Азарт - Терентий Гравин

— Ты видел то же, что и я?

— А что видел ты? — чисто еврейским методом — вопросом на вопрос — решил получить информацию Александр. Ссориться и напоминать в такой момент, кто тут командир, я не стал:

— Кажется, обрубки питона приросли к целому телу, и у этого монстра теперь около пяти пастей. И они ползут именно к нам.

— Ага! И я того же мнения, — выдохнул местный эксперт. — А все потому, что мы их не прикопали и не провели обряд захоронения. Вот гауланы и стали злобным потусторонним чудовищем…

— Как их уничтожить? — поинтересовался я наиболее актуальной проблемой.

— Огнем лучше всего. Если хорошо прожарить такое умертвие, то оно взрывается и уже не восстанавливается.

— С керосином мы ничего учудить не успеем, — досада меня испепеляла изнутри. — Знал бы, что пригодится, попытался бы нечто сообразить с напалмом.

— А получилось бы? — явно засомневался напарник.

— При должных знаниях — просто… А разум эти умертвия сохраняют? Может, мы его как-то обмануть успеем?

— Кто как говорит, но мне кажется, что способность думать они сохраняют. Одного вурдалака из трех человеческих трупов всю ночь по пригородам гоняли, никак уничтожить не могли. Я сам со стены наблюдал, как этот монстр ловко от погони уклонялся и грамотно копья от себя обивал. И как ты его собрался обмануть? Заманить в соляную пещеру, а потом там закрыть?

— Гениальная идея! Он бы там всего за месяц с голода издох! — но моя похвальба проблемы не решала: — Осталось заманить его в тоннель. Пойдешь вместо приманки?

Несмотря на сложность ситуации, мелкий чувства юмора не потерял:

— Нет, не пойду… Можно я лучше на кухню вернусь? Да и лошадок я еще не всех почистил…

Мы все больше успокаивались, время шло, а наш новый и неожиданный враг не появлялся. Примерещиться он нам не мог, свернуть куда-то в сторону, будучи в пятидесяти метрах от оврага, — тоже. Увидел нас, испугался наших решительных действий в обороне да и сбежал от страха? Или, может, решил вернуться за каким-нибудь особенным оружием? Ведь что ни говори, а хвостов теперь у гада не меньше двух, он ими что угодно в нашу сторону направить сможет, хоть меч, хоть автомат.

Затем время нашего ожидания перевалило за полчаса. Мы стали совещаться: а не пойти ли кому прогуляться под дождь, да не посмотреть, что сросшиеся обрубки вытворяют? Потому что наша фантазия по поводу его возможных и предстоящих действий иссякла. Не станем же мы здесь в полной неизвестности часами трястись от страха? Сутками? Неделями?..

— Придется все-таки идти мне, — решил я, видя, что никто из моей команды в добровольцы не напрашивается. Правда один тут же открыл рот и бойко стал …советовать:

— Может, тебе лучше в разведку верхом податься? Все быстрей назад прискачешь, чем на своих двоих. А еще лучше…

И тут же замолк под моим скептическим взглядом, догадываясь: еще пара предложений и, несмотря на свое несовершеннолетие, он сам поскачет в разведку.

Я только собрался спускаться на другую сторону баррикады, как чудовище появилось в поле нашего зрения. Но до чего же оно изменилось всего лишь за полчаса с небольшим! Каждый кусок змеиного тела стал в два раза толще! Общая длина тоже удвоилась, как минимум! И жутких пастей на гибких отростках прибавилось!

Но и это было еще не все. Казалось, уже нельзя стать более мерзким и противным, но чудовище и на этом не остановилось: теперь по всему телу торчало и разевало рты около двадцати гномьих голов!

Плюс — около пяти лошадиных!

Стыдно признаваться, но я разразился длинной матерной тирадой.

Саша — Сандер повел себя совершенным фаталистом и вначале просто мычал. Мой внутренний переводчик перевел это мычание, как: "Мне рано умирать, я еще так молод, но ничего изменить нельзя… Командир, прости мою неисполнительность и лень! Не следовало мне готовить трапезу, надо было копать, зарывать в землю этих несчастных…"

Кстати его командир тоже каялся, успев несколько мыслей отправить в сторону неба. Звучали они не совсем благопристойно и уважительно, но меня, находящегося в состоянии аффекта, можно было простить: "Эй, вы… там! Кончайте дурить с вашими легендарными наказаниями и квестами захоронений! Мы ведь утром собирались вернуться к телам гауланов и прикопать их, честно! Вот вам крест!"

Правда, креститься не стал, потому что не умел. Да и здешним богам чужие символы могут не понравиться. Я постарался сосредоточиться и стал вгонять себя в состояние берсерка, готовясь к последнему бою. Но злость не успела мне глаза застлать до конца, и собственный Щит я грызть зубами не стал. Как следствие, заметил и нечто положительное для нас.

Страшный монстр полз медленно, через силу. И уж никак не торопился бросаться именно на нас. Его отвлекла повозка с тушами лошадей. Он остановился и стал их пожирать всеми пастями, что могли дотянуться до ссохшейся плоти. Жуткое зрелище! Да и хруст неприятный. А уж лысые головы на коротких шеях вызывали тошноту своим непомерным аппетитом.

Главная пасть участия в пиршестве не принимала, зато первым делом попыталась запугать нас, издавая знакомый нам рев. Мы и первого утробного звука не испугались, а после третьего пожали плечами, переглянулись между собой и стали скучать. Относительно, конечно.

Веселей стало, когда пасть что-то зашипела, и система стала нам переводить:

— Вы подлые, никчемные людишки! Низменные воры и разбойники! Вас никто не собирался убивать, мы только пришли попросить о помощи!..

Моя ауроцепция тут же заработала, убеждая, что оставшееся при толике разума чудовище бессовестно врет. Но это также подняло новые вопросы, главный из которых: зачем оно врет? Заговаривает нам зубы? А само тем временем поедает трупы, чтобы еще больше усилиться? Абсурд, конечно, но что здесь вокруг нас реально и правильно? Да и можно попытаться проверить мелькнувшее подозрение, и я громогласно захохотал:

— Ха — ха! Ты попалась в ловушку, червеподобная тварь! Все туши отравлены, и предназначались именно тебе! Нам даже тебя уговаривать не пришлось явиться к нам на угощение! Ха — ха — ха!

Сразу два всплеска удивления ударило по моим обостренным чувствам. Но если Александр Пятница просто стоял в опупении и пялился на меня с приоткрытым ртом, монстр попытался как-то дернуться и отползти в сторону. Но у него это никак не получилось! Тело и остальные пасти его не слушались!

Вследствие чего я понял: чудовище свою прожорливость не контролирует. И, если рассуждать дальше логически, то нет ли у него и прочих ограничений? Например, он просто обязан пожирать мертвую плоть, но ни в коем случае не трогает живую?

Бывает такое? Кто его знает! Спрашивать у офигевающего напарника по этой теме показалось мне как-то неуместным. Поэтому продолжил выдавать "на — гора" собственные инсинуации:

— Червяк! После того как доешь тут, немедленно отправляйся в башню Канцура! Там для тебя есть кучи трупов, и самый вкусный среди них, самого герцога! Вот там для тебя будет пир!

— Нет, подлый воришка! — зашипела гротескная пародия на красавца Франкенштейна. — Я вначале уничтожу тебя и второго человечка!

Мне особо понравились в его ответе три фактора. Он не соврал: сказал "вначале", и проговорился, что только "уничтожит". Софистика и умение анализировать речь собеседника вкупе с моей ауроцепцией — это великая сила.

Хорошо, что не соврал… Ну а слово "вначале" сразу убедило меня в том, что в башню — крепость эта тварь отправится в любом случае. Она, скорей всего, только для того и создана, чтобы поедать себе подобных. То есть — умерших. Но это, увы, не все. Ибо в слове "уничтожу!" таилась самая главная, но не смертельная, как я надеялся, опасность. Ведь монстр не стал утверждать, что "съест" нас? Значит, живых он не ест! Другой вопрос, что, двигаясь рядом с нами, он может невольно придавить нас до смерти, а уже потом… умерших…

О таком даже домысливать не хотелось, еще напророчу. Но никто оспаривать не станет, что сражаться с чудовищем, которое только давит, гораздо легче, чем с чудовищем, которое кусает. Да еще и пастями в количестве пяти десятков.

Я помнил еще об одном огульном обвинении монстра и попытался раскрутить его подноготную до резонного завершения. Поэтому перешел на несколько иной тон, оправдывающийся:

— Почему ты нас обзываешь ворами, о, добрейший гаулан?

— Потому что вы украли наши вещи! — ярилось чудовище.

— Да сколько там было, тех вещей-то? Всего-то две сумки…

— Где они?! — ага, значит Поедатель трупов (назовем его так) первую часть своих вещей не отыскал. Следовательно, и вторую, которую мы спрятали тут недалеко, вместе со своими вещами — тоже. Этим следовало воспользоваться:

— И что тебя возмутило? Мы перекусили грибами и корешками, а какие-то ненужные кольца попросту сложили в другое удобное место…