Очень древнее Зло - Екатерина Лесина

я того… слова забыл, — признался брат Януш с какой-то растерянностью. — Забыл. Представляете?

— Ну… мы тогда свою, — дэр Гроббе откашлялся: — Вечер путнику стучался, достучался и вошёл…

В голове раздался тихий смех.

Не поможет, Ричард.

Ты же знаешь.

Ты плохо учился, а потому они все погибнут. И ты будешь виноват. Только ты.

Глава 25 В которой город встречает гостей

«Мы шли, шли и шли. И наконец, пришли»

Из одного очень жизненного рассказа

Копыта грохотали по камням. Так себе звук. Оно, может, с грохотом перфоратора о стену и не сравнится, но все равно отдается в голове тяжелым эхом. А главное, чем ближе город, тем сильнее раздражение.

И страх.

Может… может, не стоило вовсе соваться?

Мир погибнет? Так еще не факт весь. А вот я теперь вполне могу погибнуть. И главное, еще до того, как, собственно говоря, к совершению подвига приступлю. Это даже если отвлечься от печального факта, что я слабо представляю, чего именно совершать.

Демона повергнуть?

Чем?

Тем ножиком, который я с собою прихватила? Не тянет он на Повергателей демона. Вспоминаю сокровищницу замка и понимаю, что категорически не тянет. И туда надо было соваться, за каким-нибудь супер-оружием.

Потом найти супер-учителя, который бы прям на коленке научил бы меня с этим супер-оружием управляться. И… и преисполниться отваги. Силы. Чего там еще надо?

А не вот это вот все.

Я вздохнула.

Да и… если не демона, то… Ричарда найти? А где его искать? Указателей ждать не приходится.

— Что? — Теттенике обернулась, и показалось, что лицо её немного изменилось. Стало более знакомым, что ли? — Ты очень громко думаешь. Мешает.

— Ну извини, — знакомое раздражение вспыхнуло с новой силой.

Так.

Успокоиться.

Никто не требует подвигов. Во всяком случае, прямо сейчас, а дальше… дальше видно будет. Нечего бежать впереди паровоза. Поэтому дышим глубже. И пытаемся отыскать внутри себя точку равновесия.

— Демоническая кровь, — Теттенике отвернулась. — Надеюсь, ты не захочешь меня убить.

— Надейся.

Город.

Что сказать… огромный. И пустой. И такое вот ощущение, что пустота эта — иллюзия, не более того. Что… смотрят на нас. Из пустых окон. Из темных провалов. Что видят.

Следят.

И…

— Чувствуешь? — тихо спросила я.

— Да.

— Это… кто?

— Не знаю, но…

Драссар замедлил шаг. Теперь он ступал осторожно, и уши прижал, явно чувствуя неладное. И… и мне тоже было страшно.

Очень.

Сердце заколотилось, как сумасшедшее. А рука сама потянулась к оружию, хотя умом я продолжала осознавать, что оно здесь не поможет.

— Погоди, — я попыталась привстать, хотя затея так себе. Сложно это, сидя на конской спине-то. — Надо… надо решить, куда… ехать.

— К храму, конечно.

— А… Ричард? Остальные? Ты можешь их увидеть?

— Нет, — Теттенике покачала головой. — Я пыталась, но опять все темно. Наверное… наверное, будущего и вправду больше нет. Но это хорошо. Это значит, что мы, возможно, и не умрем.

Или умрем, но не все.

Не слишком весело, но по сравнению с прошлой перспективой явный прогресс.

— Да и они тоже к храму будут идти. Там и встретимся.

Где-то сверху раздался протяжный сиплый рев, заставивший меня содрогнуться. Да я с конской спины едва не сверзлась. И драссар замер.

Я тоже замерла.

Так, на всякий случай.

И вот чего мне в Замке-то не сиделось, спрашивается?

Над головой скользнула темная тень. Далекая такая. Но спокойнее от того не стало. Сразу вот даже вспомнилось, что орлы и из поднебесья способны мышь увидеть. А мы-то, чай, покрупнее будем.

Тень заложила круг.

И…

Легионеры спешились.

Мы… мы тоже. Точнее Теттенике спешилась, а я вот сползла, едва не грохнувшись лицом об очень древние камни.

Тень снова завизжала.

И…

— Туда, — я дернула Теттенике за руку. — Под крышу надо, пока нас не увидели.

Благо, в заборе из белого камня виднелась такая себе, вполне удобная, дыра, в которую влезли бы не только мы, но и драссар.

— Это дракон, — Теттенике приложила руку к глазам. — Настоящий!

— Радость-то какая, — проворчала я.

— Мудрослава могла подчинить дракона.

— Могла. А могла и подчинить. И вообще может быть, это какой-то посторонний дракон. Или проверить хочешь?

Очередной вопль вызвал у меня приступ зубной боли. И Теттенике решилась.

— Но если он… сунется.

Будет плохо.

Всем.

Тварь определенно опускалась, еще немного и она окажется слишком уж близко. Как-то вот не готова я к подобной встрече.

Совершенно.

В провал первым полез Легионер, а за ним уже и мы. И кони. И… и все. Благо, с той стороны двор оказался довольно-таки просторным. И пустым. Серый камень, в котором мне мерещился полустертый рисунок, серая земля.

То ли пыль, то ли пепел. Или и то, и другое разом?

Не важно, главное… главное, что дом есть.

А в доме стены.

И крыша.

И… и может, потеряв нас из виду, тварь успокоится?

Я потянула коня за собой, и тот, глянув так, предуперждающе — демонов он все-таки не любил — все же сделал шаг.

— Идем…

Драконий рев уже оглушал. И прибавлял желания двигаться. Куда-нибудь подальше от дракона. В доме… в доме пахло пылью.

И смертью.

Я отшатнулась, едва не наступив на кости, которые белели в сумраке коридора. Твою ж…

— Это… это ведь человек? — тихо спросила Теттенике.

— Был когда-то. Давно.

А ведь она тоже боится. Как я. И может быть, даже сильнее меня, хотя в это верится слабо. Главное, что я не одна в своем страхе. Это странным образом успокаивает.

Успокаивало.

— Погоди, — я удержала Теттенике, явно готовую отступить. — Это просто кости. Лежат себе и лежат. Давно. От них вреда не будет. А там дракон. Понимаешь?

Она уставилась на меня темными глазами, в которых…

— Возьми меня за руку. Вот так. И глаза закрой. И… вот, на коня обопрись. А вообще, конечно, странно… чтобы такие вот коридоры, в которых конь пройти способен. У меня вот в прошлой жизни, той, которая раньше…

Я говорила, чтобы говорить. И тянула её за собой, а она шла.

— Вот так… переступай. Молодец. И не мы убили этого человека, кем бы он ни был. Он умер давно. А теперь вот… кости же — это не то, что целый мертвец. Белые и чистые.

— Ты глупости говоришь.

— Глупости. Что в голову приходит. Уж извини. Какая голова, то и приходит.

Теттенике слабо улыбнулась.

Но шла.

И… и мы все. Легионер впереди. И конь за ним ступал осторожно, едва ли не крадучись, хотя никогда не видела прежде крадущихся лошадей.