Закон Мерфи. Том 1 - Елена Янова

значит, временно, отстранили — не уволили, Берц — это надежно, а там, глядишь, и Честера дождемся. Тайвин только вздохнул — впору весь отдел к аналитикам переводить, умные, черти. Так у начальства с их задумкой ничего не получится, но другого выхода нет — надо делать вид, что Честера действительно то ли отстранили, то ли уволили, и отслеживать реакцию единственного уязвимого на его взгляд звена — стажеров. В остальных оперативниках он ни на йоту не сомневался.

Глава 13

И света белого не видно…

Третий день я сидел дома, тоскливо пил кофе с коньяком и слушал возвращенную мне и почищенную от посторонних примесей музыку. Мир мой рассыпался, и собирать его я пока совершенно не хотел. Хотелось же мне снова одновременно застрелиться, напиться и подебоширить, но жить я слишком любил, здоровьем дорожил, игломет сдал, а пресекать свои негативные стремления начистить кому-нибудь лицо меня апостольский ментат научил качественно и надолго. Какая ирония, думал я, а я-то за Макс переживал. Закон мгновенной кармы в действии, что ли?

Первый шок я уже перенес, успел и, свернувшись в клубочек в углу душа, всласть повздыхать — я бы и поплакал, да не смог. И все равно было больно, обидно, а ближайшее будущее не то чтобы виделось в черных тонах — не виделось вовсе.

Что дальше делать, я понятия не имел. Всю обстановку моей квартиры перевезли с Земли, то есть мне каким-то образом надо все это барахло собрать, упаковать и отправить обратно, видимо, и самому сверху упаковаться. Я огляделся, понимая, что для меня это задача совершенно невыполнимая, и проще всего будет оставить кому-то ключи и уехать с легким сердцем и полным рюкзаком самого нужного. Вот только оно, сердце, изображало обморочную скалу и легче становиться не собиралось — до чего зловредный орган.

В дверь постучали, и я, не глядя, пошел открывать. На пороге стоял Тайвин, он, внимательно меня осмотрев, посчитал мой плачевный вид приемлемым для визита, поэтому подвинул меня в сторону и зашел. Движением правой брови он отразил все отношение к моему моральному разложению — высоко и иронично ее приподняв, он ехидно осведомился:

— Пьем-с?

Я грустно вздохнул и протянул ему кружку с кофе.

— Вот.

Тайвин понюхал содержимое, глотнул, поморщился.

— Коньяка там немного больше, чем кофе, не находишь?

— Не нахожу, — мрачно ответил я, отнял кружку и плюхнулся на диван.

Тайвин деловито собрал со стола рядом грязную посуду, отнес на кухню, и вскоре оттуда донесся умопомрачительный запах свежей яичницы. Я понял, что за три дня толком ничего не ел и порядком зарос, и даже немножко устыдился.

— Ты и готовить умеешь?

— Только яичницу, — ослепительно улыбнулся гений. — Исключительно талантливый человек не может быть исключительно талантлив во всем.

— А ты от скромности не умрешь, — позавидовал я и снова ушел в сумрачные размышления.

— Я и тебе не дам, ни от скромности, ни от голода, — обрадовал меня штатный гений, ставя передо мной тарелку, полную вкусного даже на вид блюда и садясь рядом. Я честно попробовал поковыряться в его творении, но не преуспел.

— Чез, — начал он, но я его прервал.

— Молчи уж. Я все думал, когда этот чудесный фарс наконец закончится. Я глава оперативного отдела, у меня под началом настоящие астродесантники, первопроходцы, у меня, ты понимаешь? Кто я, а кто они. Новые миры, скорпикора моя ложная. Это было… — я зажмурился, чтобы позорно не расплакаться. Друг осторожно обнял меня за плечи, и я, как маленький, уткнулся к нему куда-то в подмышку и, не сумев все-таки сдержаться, всхлипнул.

— Не переживай, Чез. Все временно, — утешил он меня в своем стиле. Я наскоро утер глаза и, стараясь больше не показывать чувств, попытался вести себя как гостеприимный хозяин.

— Кофейку?

* * *

Тайвина чуть не разорвало, когда он увидел бледного заросшего оперативника в состоянии полной прострации, для него характерной примерно так же, как для скорпикоры — второй хвост, и почти физически разболелось где-то внутри, когда Чез отчаянно старался не разрыдаться.

Ученый дико разозлился — вот ради чего надо было лучшего оперативника вгонять в состояние субклинической депрессии, чтобы его подчиненных побесить и стажеров проверить? И скорпикоре Салливана, тупой бронированной твари, понятно, что бойцы Честера на провокации ни «Апостола», ни Андервуда не отреагируют. Просто дождутся возвращения обожаемого начальства на его законное место, да и дело с концом.

Тайвин, все еще держа оперативника за плечи, слегка его встряхнул и с чувством высказался:

— Какой, к псам, кофе? Ты, твою мать, Честер Уайз. Глава оперативного отдела, легенда Шестой колонии, прирожденный лидер и отличный боец, может, даже биологический маг, пес тебя задери, и кто тебя знает, на что ты еще способен. Благодаря тебе здесь живут одиннадцать тысяч колонистов. И неплохо живут, смею заметить. — Несмотря на то, что Честер все время порывался что-то сказать, ученый не давал себя перебить. — Из-за тебя и твоей недюжинной интуиции, я уверен, перецапались все промышленные разведки, контрразведки и мафии Земли и Пяти миров. Да тебя сама мать-природа сотворила первопроходцем! И именно ты первым должен ступить на порог любого нового мира, и только твое любопытство не дает нам всем сидеть на заднице ровно.

Выдохнув, Тайвин внимательно посмотрел на оперативника. Тот несмело