твердым характером и хорошей головой. На несправедливого прокуратора можно было пожаловаться в Рим, и — примеров хватает — Рим прокуратора одергивал. Поначалу римляне вполне справлялись с ролью гуманных владык, считаясь с еврейскими привычками и чудачествами: статуи назло туземцам они не воздвигали, а с Синедрионом и верхушкой общества вполне сотрудничали. В общем, если все было и не совсем хорошо, то, по крайней мере, не очень плохо. Но длилось это недолго.