Александрийская поэзия - Грабарь-Пассек Мария Евгеньевна

Идмона чтить приказал беотийцам, а также нисейцам,

Как градодержца, сам Аполлон в словах непреложных

И заложить, где обрубок стоит старинной маслины,

Город;373 до нынешних дней Эолида Идмона славят

850 Боголюбивого там, Агаместора дав ему имя.

Кто же другой еще умер? Курган ведь насыпали снова

Руки друзей в честь еще одного опочившего друга, —

Видим и ныне мы две могилы умерших героев! Тифис,

Агния сын, как молва идет, там скончался.374

Плыть ему дальше судьба не дала — вдали от отчизны

Быстро его усыпила болезнь, покуда дружина

Тело Абантова сына земле навсегда предавала.

Всех ужасная скорбь объяла при этом злосчастье.

После того как он погребен был с Идмоном рядом,

860 В полном отчаянье все у берега моря простерлись

И, с головою себя закутав в одежды, про пищу

И про питье позабыли они, но печалью снедали

Душу, ибо теперь на возврат исчезла надежда.

Мешкали б дольше они, предаваясь безудержной скорби,

Если б Анкею в грудь не вложила огромную смелость

Гера, ему, что у вод Имбрасских Астипалеей

Был рожден Посейдону и редким украшен уменьем

Править ладьей. Подошед к Пелею, вот что он молвил:

«Друг Эакид, хорошо ль, в небрежении подвиг оставив,

870 Здесь, в чужеземном краю, вековать? Не за то, что искусен

В деле воинском я, из Парфении в плаванье это

Взял меня Эзонид, но за то, что в делах корабельных

Я знаток. Потому за корабль пусть страха не будет!

Ведь и другие найдутся мужи, что опытны в том же,

Можем любого из них на корму поставить, — не бросит

Плаванья он. Поскорее об этом и прочим поведай,

Всех побуди ты к тому, чтоб о подвиге вспомнили снова».

Так он сказал, у того же от радости сердце взыграло.

И невдолге средь друзей промолвил он слово такое:

880 «Дивные! Скорбь мы зачем понапрасну пустую питаем?

Так погибли они, как им суждено это было.

Но ведь в дружине у нас и другие кормчие, други,

Есть в немалом числе! Потому не замедлим с отъездом!

Прочь отриньте тоску и скорее восстаньте для дела!»

Сын же Эзона ответил ему, безнадежности полный:

«Друг Эакид, где же ныне все кормчие эти таятся?

Все, чьим искусством мы раньше гордились, теперь предаются

Скорби сильнее меня, поникнув и очи потупив.

Столь же злую судьбу, как усопших судьба, я провижу;

890 Если не будет пути нам к Эита свирепого граду

Или обратным путем не удастся в Элладу вернуться,

Скалы вновь миновав, то в этой стране нас бесславно

Злая смерть похоронит, до старости втуне доживших».

Молвил он. Тут Анкей, не помедлив, дает обещанье

Быстрый корабль вести, — под наитьем он действовал бога.

После него Эргин, и Евфем, и Навплий поднялись,

Править все возжелав кораблем. Но не допустили

Их до того, — большинство за Анкея свой подало голос.

Ранней зарей на двенадцатый день на корабль они сели,

900 Ибо мощный Зефир, попутный ветер, повеял.

Быстро они Ахеронт минули, налегши на весла,

И, положась на Зефир, паруса распустивши по ветру,

Быстро на всех парусах при спокойной мчались погоде.

Скоро доплыли они до устьев реки Каллихора,

Где, как преданье гласит, нисеец, отпрыск Зевеса,375

В дни, когда индов покинув, избрал он для жительства Фивы,

Оргии ввел и затем хоровод пред пещерой устроил,

В коей он проводил святые суровые ночи.

С этой поры именуют реку Каллихором соседи,

910 Что обитают кругом, пещеру ж «Уютом пастушьим».

Дальше Сфенела курган узрели они Акторида,

Что, из отважных боев с амазонками вспять возвращаясь,

Был на пути (ибо вышел в поход он вместе с Гераклом)

Ранен стрелою и умер в том крае у брега морского.

Много отплыть не успели они: пустила на землю

Тут Ферсефона сама Акторида плачевную душу,

Что умоляла хотя бы на миг дать ей сверстников видеть.

Встал на кургана венце герой и смотрел на корабль он,

С виду таков, каким на войну он пошел, — красногривый

920 Шлем с четырьмя гребнями сверкал вкруг чела его ярко.

Миг — и сгинул герой в непроглядный мрак. Изумились

Все, лишь завидев его. Пристать велел прорицатель Мопс

Ампикид и смягчить возлиянием душу героя.

Парус в единый миг закрепив и причалы закинув

На берег, спешно они занялись курганом Сфенела;

Стали творить возлиянья и жечь в честь умершего жертвы.

Там же, воздвигнув алтарь кораблей охранителю Фебу,

Сверх возлияний ему овец заклали, — Орфей же

Лиру ему посвятил, и «Лирой» то место зовется.376

930 После того на корабль взошли они вновь, ибо ветер

Их понуждал, и, парус подняв, его растянули

С помощью шкотов с обеих сторон, и ладья понеслася

По морю быстро, как быстрый по воздуху сокол несется, —

Крылья дыханью ветра отдав, он их не колеблет

Взмахом, но на распростертых парит среди высей небесных.

Мимо Парфения377 струй, что тут изливаются в море,

Мимо тишайшей реки, пронеслись, где дочерь Латоны

В час, когда всходит она в небеса, окончив охоту,

Тело свое прохлаждает в водах прекраснотекущих.

940 Целую ночь неустанно вперед и вперед они плыли,

Мимо Сезама проплыв, и скал крутых Эритинских,378

И Кробиала, и Кромны, и рощ прибережных Китора.

Утром, в лучах восходящего солнца, они обогнули

Мыс Карамбис и шли вдоль длинного брега на веслах

Целый тот день напролет и всю ночь, что за ним наступила.

Там в Ассирийской земле379 вслед за тем они вышли на берег.

Дщерь Асопа Зевес поселил тут Синопу, и девство

Ей даровал сохранить, своим обещаньем обманут.

С нею в любви сочетаться хотел он и дал обещанье

950 То даровать ей, чего всей душою она пожелает.

И, хитроумья полна, испросила себе она девство.

Так же и Аполлона она обманула, который

С ней сочетаться хотел, и Галиса, бога речного.

Но и никто из смертных не сжал ее в сладких объятьях.

Славного там Деимаха380 сыны, рожденного в Трикке,

Жили: Деилеонт вместе с Флогием и Автоликом,

Здесь пребывая с тех пор, как от них Геракл удалился.

Только лишь сонм увидали героев они наилучших,

Вышли навстречу к ним, и свои имена им открыли,

960 И, не желая впредь в чужом краю оставаться,

Все взошли на корабль, ибо ветер Аргест381 тут повеял.

Вместе затем уносимые вдаль его быстрым дыханьем,

Галис они за собой оставили, рядом текущий

Ирис, а также земли Ассирийской луга заливные,

В тот же день обогнув мыс и гавань в стране амазонок.

Там зашедшую вдаль Ареса дщерь, Меланиппу,

Ей засаду устроив, Геракл полонил и, как выкуп,

Пояс ему пестроцветный сама Ипполита вручила

За родную сестру, и ее невредимой вернул он.

970 В гавани там у мыса, близ устьев реки Фермодонта