Закон Мерфи. Том 1 - Елена Янова

и слушать музыку, — добавил Аристарх. — Возьмем под наблюдение, целее будет. Кстати, как вы полагаете, он не натворит глупостей?

— А вот об этом было бы полезно немного подумать заранее, — мстительно высказался ученый.

Он в целом счел аргументацию за отстранение приемлемой: кому сливают сведения, он даже спрашивать не стал. Недавняя катавасия с ментатом оказалась для него убедительно-показательной: «Апостол» — серьезная угроза, и то, что кошкоглазый будет в стороне — очень хорошо. Тем более, насколько он успел узнать оперативника, именно дома тот и будет переживать крах своей карьеры и чаяний. И что-то еще тут крылось, знать бы, что, какое-то двойное дно, не только из-за синдиката начальство воду мутит.

Беспокойство за эмоциональное состояние друга только усилилось, как бы ненароком оперативника с его-то тонкой душевной организацией до клинической депрессии не довели и не сломали. Точнее, его-то не сломают, а вот он сам себя — вполне может. Ученый, памятуя о том, что к суициду его друг не склонен, для себя решил, что выждет день-другой и обязательно Честера навестит, и, не попрощавшись, вышел из кабинета.

Руководство снова переглянулось.

— У нас действительно не было других вариантов? — Вернер недоучку-оперативника по-прежнему чуть-чуть недолюбливал по старой привычке, хотя признавал его успехи, но и руководителя колонии решение вышестоящего начальства порядком покоробило.

— Нет, — печально произнес Аристарх. — Аналитики сказали, это единственный вариант нейтрализовать сразу все заинтересованные стороны. Утечка информации действительно имеет место быть. И, смею вас уверить, не от нас.

Он выразительно посмотрел на Андервуда. Тот покачал головой:

— Не сходится. График полета шаттлов с оксидом лютеция приходил на Землю не мгновенно, а банда Трехпалых чудесным образом оказывалась на месте почти сразу. Так что…

— А у Корпуса, кстати, графика не было априори, потому что он нам без надобности. Только у меня доступ к информации есть, — невозмутимо отметил Аристарх. — Так что…

Взгляды сошлись на руководителе колонии, и Вернер поджал губы. Ему расписываться в наличии в коллективе «Авангарда» трещины очень не хотелось, и он уязвленно оправдался:

— Управлять штатом в полсотни человек и колонией в одиннадцать тысяч одновременно не так уж просто, коллеги, немудрено, что я «крота» у себя под носом не заметил. Выходит, зря вы сейчас Честера отстранили?

— Почему же, — ответил Аристарх Вениаминович. — «Апостол», как мы видим из недавних событий, активно жаждет Честера с места сдвинуть. Лучше уж мы сами его сдвинем и дадим синдикату возможность себя проявить во всей красе, а вы проследите, чтобы они лишнего себе не позволили. Да и полковник Андервуд хотел поработать… вы знаете. Пока Честер запрется дома и будет оплакивать работу, он безвреден и бесполезен для «Апостола», его не тронут. А проверка на прочность убеждений ни ему, ни его ребятам лишней не будет и пойдет на пользу.

Андервуд согласно кивнул и устало расслабился. Работать не хотелось совершенно, хотелось вернуть Честера и поддаться флеру приключений, немножко побыв героем. И хотя бы раз в жизни не натужно вылепливать из очередного тюфяка боеспособного командира, а пожить ради удовольствия и самого себя, окунувшись в работу Корпуса и вместе с ним и его лидером с головой — в пространство кремнийорганического мира. Гриф переборол себя и, потирая кончик носа, со вздохом произнес:

— Задали мне жару ваши ребятки, Аристарх, и еще зададут, зуб даю. Я не уверен, что мое присутствие обосновано, они и сами справляются. Жизнь мне вон спасли, красоты местные показали. Я впечатлен. Хотя… коррекция всегда к месту.

Седовласый комплимент от Грифа оценил — услышать от конфликтолога хоть одно положительное слово было подобно летнему снегу в субтропическом климате Шестого, уникальный случай — но губы скорбно поджал. Ему вариант со стресс-тестом по сценарию «увольнение» никогда не нравился. И тем более — по отношению к лидеру первопроходцев, коего он любовно выращивал уже четвертый год подряд, постепенно перекладывая на будущего преемника собственные функции и полномочия. И уж конечно в свете недавних событий, после которых полной уверенности в душевном, ментальном и физическом здоровье первопроходца у Аристарха Вениаминовича не было.

Как Честер отреагирует на шоковую ситуацию, когда не надо никого спасать кроме себя? Аристарх Вениаминович не знал, но понимал, что слишком оперативника все это время жалел. Гриф прав, и с этой стороны тоже надо личность проверить и укрепить. А тут еще «Апостол»… И Макс. На псевдоуволенную оперативницу у шефа Корпуса первопроходцев сложились определенные планы, наступила пора встретиться с ней и обсудить одну интересную перспективу, о которой ни Андервуду, ни Честеру знать было не положено. Пока. Он выдохнул и посетовал:

— Я с вами согласен, но прилива энтузиазма у меня ваши решения не вызывают.

Гриф наморщил аристократический нос.

— Я привык.

* * *

Тайвин, закрыв за собой дверь, внимательно оглядел поверх очков бледных, но решительных оперативников, столпившихся под дверью кабинета начальства — еще бы, уход Честера и его слова видели и слышали все, а уж душевное состояние начальства за годы работы чувствовать научились отлично — потому останавливать и расспрашивать не рискнули. Первопроходцы молча ожидали от штатного гения подробностей, и он не стал тратить время на схему «очевидный вопрос — аналогичный ответ», предпочтя максимально сократить объяснения:

— Нет, не уволили. Отстранили. Роман, вы пока за старшего, — непререкаемым тоном заявил ученый, решив временно взять на себя опеку над беспокойным отделом.

Берц кивнул и, тоже не задавая лишних вопросов, разогнал всех по местам. Расходясь, бойцы старого состава, заметно успокоенные, выразительно переглядывались, высказывание Тайвина было воспринято вполне однозначно: «пока» —