Двойка чаш. Приворот из гримуара - Мара Санкта

и знания были настолько чужды этим землям, ее родным людям, что ее сердце сжималось при мысли об их встрече.

Подъехав к воротам, Эстер и Кейн остановили повозку. Город встретил их усталой мостовой и старинными фасадами, которые выглядели как добрые знакомые из детства Эстер. Кейн, стоя рядом с ней, наблюдал за городской суетой с интересом исследователя, который впервые ступает на неизведанную землю.

— Доставь наши вещи в дом, пожалуйста, — обратилась Эстер к кучеру. — Мы сами пройдемся пешком.

Кучер кивнул, и с ударом хлыста запустил лошадей в глубь городских улиц. Флистан жил своей насыщенной жизнью: здесь было ярко, громко и весело. Южный город блистал красками: ткани продавцов рынка развевались в ритме порывистого ветра, а фрукты и овощи сияли на прилавках, словно драгоценные камни. Магия и прогресс здесь шли рука об руку; в воздухе витали ароматы экзотических специй и звучал свист паровых машин, где-то по соседству с тавернами и магическими лавками.

Люди спешили по своим делам, и лишь краем глаза отмечали странных путников — ведьму и некроманта. Никто не останавливался, чтобы уставиться или обменяться заинтересованным шепотком, каждый был поглощен своими заботами, и это анонимное равнодушие казалось глотком свежего воздуха после напряженного путешествия.

Они шли мимо знакомых Эстер улочек, где каждый камень казался ей свидетелем старых историй. Кейн оглядывал архитектуру, искусство расписных окон и замысловатые флюгера на крышах. Он иногда останавливался, чтобы внимательнее рассмотреть орнамент на стене или механизм часов на городской башне.

Эстер же искала глазами знакомые лица. Она заглядывала в окна лавок, присматривалась к старым домам. Но время шло вперед, и лица, что выглядывали из-за стекол, были ей не знакомы.

— Как тебе мой родной город? — спросила она Кейна, когда они замедлили шаг у фонтана, украшенного изображениями морских нимф и дельфинов.

Кейн улыбнулся, подбирая слова, чтобы передать свои впечатления.

— Он… живой, — наконец произнес он. — Здесь каждый уголок пронизан энергией, каждый звук кажется частью большой симфонии. Я могу почувствовать пульс этого места — и он сильный.

Эстер в ответ лишь кивнула, улыбка тронула ее губы. Она почувствовала, что, несмотря на все перемены, некоторые вещи остаются неизменными. И, может быть, в этом и была ее новая миссия — найти место для своих новых истин среди старых улиц Флистана.

Они миновали главный рынок, где торговцы расхваливали свои товары, а купцы вели оживлённые переговоры за чашкой чая или стаканом местного пива. Запахи еды смешивались с запахами кожи, металла и цветов, создавая удивительный аромат, который можно было найти только здесь, в Флистане.

В конце концов, они свернули на более тихую улицу, где шаги их сапог эхом отдавались от старинных стен. Здесь уже не было той суеты и шума, и Эстер почувствовала, как напряжение, накопленное за время путешествия, постепенно покидает её.

Перед ними возвышался скромный, но аккуратный дом Эстер. Она стояла с Кейном перед дверью, колеблясь. В ее глазах отражалась смесь чувств — ностальгия, страх и небольшой стыд. Она вспоминала изысканную роскошь замка Винтеров, который они недавно покинули, и вдруг её собственный дом показался ей слишком простым, скромным.

— Я… — начала она, но слова застряли в горле. Она хотела извиниться за отсутствие богатства, за мещанский образ жизни, который был так далек от того, к чему они привыкли в последнее время.

Но тут же поменяла решение. Она изначально и согласилась на эту авантюру с возвращением весны исключительно ради вознаграждения, и Кейн вряд ли будет удивлен более чем скромному дому — в конце концов, он достаточно умен, чтобы сложить два и два. Пройдется по скрипучим полам, переживет.

— Не суди строго, — сказала она с легкой улыбкой и открыла дверь.

Едва они переступили порог, как из глубины дома выскочила взъерошенная фигура Ланы — не дав гостям даже представиться, этот огненный гремлин ринулся сестренке на шею, едва не сбивая ту с ног.

— Эстер! Ты наконец вернулась! — воскликнула Лана, обнимая девушку так крепко, будто боялась, что та исчезнет снова.

Ведьма смеялась, отвечая на поцелуи и вопросы, которые сыпались один за другим. Лана была как всегда: буря эмоций и вопросов, вихрь, который не знает покоя.

— И это тот самый граф Винтер? — спросила Лана, с любопытством разглядывая спутника сестры. — Слышали много, а вот вживую не ждали.

И она одарила сестру красноречивым взглядом — мол, и сколько же ты, зараза, не договаривала?

— Он самый, — неловко улыбнулся Кейн, склоняя голову в вежливом поклоне, — последний некромант рода Винтеров. Можно не бояться, я не кусаюсь. Эстер за этим проследит, — он повернулся к ней, ожидая реакции на шутку.

В комнате воцарилась ледяная тишина. Лана застыла с полуоткрытым ртом, и в ужасе переводила глаза с лица сестры на лицо Кейна, и обратно, надеясь, что ослышалась.

Медленно ведьма осознала собственную страшную ошибку.

— Кстати об этом…

Она ведь ни в одном письме так и не призналась в природе магии Кейна, как и в их хрупкой, расцветающей связи. Во всех новостях из Исендора граф звучал просто как таинственный, но вполне себе безопасный, кошмарно богатый помещик — и на этом все. Никаких вам похождений на погосты, никаких клятв под оживающим жасмином, никакой Инквизиции.

— История будет долгая.

XXI. Мир

Огонь свечей тихо колыхался в небольшой столовой, создавая спокойную, уютную атмосферу. Такого рода посиделки обычно сопровождались рассказами о локальных новостях и легкими беседами за ужином. Однако этот вечер был особенным. Эстер сидела за столом, напротив отца, рядом с Ланой, а Кейн — рядом с ней. Ее рука незаметно отыскала его под столом, и они переплели пальцы, искав утешения в знакомом прикосновении.

— Итак, — начал отец, его голос был полон любопытства, — расскажите, как прошло ваше путешествие.

Эстер вздохнула, пытаясь найти слова, которые могли бы передать их переживания, не вызывая при этом слишком много вопросов или беспокойства.

— Ну, мы… мы многое видели, — начала она, стараясь сгладить края самых темных моментов их истории. — Мы путешествовали через Исендор, помогали людям там. Сняли несколько мелких проклятий и одно большое, если так можно выразиться.

Лана вскинула брови, поглощенная рассказом, а отец внимательно наблюдал за ней, пытаясь уловить что-нибудь между строк.

— Местные земли были совершенно поражены прорвавшейся скверной, я никогда прежде не видела подобного разрушения. И я искала заклятие, чтобы вернуть весну.

Лана подпрыгнула на месте, сияя от восторга.

— И у тебя получилось!

— Мне понадобилась помощь, — она неловко сжала пальцы Кейна в поиске поддержки.

Эстер улыбалась, но глубоко внутри чувствовала, как с каждым словом она уходит от полной правды.