Двойка чаш. Приворот из гримуара - Мара Санкта

Она не упоминала об опасностях, с которыми им пришлось столкнуться, о битвах, которые они вынуждены были вести, и о цене, которую иногда приходилось платить за каждое маленькое волшебство.

— И конечно, самое главное, — продолжил за нее Кейн, чуть нервно поджимая губы, — я… мы решили быть вместе.

Взгляд отца перешел с Эстер на Кейна, и в его глазах читалось удивление, смешанное с беспокойством.

— Мы очень рады возвращению Эстер, конечно, — медленно произнес он, — но мы не ожидали… нового члена семьи в комплекте.

Лана, однако, радостно хлопала в ладоши.

— Это так романтично! Вы как герои из книг, что я читала! — воскликнула она, но затем ее энтузиазм угас, когда она заметила напряжение в воздухе. — Разве не так?

Коты, мурлыкая, обошли стол и принялись тереться о ноги Эстер и Кейна, приветствуя хозяйку и нового гостя. Ждали возвращения с деньгами и корзинкой фруктов, а она притащила жениха и психологическую травму. Немного не то, что представляешь, встретив в начале пути пушистых гонцов, но от этого история их становится только интереснее.

Кейн поднял взгляд на отца Эстер, и его лицо приняло серьезное выражение.

— Сэр, можете выделить мне минуту? Я бы хотел обсудить с вами что-то наедине, — мягко проговорил он.

Ответный взгляд отца был полон осторожности, но он кивнул. Мужчины встали, и Кейн с уважением поклонился, прежде чем последовать за хозяином дома в соседнюю комнату.

Лана, оставшись наедине со старшей сестрой, тут же забыла о предыдущей беседе. Ее глаза горели любопытством и волнением.

— А ну, выкладывай все! — она подскочила к Эстер, и встряхнула ту за плечи, как будто на допросе. — От него же разит смертью! Да и ты… — она оглядела сестру и неопределенно махнула рукой в воздухе, не сумев указать на какую-то конкретную выбивающуюся деталь, — тебя как будто подменили.

И тут же она ахнула, пораженная собственной гениальной догадкой, и прищурилась, стараясь высмотреть что-то в чертах лица замершей от неожиданности старшей.

— Приворожил, небось?

Эстер, посмеиваясь, осторожно отодвинулась, как смогла — Лана ей пыталась буквально в душу заглянуть, и села так близко, что яростно дышала ей в щеку.

— Никто никого не приворожил, — без особой уверенности сказала она, — просто мы встретились в беде, а это сближает. Спасали друг друга несколько раз.

Боролись как с церковью, так и с Гильдией. Вытаскивали чуть ли не из-за порога смерти. Долго сидели под жасминовым цветом, разговаривая о жизни, и потом под этим же деревом хоронили твоего ровесника, возжелавшего больше власти, чем он смог бы удержать. Прощались с призраками старого поместья. Клялись в ненависти друг другу, а после все равно возвращались. Этого Эстер говорить не стала — не решилась; просто многозначительно поправила цепочку на шее, так, чтобы стали видны и кольцо, и кулон. Амулет падал на ее грудь почти там же, где у некроманта пылало клеймо.

— Я очень сильно выросла в магическом плане, — Эстер щелкнула пальцами, и распахнулось окно — и оттуда к Лане подобрался побег плюща, который принес ей, как джентльмен, полураспустившуюся алую розу. — Даже не представляешь, какие потоки энергии нужно укротить, чтобы снять последствия смерти некроманта.

Лана прикоснулась к лепесткам, чувствуя их мягкость и свежесть, и в ее взгляде зажглось уважение к изменившейся, сильной девушке напротив.

— И какие же у вас дальше планы? — хмыкнула Лана, машинально оборвав пару лепестков.

В этот момент Эстер ощутила, как в глубине души что-то сместилось. Дом, который когда-то был ее безопасной гаванью, теперь казался тесным, ограничивающим ее новую сущность. Она почувствовала себя гигантом в домике для кукол, где каждый шаг грозил разрушить хрупкие стены реальности.

Она вспомнила, как изысканные залы и мрачные лабиринты замка Винтеров казались бесконечными, как, даже проклятыми, горизонты Исендора оставались величественны и могущественны, и поняла, что той Эстер, которая некогда покинула эти улицы, больше не существует. Она теперь была Эстер, открывшей тайны магии и тьмы, Эстер, повстречавшей любовь посреди хаоса. Эстер, которая больше не могла себя назвать полностью светлой, была здесь лишней.

Лана заметила перемену в ее настроении и осторожно спросила:

— Все в порядке, родная?

— Да, конечно, — полуулыбка изогнула губы ведьмы, но в сердце ее зародился тревожный холодок.

Сидя рядом с Ланой, целительница ощущала, как внутри нее зреет решение. Решение, которое могло казаться безумием или, наоборот, единственно верным шагом в данной ситуации. Поместье Винтеров, со всеми его тайнами и силой, уже не манило ее, как прежде, а Флистан, с его уютными улочками и привычным бытом, теперь казался слишком маленьким для ее новых мечтаний и амбиций.

— Лана, — начала она, словно пробуя мысль вслух, — я думаю, наш путь с Кейном еще не закончился. Мы с ним… мы собираемся отправиться в путешествие.

Та взглянула на сестру с недоумением.

— Но ты же только вернулась. Ты не хочешь отдохнуть?

— Думаю, нам еще рано расслабляться. Вот увидишь, все будет хорошо. Мы должны выбрать новый путь, пока призраки прошлого не оставили нас в покое.

Лана ничего не ответила, многозначительно подняв брови и поджав губы — мол, подруга, как знаешь, отговаривать тебя смысла нет, но звучит все это подозрительно. Эстер же все более отчетливо осознавала, что она и Кейн все еще находятся под угрозой, ведь и Инквизиция, и Гильдия Обсидиана способны проследить за ними.

— Мы не можем остаться здесь слишком долго, — тихо сказала Эстер. — Инквизиция не остановится, пока не уничтожит все, что отличается от их идеала чистоты, а Гильдия… Они не простят нас за то, что мы помешали их планам. Я не могу подвергать опасности семью.

Лана крепко обняла сестру, и один из котов недовольно мявкнул под столом — они всегда были недовольны, когда на кого-то внимания обращали больше, чем на них.

— Я всегда буду ждать тебя, — прошептала она. — Обещай только написать, когда сможешь.

Эстер кивнула, чувствуя, как к глазам подкатывают непрошеные слезы. Когда Кейн и отец вошли обратно в комнату, в воздухе витало это недовысказанное напряжение, первое за долгое время сестринское разногласие. Отец с тяжелым вздохом взглянул на своих дочерей.

— Мы с твоим графом немного поговорили, — начал он медленно, выбирая слова. — И хотя я до конца не понимаю твоего выбора, Эстер, я его принимаю. Ты уже не та маленькая девочка, что была когда-то, и ты уже прошла через многое, в том числе через утрату. Я просто надеюсь, что на этот раз тебе повезет больше.

Отец устало улыбнулся, и тепло взглянул на Кейна.

— А тебе вот что скажу, юноша, — продолжил он, обращаясь к Кейну с легкой